— Ехать примерно к Нижнему Новгороду. Только это — очень примерно, а точнее я в дороге скажу.
— Что? Да вы спятили, девушка? Какой, к черту, Нижний? — рассмеялся парень, но Алиса склонила голову и посмотрела парню в глаза. Он сразу понял — нет, никак не спятила. И не шутит.
Парень нервно сглотнул. У него были планы на сегодня, и с девушкой он договорился встретиться во второй половине дня. Планировал подбросить девицу без пальто до какой-нибудь станции, отбить бензин, а теперь что?
— Едете или нет? — почти закричала Алиса в нетерпении и выпрямилась, посмотрела на дорогу.
— Сколько же это километров?
— Навигатор по карте показывает двенадцать с половиной часов, но мне нужно попасть туда за одиннадцать. Крайний срок — одиннадцать с половиной.
— Я только не понимаю… Вы хоть представляете, сколько это может стоить? Нижний Новгород? А обратно? Я же обратно пустой поеду.
— У меня нет времени для вас. Я заплачу, сколько скажете, если мы уедем отсюда через десять секунд, — отчеканила вдруг Алиса. Водитель смотрел на нее в неверии. Тогда Алиса начала обратный отсчет: — Десять, девять, восемь, семь, шесть…
— Садитесь, черт, — выругался водитель.
Алиса тут же рыбкой нырнула в салон — на переднее сиденье. Выдохнула, стараясь не думать о том, что ей предстоит. Много, много часов в консервной банке, пусть и немецкого производства, но на большой скорости и по неизвестным дорогам. Она подвергает себя смертельной опасности. Алиса вдохнула и заставила себя подумать, что ее смерть на дороге под вопросом, в то время как жертва Черного Воина приговорена.
Кроме того… вдруг ей удастся собрать пазл? Она найдет — просчитает точное место, и тогда не она — другие люди отправятся туда. Если она соберет пазл, то местная полиция, спецслужбы окажутся на точке убийства даже раньше Черного Воина. Тогда Алиса остановит машину и выйдет — выберется из этой металлической ловушки на воздух и подумает, что делать. Может быть, останется там жить — в любом месте, там, где выйдет. Или отправится пешком в Москву — как делали паломники в старые времена. По снегам и обочинам, останавливаясь в придорожных кафе. Купит кроссовки, купит другую куртку.
Водитель поставил на навигатор случайную точку в районе Нижнего Новгорода и погнал. Бесстрашный? Не вопрос. Водитель молчал, прикидывая, сколько выкатить. Девушка смотрелась странно — растрепанная, бледная, худющая, пальто бросила на заднее сиденье и снова уткнулась в телефон. Но телефон дорогой. И пальто не из дешевых. Сумка большая, кожаная, какого-то бренда, из тех, от которых тащатся все девчонки. Десять тысяч рублей? Сколько стоит билет на поезд до Нижнего и обратно? Тысячи три — туда и обратно. А тут — на машине, да за скорость, и вообще. Пятнадцать? Двадцать? Двадцать пять?
— У вас есть автомобильная зарядка для провода USB? — спросила девица, продолжая пялиться в телефон.
— Есть, — ответил он.
А что, если она все-таки чокнутая? Надо деньги просить вперед. Но сколько? Тридцать тысяч? Это уже тотальный перебор. Или нет? Нужно обговорить цену.
— Хорошо. Сейчас мне пока не нужно, но скоро понадобится. Если вам нужен бензин, воспринимайте это как «пит-стоп» на «Формуле‐1» — делайте все с той же скоростью.
— А вам если понадобится туалет, тоже тогда имейте в виду… — хмыкнул водитель. Алиса нахмурилась. Вот дурак же. — И еще, нам нужно обговорить цену.
— Обговаривайте, — кивнула она, даже не оторвав взгляда от экрана телефона.
— Это будет дорого, — сказал он зло. — Очень дорого.
— Я понимаю, — пробормотала Алиса так, словно слушала его вполуха.
— До Нижнего почти тысяча километров. В две стороны — две тысячи. Фактически два полных рабочих дня. Плюс еще бензин. Износ машины, здоровье мое… — накидывал аргументов водитель. Алиса не реагировала, не спорила, не понижала планку. Это нервировало. Паренек насупился, но в это время у девушки зазвонил телефон. Надпись на экране — «Третьяков». Даже паренек сквозь телефонный динамик услышал крик — обеспокоенный мужской голос.
— Что это значит, Алиса? Куда это ты едешь?
— Я еду на место, — коротко сказала она.
Третьяков в этот момент сидел в пустом кабинете пункта охраны общественного порядка в Игнатовке. Он вскочил, швырнул ручку в окно.
— Какое место, ты спятила? Ты его даже не можешь точно назвать.
— Мне нужно время, чтобы точно рассчитать место, а оно у меня есть. И я это сделаю. Сейчас же мне достаточно и направления.
— Рассчитает она! — фыркнул он. — У тебя есть всего пара координат, как ты его рассчитаешь?
— Я не знаю пока, но у меня есть мысль…
— Мысль, блин, — выругался Третьяков. — Пусть твою умную голову посетит одна простая мысль, Алиса. Если речь не идет о прямой от Гайд до Ульяновска, у нас — проблема. Большая проблема, которую мы никак не успеем решить за двенадцать часов.
— Да, — выкрикнула она в ответ, — ограниченное количество координат — это проблема, но если их совместить с данными по датам, то можно достроить все нужные линии. Иван Юрьевич, мы ведь теперь знаем, что он делает!
— Ничего ты не знаешь, — заорал Третьяков так, что Алисе пришлось отодвинуть трубку от уха. — Ты думаешь, что знаешь что-то, но на деле у тебя ничего нет, Алиса. Ничего! Какой-то хмырь на фотографии показался тебе знакомым, и ты решила, что он — Черный Воин? Ты хоть сама себя слышишь? И что ты хочешь сказать? Он рисует на земле какую-то свастику?
— Нет, не свастику! — разозлилась Алиса. — Ты меня вообще не слушаешь, что ли?
— Я не хочу тебя слушать, не хочу!
— Тогда посмотри, Иван! Я выслала тебе картинку, посмотри ее, и мы продолжим разговор. Или мы продолжим орать друг на друга.
Иван открыл приложение в чате и несколько мгновений молча смотрел на появившуюся у него на экране картинку.
— Видишь? — спросила Алиса, прервав тишину.
— Я не понимаю даже, что я вижу, — сказал Иван устало. — Что это, Алиса? Авсень? Усинь?
— Это руна. Считай, как бы буква древнеславянского алфавита. Про имена богов я ничего не знаю, кроме того, что это языческие боги. Да они и не важны.
— А что важно? — Иван закрыл глаза. Он уже понимал, что именно сейчас услышит, и не хотел этого слышать.
— Что именно этот символ был на поясе Курланова. Ты понимаешь, что его убили за этот пояс? Его — и еще десять человек. Потому что Черный Воин наносит на русскую землю древний славянский символ защиты.
44
Парень за рулем слушал разговор с нарастающей тревогой. Машина была не его — дядькина, и отчего-то больше всего парня волновало, как бы чего нехорошего не приключилось с выданным ему по большому одолжению «Фольксвагеном». О том, что он сам — молодой парень, студент, единственный сын своей матери — может быть под угрозой, ему в голову пришло гораздо позже, где-то на выезде на московскую трассу. Он молчал и думал, будет ли это нормально, если он просто остановится и выкинет это странную девицу на дороге? Зачем ему все это нужно? Какие-то дикие проблемы. Останавливало его только одно: девица могла оказаться действующим сотрудником полиции. Выкидывать на дорогу полицейских — это может оказаться опаснее, чем ехать с ними куда-то в Нижегородскую область. Парень косился на Алису и собирался с силами.
