— Остановитесь, — снова приказывает этот тип.
Я замираю у двери. Может быть, я опять допустил ошибку.
Возможно, это спланированная засада, ловушка? Я смотрю на незнакомца и ничего
не понимаю.
Амстердам. 13 апреля
Он сидел в кабинете комиссара полиции. Хозяин кабинета,
долговязый светловолосый голландец с несколько вытянутым лицом и усталыми
глазами навыкате, курил трубку, то и дело поглядывая на назойливого посетителя.
Комиссара трудно было вывести из равновесия, хотя он провел
в аэропорту бессонную ночь. Формально считалось, что убийство произошло на
чужой территории, поэтому голландская полиция не должна была вмешиваться.
Действительно, убийство совершено в лайнере российской
компании «Аэрофлот — международные авиалинии», значит, расследовать его могли
только российские следователи. Но после того, как многие пассажиры потребовали
выпустить их в Голландии — а среди них оказалось много транзитных пассажиров, —
голландская полиция была вынуждена уступить.
В данном случае полиция могла лишь тщательно проверить
документы всех пассажиров, а также проверить каждого из прибывших по информационному
блоку Интерпола. При этом удалось обнаружить кое-какие нарушения. Например,
двоих студентов из Нигерии задержали в аэропорту — их решили депортировать
обратно в Москву. Кроме того, документы одного из прибывших вызывали
подозрение; после тщательной проверки удалось установить, что это турецкий
гражданин, находящийся в розыске за мошенничество. Мошенник, переправив две
буквы в своем паспорте, пытался попасть в Шенгенскую зону и улететь затем в
Латинскую Америку, но его арестовали, и на следующий день ему предстояло
отправиться в Стамбул, где его уже поджидала турецкая полиция.
Однако арестованный мошенник никак не мог оказаться убийцей
пассажира, найденного в самолете. Турецкий гражданин был небольшого роста, с
изящными руками карманника или шулера, но никак не убийцы. Трудно было
поверить, что такой щуплый человек мог всадить в жертву нож чуть ли не по самую
рукоятку. Тем не менее формально комиссар мог бы удовлетвориться проделанной
работой. Двое депортированных, один арестованный и еще несколько задержанных до
выяснения всех обстоятельств — вроде бы неплохо. Неплохо — но все же слабое
утешение, своего рода «победа по очкам», то есть как бы и не победа вовсе. Ведь
убийцу найти не удалось, пусть даже это и не его, комиссара, дело…
Убитый оказался бизнесменом из Нальчика, Асхатом Короповым.
Загранпаспорт бизнесмен получал в Москве, там же была выдана
и голландская виза. Выяснилось, что Коропов летел в Голландию за автомобилями и
имел шенгенскую визу всего лишь на семь дней. В карманах были две «золотые»
карты, не тронутые убийцей, и скромная сумма — около двух тысяч долларов.
Обращало на себя внимание и то обстоятельство, что обратный билет у бизнесмена
был с открытой датой. Запрос в Нальчик ничего не дал. Телефон, который Коропов
сообщил при оформлении документов, принадлежал другим людям, а почтовый адрес
фирмы, где якобы трудился покойный, оказался адресом обычной средней школы.
Комиссар полиции Дирк Вестерген ждал прибытия следователей
из Москвы.
Они действительно прилетели первым дневным рейсом и сразу же
приступили к работе с задержанными. Однако вместе со следователями прилетел
этот странный высокий мужчина, надоедавший комиссару своими непонятными
вопросами.
— Я уже вам все сказал, — терпеливо объяснял Вестерген, в
очередной раз раскуривая трубку. — Всех, кто вызывал у нас хоть малейшее
подозрение, мы задержали. Остальных отпустили. Мы не имели права задерживать
людей без веских на то оснований.
— Но вы могли дождаться прибытия российских следователей, —
возразил Дронго. — Возможно, среди отпущенных вами находился убийца.
— Возможно, — с невозмутимым видом кивнул комиссар. — Но мы
все равно не имели права арестовывать людей. В нашей стране так не принято.
— Я не говорил, что вы должны были их «арестовывать». —
Дронго явно нервничал. — Но вы могли бы оцепить самолет и задержать их хотя бы
на день, для проверки. Поселили бы всех пассажиров в одном из отелей, рядом с
аэропортом.
— А вы знаете, в какую сумму это обошлось бы голландским
налогоплательщикам? — поинтересовался комиссар. — Семьдесят из них были
транзитными пассажирами, и у них на руках имелись билеты. Кто оплатил бы
возможные убытки? Кто компенсировал бы транзитным пассажирам стоимость их
билетов? Кто оплатил бы оставшимся Пребывание в отеле и питание? У Аэрофлота
нет таких денег, — улыбнулся Вестерген, — а Нидерланды — демократическая
страна.
Говорили по-английски, и комиссар тщательно выговаривал
каждое слово, отчего казалось, что он поучает собеседника.
— Все ясно. — Дронго поднялся. — Вы не могли бы дать мне
хотя бы список всех пассажиров?
— Мой помощник уже выдал такой список вашим представителям,
— сообщил флегматичный комиссар. — У вас еще есть какие-нибудь вопросы?
— Никаких, — вздохнул Дронго. — Благодарю за помощь.
Он вышел из кабинета и увидел стоявшего в коридоре Лукина.
За одну ночь удалось получить визы только для нескольких сотрудников
прокуратуры и милиции, вылетевших в Амстердам. Среди них оказался и Захар
Лукин. У самого Дронго имелась многоразовая виза, разрешавшая ему въезжать в
страны Шенгенской зоны в течение трех лет.
— Мне нужны списки всех пассажиров, — сказал Дронго. —
Проследи, чтобы дали полный список. Не только российских граждан. Мне нужен
список всех прилетевших вчера в Амстердам.
— Ясно. — Лукин быстро зашагал по коридору. Дронго со
вздохом опустился на стул. Пять минут спустя появился Захар со списками в руке.
Дронго внимательно изучил их. Затем вернул списки Лукину.
— Надеюсь, ты не забыл свой «ноутбук»?
— Он у меня всегда с собой, — ответил Лукин.
— Проверь по своим спискам, — предложил Дронго. — Может,
отыщешь совпадения. Если совпадет хоть одна фамилия, если кто-то из прилетевших
пассажиров хоть где-то упоминался рядом с Кочиевским или Ахметовым, сразу
докладывай мне. Ты понял?
— Понял, — кивнул Лукин. — Сейчас все проверю.
Дронго вышел из коридора и направился в просторную «общую
комнату». За стойками стояли предупредительные полицейские в отутюженных
униформах. Дронго медленно проходил мимо блюстителей порядка; он думал о том,
как отличаются условия их работы от условий работы в Москве или в Киеве, в Баку
или в Ташкенте. В аэропорту работа правоохранительных служб всегда специфична —
и в то же время имеет ярко выраженный национальный колорит.
Он прошел еще дальше. Где-то плакала женщина, кто-то
рассказывал об украденном чемодане. На одной из скамеек спал пожилой человек
лет шестидесяти.
На него никто не обращал внимания. На этот раз Лукин
появился через тридцать пять минут. Подойдя к Дронго, протянул ему списки и
покачал головой. Никаких совпадений обнаружить не удалось.
