— А вы сами подумайте, вы же не глупая девушка. Где же я, где? — Алиса промолчала.
— То есть сможете поехать в Егорьевск только после…
— Точно! — кивнул он. — Только после. Сейчас нужно тут, на месте, решить море вопросов. Это такое место… Он, скорее всего, уже сделал какие-то приготовления. Тут полно подходов, дорог, дорожек и тропиночек. Не место, а сумасшествие какое-то. Ладно, простите, я с вами всегда нарушаю должностную инструкцию. Давайте я к вам заеду двадцать четвертого числа, к примеру. Вы не заняты двадцать четвертого числа?
Алиса отключила связь. Она сидела долго, не меняя позы, смотрела на экран с фотографией улыбающегося Курланова, а затем вбила в строку поиска фразу Ales Stenar. Впрочем, еще до того, как стало ясно, что именно такое этот самый Ales Stenar, Алиса уже решила, что поедет в Егорьевск сама. В понедельник Крис Морган получил от Алисы сообщение — эсэмэску, — что ее не будет на лекциях и занятиях в понедельник и, возможно, во вторник тоже, простудилась на ветру. Он ничего не заподозрил, только отписался коротко — «ок».
35
Она не собиралась никого пугать, тем более исчезать с радара или отключать телефон. Это все — эмоции и случайности, от которых никто не застрахован, стоит только выйти из дома. Уж она, как никто, понимала это. И все же ждать нельзя. Что-то подсказывало ей, хоть она и не верила в сверхъестественные силы, в интуицию, что они могут что-то упустить. Слишком глобальные выводы они сделали из недостаточного количества информации. Они не знали главного, они не знали, зачем Черный Воин убивает людей. Не зная зачем, разве можно быть уверенным в том, каков будет его следующий шаг?
Она решила ехать. Весь понедельник потратила, чтобы все продумать, написать Крису, «отмазаться» от Университета и добраться до Егорьевска. Она все продумала, насколько это было возможно в ее случае. Одна приятельница с факультета журналистики одолжила Алисе свое журналистское удостоверение. Они были не слишком похожи внешне, но Алиса знала, что люди редко смотрят на фотографии, они больше интересуются тем, что в удостоверениях написано. Большинству же вообще достаточно самого факта наличия удостоверения или даже простой готовности незнакомого человека выслушать. Осталось только придумать, как добраться до Егорьевска.
Самым простым было нанять машину, но этот вариант она отмела как невозможный. Только в крайнем случае, когда не остается никаких других вариантов. Она хорошо помнила, как это было в последний раз, по дороге к… Как все ее мышцы задеревенели от нечеловеческого напряжения, которое она даже контролировать не могла. Страх всегда заливает тебя с головой, топит в ложке воды.
Она решила ехать на поезде. Дело было даже не в статистике аварий, хотя, да, железнодорожный транспорт — самый безопасный — в сравнении с автомобилями-автобусами. Никакая статистика не сможет успокоить ее, ведь ее страх — он на бессознательном уровне, он иррационален и не связан с логикой. Нет, в поезде ей не будет легче, но поезд — самый предсказуемый, он следует по расписанию, идет по двум прямым линиям, параллельным друг другу, и это отчего-то успокаивало Алису.
Электричка была на удивление пустой, сказывалось то, что дачный сезон еще не начался, но Алиса все два с половиной часа от Казанского вокзала до Егорьевска простояла в тамбуре, прислонившись спиной к холодной железной стене с рубильником стоп-крана. На каждой остановке она жадно глотала холодный воздух, влетавший в раскрытые двери, каждый раз боролась с желанием выскочить и остаться там, на перроне неизвестной и ненужной ей остановки.
Врачи называли это фобией — от греческого слова «страх». Говорили, что это у нее последствие пережитого в детстве шока, когда она два часа просидела в искореженной машине, без возможности выйти наружу. Врачи говорили, это можно вылечить. Психотерапия творит чудеса. Но каждый новый врач, которого приводил отец, делал только хуже, и после таких «сеансов» Алиса неделями билась в кошмарах, а отец начинал еще больше пить и злиться. Однажды он даже разбил кулаком зеркало в прихожей и пообещал Алисе больше никогда и никого не водить из врачей.
Теперь, сползая по стене в холодной прокуренной пригородной электричке, Алиса начала жалеть, что отец проявлял такую чуткость по отношению к ней. Лучше бы он довел начатое до конца.
В Егорьевске Алисе потребовалось довольно существенное время — почти час в привокзальном кафе, — прежде чем у нее перестали дрожать руки и сбиваться речь. Она знала, как действовать в такой ситуации — не первый раз, как говорится. Горячий чай, глубокое дыхание, медитация, выравнивающая пульс. Несколько раз проговорить про себя скороговорки.
Если «если» перед «после», значит «после» после «если». Если «если» после «после», значит «после» перед «если». У нас ваш нож, у вас наш нож. Из кузова в кузов шла перегрузка арбузов.
Алиса отправилась по адресу, где был зарегистрирован убитый Константин Курланов. Когда нашла дом и квартиру, там никого не оказалось. На такой случай у нее не было никакого плана, поэтому она просто бродила по темнеющему кварталу, приглядывалась к людям, пила чай в маленьких кафе. Чай наливали в двойной пластиковый стаканчик, который все равно обжигал пальцы.
Через час к подъезду дома подкатила невысокая, с усталым лицом девушка с коляской. Алиса попробовала еще раз, и ей ответили, дверь открыл одутловатого вида молодой человек, который, скорее всего, спал и поэтому не открыл дверь раньше. Из-за его спины маячила та самая забитая, похожая на серую птичку девушка с младенцем на руках. Выяснилось — квартиранты. Сами-то мы не местные. Славянская семья без вредных привычек.
— Вам чего? — спросил ее молодой человек, как говорится, вместо «Здрасте».
— По этому адресу проживал и был зарегистрирован Курланов Константин Николаевич. Вы с ним были знакомы?
— Мы ничего не знаем, — ответил молодой человек с агрессией. — Мы тут только полгода живем.
— Может быть, вы знаете кого-то, кто знал Курланова? — уточнила Алиса тем же строгим голосом. — Кого-то, с кем он общался, дружил?
— А вам зачем? — спросил молодой человек, и Алиса убедилась в том, что ей не показалось. От парня пахло пивом.
— Я — журналистка, готовлю большую статью о нераскрытых преступлениях. Вот мое удостоверение. — Алиса взмахнула «корочкой» и заговорила так, чтобы звучало как можно более официально: — Работаю вместе с полицией.
— А мы-то тут при чем? Говорите с родителями.
— Телефон подскажете? — попросила Алиса.
«Птичка» оглядела Алису с подозрением.
— А вы сама не знаете?
— В деле есть только этот адрес, — оправдалась Алиса.
Парень явно устал от этого разговора.
— Они живут недалеко, но у них только мобильный телефон.
— Дайте, пожалуйста.
— Не давай, мало ли что! — прошипела «птичка» мужу в спину.
— Ну вот чего ты встреваешь! — возмутился парень. — Больше всех надо? Иди ребенка покорми!
