На полпути вниз Кики зависла в воздухе, обратила взгляд на расстилающийся под ней город и внимательно оглядела его справа налево. А потом раскинула руки в стороны и от души вдохнула воздух, всей грудью.
Вернувшись домой, Кики обнаружила, что ее дожидается письмо от Томбо.
Кики, поздравляю тебя с днем рождения.
Я очень рад, что мне удалось поздравить тебя вовремя.
Я целую неделю места себе не находил, все думал, а вдруг я запоздаю с поздравлениями или, наоборот, письмо придет слишком рано... В общем, очень на меня похоже. Я скрупулезно выяснил сроки доставки почты, чтобы письмо пришло тютелька в тютельку, именно второго февраля... Организовать это оказалось неожиданно сложно. Но не для меня! Правда, нашел чем гордиться...
Но... Но все-таки... Поздравляю.
Тебе теперь двадцать лет. Ты младше меня на год. Хотел бы я сказать, что опередил тебя на шаг, а потом стал ждать твоего появления... Нет, все-таки я и вправду ждал. Мне радостно думать так.
В школе, в углу кладовки, окотилась кошка, пятеро котят. Пусть кошка обычная, дворовая и беспородная, но котята у нее такие милые, что слов найти невозможно. Когда мы подходим посмотреть, она нас остерегается, явно опасается, как бы мы не забрали у нее котят, очень тревожится. Но котята – какие же они славные! Просто глаз не отвести, смотришь и невольно думаешь – как на свете может существовать что-то настолько чудесно? Когда я внимательно всматривался в глаза котят, то в какой-то момент вдруг понял, что они до странного похожи на глаза свежевылупившихся богомолов. Прошлой осенью вышло так, что они все разом повылуплялись из яиц и просто наводнили мою комнату... Это глаза существа, исполненного доверия к миру, подарившему жизнь. Но где-то в самой глубине этих глаз мерцает и искорка смутного беспокойства... по крайней мере, мне так кажется. Младенцы прелестны, спору нет, но не в этом вся их суть. Им уже доподлинно известно одно. Они уже знают, что жить – радостно, но в жизни есть и печаль. Однако и в печали есть радость, это тоже верно. Я уверен, Кики, двадцать лет назад у тебя были такие же глаза. А самое замечательное, что они так и не утратили своего света.
Я, опередивший тебя на год, рад и горд, что могу поздравить тебя с днем рождения. Если б я родился на десять лет раньше, то, глядишь, мы и не встретились бы. Что это, если не чудесный подарок судьбы?
Кики слегка прикрыла глаза. Какое нежное письмо. Пусть Томбо опять писал о своем, но если б он не вспомнил сначала обо всей своей живности, то до Кики, наверно, дело бы не дошло. И все же письмо яснее ясного сообщало о том, что Томбо очень хочет поговорить о них двоих... Но письмо на этом не кончалось.
Когда наступит весна, я наконец закончу обучение. Нужно будет искать себе работу. У меня столько планов! Когда увидимся в следующий раз, непременно все расскажу. Когда станет ясно, когда именно я вернусь, я тебя сразу извещу. Как же я этого жду!
Поздравляю тебя еще раз, двадцатилетняя ведьма.
Кики порывисто сжала письмо. Дзидзи уже давно обрел свое «место, где можно говорить о будущем»... Кажется, теперь оно мало-помалу появлялось и у Кики.
Близилась ночь полнолуния перед весенним равноденствием. Ночь омовения семян лекарственных трав.
— Пожалуйста, пусть будет ясно. Чтобы я могла хорошенько омыть семена в лунном свете!
Кики ждала приближения ночи и беспрестанно волновалась о погоде. Увидев, что Дзидзи крутится и егозит, явно думая, как бы улизнуть в гости к Нуну, ведьмочка обратилась к нему:
— Дзидзи! Как бы тебя ни тянуло прихорашиваться, как бы мордочка ни чесалась, умываться нельзя! Есть же примета: «кошка умывается, дождь намывает». Так что потерпи, будь добр. Ведь нынешнее омовение особенное, оно посвящено моему двадцатилетию!
Дзидзи всегда намывался перед уходом, чтобы быть при полном параде.
— С чего это? — Дзидзи возмущенно надулся. — Кошки свободны делать что хотят. Облака тоже сами решат, приплывать им или нет. И дождь сам решает, хочет ли он пойти. Моей вины тут нет.
— Но значит, и я свободна обратиться к тебе с просьбой! — запальчиво возразила Кики в ответ.
— Именно. Рад, что ты это понимаешь. Облака, дождь, моя внешность – повелевай нами и заставь полную луну засиять на небе. Ты же ведьма – или кто? Так воспользуйся своими силами и устрой все сама. А не можешь – так научись отступаться, это тоже важно... — Дзидзи говорил низким скрипучим голосом, словно старый многоопытный котище.
— Вредина! — Кики, наоборот, вскричала совсем как маленькая девочка.
— Знаешь ли... Сколько можно твердить про свое двадцатилетие? Время на месте не стоит, оно неизменно движется вперед. И ночь полнолуния вовсе не приходится на твой день рождения.
— Ты только и делаешь, что язвишь. Но нынешнее омовение – особенное, в самом деле особенное, и я очень хочу сделать все идеально, неужели так сложно мне помочь? У меня мечта...
— Какая еще мечта?
— Это секрет. И вообще, ее сложно пересказать словами.
С Кики и раньше случалось такое, что ночь омовения не была совсем уж ясной. Бывало, что Кики пропускала полночь, ожидая появления луны. Бывали ночи, когда луна едва брезжила сквозь плотный слой облаков. Но... Но! В этот раз Кики так хотелось провести омовение под безукоризненно круглой и ясной луной, что она готова была взлететь в небо и вымести с него помелом весь мусор.
И вот наконец настал долгожданный день. Уже с полудня на небе стали собираться подозрительные тучи. Вереницы облаков выплывали на небо одна за другой, словно нарочно, чтобы позлить ведьмочку. А когда на землю опустилась ночь, за окном послышался мерный шелест дождя. И казалось, этот дождь не успокоится, пока не выплачет все до последней капли. Кики обессилено опустилась на стул. Дзидзи, кажется, проникся ее печалью, по крайней мере, он все время был рядом и не отходил ни на шаг. Устав тревожиться по поводу погоды, ведьмочка начала клевать носом и задремала. Дзидзи тоже заснул и тихонько посапывал во сне. И шелест дождя окутал обоих, словно покрывалом.
Кики проснулась и резко подняла голову. Под ее ногами на полу лежало светящееся пятно, повторяющее очертаниями оконный переплет. Кики вздрогнула всем телом и метнула взгляд на часы – до полуночи оставалось три минуты.
Ведьмочка вихрем подскочила со стула, распахнула дверь. В небе сияла безукоризненно круглая луна, огромная, чуть ли не вдвое больше обычного. Небо словно умылось дождем: ни единого облачка, ничто не мешало луне сиять во всей красе – так, что краше не бывает.
Ведьмочка схватила семена, выбежала наружу. За ней вдогонку помчался Дзидзи. Он посмотрел на небо и вдруг начал поспешно вылизываться.
Ну а потом, в день весеннего равноденствия, Кики благополучно высадила семена трав этого года. А затем на протяжении тринадцати дней поливала их, как и положено.
