— Может, ответите? Вдруг что-то важное? — сказал наконец он, но Алиса не отреагировала. Андрей покачал головой. Если бы на его банковском счете не лежало сейчас на двести тысяч рублей больше, он бы остановился в ближайшем городе — хотя откуда тут взять город. На ближайшей заправке. И он высадил бы Алису, подошел бы, открыл дверь, вытащил бы ее наружу, выбросил бы ей ее обувь, сумку и телефон и забыл бы, как страшный сон. Но двести тысяч рублей были на его счету — и терять их теперь, когда уже проехал сотни километров, он не собирался. Пусть чокнутая, зато богатая чокнутая, Андрей проверил несколько раз — даже специально вышел из банковского приложения и вошел обратно. Так что, вздохнув, он протянул руку и взял телефон. Звонил Третьяков. Нужно ответить. Андрей уже знал, что это — полицейский. И что он в этом безумии вместе с ними и вроде как понимает, что происходит. Хотя Андрей, хоть убей, так и не понимал.
— Алло? — сказал он. — Это водитель.
— Почему? — спросил Третьяков раздраженно. — А где Алиса?
— Она тут, рядом. Она… отдыхает, — осторожно подобрал слово Андрей.
Третьяков понял что-то, что уходило от понимания водителя. Он тут же спросил:
— Ей плохо? Что с ней?
— Не знаю, нет, ей не плохо. Но она… молчит.
— Поставь меня на динамик, — потребовал Третьяков. Андрей сделал это без возражений. — Она меня слышит?
— Не уверен.
— Ты болван, что ли? Динамик включен?
— Да, включен, — обиделся водитель. — Можете говорить, только она не слышит. Может, она вообще спит с открытыми глазами.
— Алиса, это я. Полиция была в Круглове, они говорили с людьми и ничего не обнаружили. Никого там не было, слышишь меня? Разворачивайся, слышишь? Не смей туда ехать. Там нет ничего, деревня на семьдесят домов. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, так что пусть твой водитель найдет что-то — кафе или заправку — и высадит тебя. И мы подумаем, что делать дальше. Черт возьми, ты ответишь мне? Там, в Круглове, никого нет.
— Они плохо смотрели, — ответила вдруг Алиса.
Водитель от неожиданности чуть не подпрыгнул.
— Нормально они смотрели.
— Он там прямо сейчас, — произнесла Алиса. — Они прямо сейчас смотрят?
Третьякову пришлось замолчать, чтобы придумать, что ответить. Что сказать, чтоб остановить эту упрямую идиотку.
— Да, они прямо там. Сейчас. И ничего не обнаружили.
— Ты мне врешь, — тем же тоном сказала Алиса.
— С чего мне тебе врать? — глупо повторил Иван.
Алиса ничего не ответила, только посмотрела на часы. Ноль часов десять минут. Меркурий остановится через девять минут.
— Он убьет через девять минут. Ты можешь сказать мне правду или повесить трубку, Иван. Там кто-то есть?
В ответ была тишина. Потом — глубокий вздох.
— Они уехали обратно в город.
— Какой, к черту, город? — ожила вдруг Алиса. — Они знают про время? Про то, что Меркурий остановится в ноль часов девятнадцать минут?
— Да, знают. Но они считают, что сведения твои недостоверны.
— Недостоверны? — Алиса развела руками, а затем закрыла глаза ладонями.
— Я знаю, Алиса, я все понимаю. Но тут, в Ульяновске, у меня было несколько дней, чтобы объяснить людям, чтобы показать наши с тобой таблицы и разработки, выписки из дел. А там… никто ничего не слушает, понимаешь? Они отработали сигнал, и все. Они уже в Йошкар-Оле.
— Никого не оставили? Ни одного человека?
— Там деревня — одно название, — выдохнул Иван. — Они даже трубку не берут.
— Отработали… — повторила Алиса, и в ее голосе была такая гнетущая безысходность, которую почувствовал даже водитель Андрей.
— Никуда не надо ехать, — устало попросил Иван. — Пожалуйста, Алиса.
— Я… мне пока больше нечего тебе сказать, — сухо ответила Алиса и нажала «отбой». Потом посмотрела на Андрея. Тот бросил взгляд на навигатор.
— Еще час. Может быть, чуть меньше. Я не знаю, какая там, ближе к месту, будет дорога.
— Вот же черт! — прорычала Алиса и стукнула кулаком по приборной панели. — Нужно быстрее. Мы еще можем его застать. Там сейчас человека убивают!
— А если я поеду быстрее, то я могу убить двух человек — вас и себя, — гаркнул Андрей в ответ. — И потом, хватит! Я не хочу приехать туда вовремя, слышишь? Ты понимаешь, я ведь не герой. Я делаю это за деньги. Если менты не поехали — мне что, больше всех надо?
— Вот и делай это — за деньги, — прошипела Алиса. — Только попробуй мне остановиться! Довезешь — и можешь убираться. Спасать свою шкуру.
— На что ты надеешься? Ты же сама сказала, он будет убивать через девять минут.
— Восемь. Через восемь минут. Семь. Но что-то может измениться, всегда что-то может пойти не так. Я должна… попытаться спасти хоть кого-то. Андрей, миленький, ты только продолжай… ехать…
— Я еду, еду, — кивнул он, повернулся и посмотрел на Алису, удержал взгляд, демонстративно глядя на нее, а не на дорогу. Поединок взглядов двух уставших, отчаявшихся людей. Андрей победил, и Алиса отвернулась. Алиса все поняла. Они ехали в молчании. Потом на часах в ее телефоне блеснула новая цифра. Ровно час ночи. Время, когда зло уже нельзя остановить. Она не только знала — она чувствовала это. Ее сердце сжималось от ужаса, превосходящего все, что она знала до этого. Больше, чем страх перед этой холодной снежной пустотой, окутавшей ее, темнее, чем окружавший их бесконечный дремучий лес Керженского заповедника. Она опоздала. Когда Андрей повернул в Круглово, тьма уже там.
Почти два часа ночи. Дорога в лесу. Смешанный лес, ели, березы, сосны. Тишина, бескрайнее небо и ночной сырой холод. «Фольксваген» медленно катился по скрипучему грунту. Асфальт кончился как раз на повороте к деревне, и темный лес обступил их еще плотнее, дунув в лицо запахом талой воды и лежалых листьев. В машине тоже похолодало, хотя печка работала по-прежнему на полную. Алиса растирала онемевшие пальцы.
— Почти на месте, — сказал Андрей только для того, чтобы развеять эту неприятную тишину и отчасти боясь, как бы Алиса снова не ушла в себя, в свой странный транс.
Она ничего не ответила, но кивнула. Она была здесь, с ним. Не улетела в свои миры. Уже хорошо. В темноте было почти ничего не видно, фары вырывали у сумрака куски стволов, тяжелые ветки лапника, часть дороги, затем первый дом — деревянный сруб из почерневших от времени бревен. Деревня спала, из печных труб над покосившимися домами в небо летел белый дым, единственный признак жизни. Затем залаяла собака, и стало чуть легче. Люди и живность, все отсиживаются в тепле, пережидают холодную темную ночь. В такую ночь хороший хозяин собаку на улицу не выгонит.
— Куда дальше-то?
— Давай просто вперед. До конца деревни, — сказала Алиса тоном, от которого Андрею стало не по себе.
