— Еще кое-что? Звучит многообещающе. Ну, скажи мне «кое-что».
Иван кивнул и посмотрел через ее плечо на комнату Андрея Петровича. Там явно ничего не меняли, Алиса там пальцем ничего не трогала. Все выглядело так, словно Морозов вот-вот вернется. Даже старый свитер висел на спинке стула, около письменного стала.
— Я должен был рассказать об этом давно, но все как-то не удавалось. Не до того было, но я должен…
— В чем дело? — нахмурилась Алиса, почувствовав неладное.
— Короче, за пару лет до смерти твоего отца… то есть до его убийства, я взял у него деньги в долг.
— И зачем ты мне об этом рассказываешь? — удивилась Алиса.
— А кому мне рассказывать? Я был ему должен два миллиона. Теперь я их должен тебе.
— Зачем ты брал у отца такие деньги? — спросила Алиса сухо.
— На квартиру. Чтобы меньше брать в кредит, потому что там проценты сумасшедшие. А мы ждали второго ребенка, так что решили, что пора. Да он мне практически сам предложил. Я ему отдал полмиллиона с копейками. Теперь вот ты знаешь.
— Почему сейчас? — уточнила она после долгой паузы.
— Что — сейчас?
— Почему ты сказал сейчас? Ты решил мне отдать эти деньги?
— Отдать я их не могу, у меня их нет. К тому же жена взялась со мной судиться и квартиру, кажется, решила забрать себе, так что я пока понятия не имею, как за все это платить.
— Ну, у меня твоих расписок нет, так что официально я с тебя ничего стребовать не могу, — процедила Алиса.
— При чем тут расписки? — вспыхнул Третьяков. — Просто знай, что за мной долг, и я обязательно его верну. Со временем.
Алиса смотрела на него, не отрываясь, думала, затем коротко кивнула. Разговор окончен.
К удивлению Ивана, он не почувствовал никакого облегчения. Да, мысль о том, что он зажал чужие деньги, воспользовался смертью друга в своих целях, была неприятной, жгла и просилась наружу. Но теперь он признался — и ничего ведь не изменилось. Это в церквях раскаяние приносит облегчение, а тут у него только долгов прибавилось. Алиса все равно пострадала, и два миллиона ей не помогут. Он не смог ее уберечь, и вот результат. Она изменилась. В ее глазах плещутся печаль и глубина, как у воина, вернувшегося с войны. Она уже видела то, что не должна видеть девушка, и «развидеть» это не сможет. А он ей про два миллиона.
Алиса распрямила плечи, на губах ее заиграла странная улыбка. Все было не так, но кто бы ее в этом винил.
— Договорились, Иван. А сейчас, я думаю, тебе лучше уйти, — сказала она.
Иван вздрогнул, когда в проеме комнаты появился чей-то силуэт. Крис Морган, Алисин друг, кивнул Ивану, и тот кивнул в ответ. Вот и хорошо, что он здесь, можно убраться восвояси, в свою адскую дыру. Комната, которую он снимал, обладала единственным преимуществом — низкой ценой, учитывая то, что располагалась она в пешей доступности к работе. Удивительно низкая цена, и на бензине получалось экономить. В остальном — сплошные минусы. Стиральная машина — минус, ее там не было. Минус нормальная плита. Минус — что за дверями одной из двух других комнат в квартире живет пара приезжих с двумя детьми. Шумно. Скандалы и детский плач. Иногда по утрам, бреясь в грязной, десятилетиями не ремонтированной ванной под стук возмущенных соседей, Иван чувствовал себя Жегловым из фильма «Место встречи изменить нельзя». Все то же самое, но с Интернетом. Но сейчас он был рад забраться в свою пещеру Циклопа.
Все произошедшее лежало на нем, как тонна тяжелого мокрого снега на хлипкой крыше сарая — вот-вот сорвется вниз и разломает все к чертовой матери. Вот и бежал от самого себя, только пятки сверкали. Забился в комнатушку, лег на узкую продавленную кровать лицом вниз, в старую перьевую подушку и попробовал не дышать. Он лежал так, сколько смог, пока лишенный кислорода мозг не принялся трубить тревогу, и даже после этого Иван несколько секунд не поворачивался, сопротивлялся своей природе. Затем все же оторвался от подушки, вдохнул и снова нырнул в затхлый старый пух. Подумал: нужно позвонить жене, потребовать встречи с детьми. Снова поднять вопрос о квартире, в которой Лена живет с его детьми и своим любовником. Но сил не было. Он не хотел скандалить с женой, и даже сыновей видеть не хотел. Не сейчас. Потом. После. Двадцать шестое июля. Невозможно, чтобы он ушел от них. Невозможно. Они обложат его, загонят, как волка, затравят собаками, а если Черный Воин сделает хоть одно неверное движение, то Иван лично его пристрелит.
Алиса проводила Ивана до двери, затем вернулась в комнату, где сидел Крис. Он делал вид, что читает математический журнал, а сам тихонько поглядывал на Алису, когда думал, что она не видит. В конце концов, она устала от этой игры, подтащила стул и села напротив Криса.
— Если у тебя есть что мне сказать, — скажи.
— Это не мое дело, — пробормотал тот.
Алиса склонила голову и поймала взгляд Криса.
— Не твое. Но ты уже час сидишь тут и смотришь на меня так, словно я смертельно больна и ты боишься меня потревожить.
— Ты не ходишь на занятия, — решился наконец Крис.
Алиса растерянно посмотрела на него, а затем расхохоталась. Она смеялась долго и с чувством, и беспокойство на лице Криса сменилось недовольством.
— Да, смейся. Стоило столько лет трудиться, чтобы все потерять! Ты что, не понимаешь, что тебя могут не принять в магистратуру?!
— Ты думаешь, меня это беспокоит? Да мне плевать! — Алиса вдруг поменялась в лице, и от ее смеха не осталось и тени. — Ты что, не видишь, что мне вообще не до этого?
— Я вижу, что ты пропадаешь неизвестно где и все стены твои увешаны какими-то дикими знаками, а на кафедре уже забыли, как ты выглядишь. Да ты и выглядишь…
— Давай, договаривай, Крис. Что, я не накрахмалила блузку?
— Накрахмалила? При чем тут это! Ты так поменялась, Алиса. Я не уверен, что с тобой все в порядке, — сощурил глаза Крис.
— Со мной все в порядке, — бросила ему Алиса, склоняясь над ноутбуком.
Крис покачал головой, а затем решительно встал с дивана. Алиса даже не заметила, что он подошел к ней. Только вздрогнула и выпрямилась, когда почувствовала его руку на своем плече.
— Поговори со мной. Расскажи, что ты задумала.
— Я ничего не задумала. — Алиса не смотрела на Криса, ждала, когда он уберет руку. Тогда он взял ее за руку и повел за собой. Она не стала упираться, хотя и шла без энтузиазма. Крис подвел ее к зеркалу в прихожей, и через мгновение она смотрела на себя — на взлохмаченную, худую, изможденную девушку, у которой прямо посередине на футболке — пятно от кофе. Крис был прав, но Алиса только обернулась и с вызовом посмотрела на Криса.
— И чего ты здесь делаешь в таком случае? Беги, спасайся!
— Я беспокоюсь о тебе, ты понимаешь? Я знаю, как ты можешь проваливаться в себя, тем более после такого — твоего отца убили, ты сама зачем-то полезла в расследование. От такого у любого крыша поедет, и ты не виновата в том, что не справилась. В конце концов, кто такое выдержит? Но ты не обязана им помогать, пусть полиция ловит этого маньяка, а ты… тебе нужно заняться своей жизнью.
