Дронго снял плащ, повесил его на вешалку, после чего прошел
в гостиную.
Алевтина показала ему на глубокое кресло, сама села
напротив, закинув ногу на ногу. Из-под коротенького халата вызывающе виднелись
ее красивые ноги.
— Так что вам, собственно, нужно? — повторила она,
почувствовав себя хозяйкой положения.
— Вы недавно сюда переехали? — задал он свой первый вопрос.
— Это допрос? — спросила она, усмехаясь.
— Нет. Это даже не вопрос. Скорее утверждение. Вы переехали
сюда достаточно недавно. И с деньгами вам помог Филипп Григорьевич. Так?
— Так, — улыбнулась она, — ну и что? Кому какое дело, кто
мне помогал?
Это ведь мое личное дело. Вы только это хотели узнать? — Не
только. — Его, кажется, нервировали ее обнаженные ноги. У Артемьева был хороший
вкус. Он прикупил лучший образец породистой самки — точеные лодыжки, молодое,
упругое тело, высокая грудь, приятное лицо. С одним лишь недостатком — у нее
был вызывающе похотливый взгляд и нагловатый смех. Это отталкивало от нее.
— Вам еще что-нибудь от меня нужно? — спросила Алевтина.
— Да. Вы по паспорту Алевтина, а как вас называют подруги? —
вдруг спросил он.
— Аля, — изумленно ответила она.
— Валютная проститутка, — ударил он наотмашь и посмотрел ей
прямо в глаза. И она дрогнула.
— Ах ты, «мусор», — скривила губы, — мент поганый. Как я
сразу тебя не раскусила.
— Думаешь, я твой участковый? — усмехнулся Дронго.
— Нет, — она оглядела его с головы до ног. Она знала
приблизительную стоимость его ботинок. Заметила блеснувшую пряжку на ремне.
Нет, такой тип не мог быть обычным офицером милиции. Даже старшим офицером. Он
для этого слишком элегантен.
— Ты из ФСБ? — спросила она и, не дожидаясь ответа, покачала
головой.
Нет, этот не был похож на сыскаря, даже из контрразведки. —
Может, ты адвокат? — догадалась наконец она.
— Не голова, а компьютер, — хмыкнул Дронго. — Давно с
Артемьевым дружишь?
— А ты кто такой, чтобы я тебе отвечала?
— Его друг. Близкий знакомый. И давай без хамства. У меня
всего несколько вопросов. Получу ответ и уйду.
— Вот еще. Ничего я тебе не скажу, — разозлилась Алевтина,
поднимаясь из кресла. — Убирайся-ка отсюда! Сейчас позвоню Филиппу Григорьевичу,
он мигом пришлет своих ребят. Они тебя быстро из кресла вытряхнут.
Жучкова схватила лежавший на столе мобильный телефон и
начала быстро набирать номер, опасаясь, что незваный гость сейчас отнимет у нее
телефон.
— Не звони, — спокойно сказал Дронго, — и отключи телефон.
Иначе через несколько минут здесь будут сотрудники прокуратуры и милиции.
— Это почему? — не поняла Алевтина.
— Он убит, — спокойно пояснил Дронго. — Его убили вчера
вечером.
У нее дернулась рука. Она посмотрела на телефон — номер уже
был набран, осталось послать подтверждающий сигнал. Алевтина машинально подняла
палец и аннулировала набор. На ее лице появилось растерянное выражение.
— Как это… убит?
— Его убили вчера вечером, — повторил Дронго, — можешь
позвонить в агентство, и тебе подтвердят, что я сказал правду.
Она задумчиво смотрела на него. Но звонить не стала.
— Значит, его убили, — медленно проговорила Алевтина. Она
даже не притворялась — ни намека на огорчение. Она была скорее удивлена. — Кто
ты такой? — спросила она через несколько секунд. — Я такого знакомого у Филиппа
Григорьевича не знаю.
— Сколько он тебе платил?
— Иди ты…
— Я тебя спрашиваю.
— У нас любовь была, — с вызовом сказала она, — я ему
нравилась.
— А он тебе? И жениться обещал, — поддел Дронго.
Она хищно улыбнулась. Потом взяла телефон и набрала номер.
Взглянула на спокойно сидевшего в кресле Дронго и громко спросила:
— Сергунчик, это я. Ты не знаешь, что там у Филиппа
Григорьевича случилось?
— Убили его, Аля, — прозвучало с того конца провода, — вчера
вечером убили. И не звони мне больше. — Телефон дал отбой.
Женщина взглянула на сидевшего в кресле Дронго, положила
телефон на стол.
— Нет, — сказала она, — жениться на мне он не обещал. Квартиру
купить обещал и купил. А жениться не обещал. На кой х… мне такой муж нужен. —
Теперь, после его смерти, она могла говорить все, что думала об этом борове.
Каждый раз, когда он залезал на нее, она с отвращением
вдыхала вонь из его рта.
— Ты просто бесподобная дрянь, — усмехнулся Дронго, —
циничная и бессовестная.
— Ага. А ты ангел божий, — с издевкой сказала Алевтина. —
Пришел сюда меня наставлять на путь истинный. Ты такая же дрянь, как и я.
Хочешь докажу?
Она вдруг резко распахнула на себе халат, а под халатом —
ничего. Жест эффектный, громкий, как пощечина. Но Дронго даже не отвернулся. У
нее действительно было очень красивое тело. Он только сейчас понял, насколько
она молода, не больше двадцати трех — двадцати четырех лет.
— Вот видишь, — с удовольствием сказала Аля, — нравится? А
ты меня еще совестишь. Никакой ты не ангел.
— Нравится, — спокойно подтвердил он, — только ты лучше
закройся, а то простудишься.
— Боишься? — Она знала, что ее тело производит впечатление,
и умело пользовалась этим.
— И боюсь тоже, — честно признался Дронго, — я нормальный
мужчина, поэтому и боюсь. Красивое у тебя тело.
Она улыбнулась, снова облизывая языком губы. Незнакомец был
в ее вкусе — спокойный, не мельтешит, не дергается. Такие типы бывают
изощренными любовниками. Но иногда и садистами. Хотя ей нравилось, когда ее
немного мучили в постели. Мужчина имеет право проявить свою силу. От Артемьева
подобных фантазий не дождешься. Он был скучен, предпочитая всем формам секса —
оральный.
Иногда он собирался с силами и пытался сотворить нечто, но
каждый раз это были лишь жалкие потуги на мужскую состоятельность. Сказывался и
возраст. Она еще раз улыбнулась Дронго.
— Красивое, — повторила она с вызовом.
— Конечно, — невозмутимо поддержал он. — Я вот смотрю и
пытаюсь определить, сколько стоит. Наверно, по две сотни за ночь брала? Или
больше?
— Ну ты и сволочь. — Она вскочила, запахнула халат и
заорала:
— Убирайся!
— Не кричи, — поморщился Дронго, — сначала ты ответишь на
несколько моих вопросов. Это в твоих интересах.
