Ролло отставил блюдо с орехово-черничным фланом и постучал по столу половником.
— Эй, молодежь! — сказал он, когда в зале воцарилось некоторое подобие тишины. — Как насчет спеть-станцевать для бедных старичков, пока они не заснули тут со скуки?
На просьбу летописца мгновенно откликнулись мышка Пинким и белочка Краклин: встав и поклонившись друг другу, они затянули старинную балладу.
— Вот-вот, послушай. Кошмарнейший дуэт, — шепнула Цецилия на ухо Мартину.
— Ну и парочка! — негромко сказала барсучиха, а вслух объявила: — Эй, крот Котелок, а как насчет хоровода?
Кротишка немедленно притащил откуда-то барабан и сразу же отбил на нем замысловатую дробь своими большими копательными когтями. Этим он хотел сказать брату Хиггли:
— Эй, не зевайте, бррат Хиггли! Хур-хур! Доставайте этот, как его, ваш… ежестр-рун.
Вообще на ежеструнах умеют играть только сами ежи, но следует признать, что брат Хиггли был большим специалистом по этой части.
Узнав веселую, заводную мелодию, малыши и подростки наперебой закричали:
— Лягушки в канаве! Лягушки в канаве! При этом все пустились в пляс.
Аума некоторое время еще сидела за столом, отбивая такт лапой, но затем вдруг, не в силах больше утерпеть, выскочила в центр зала и стала танцевать со всеми вместе, размахивая огромными лапами и басом подвывая:
— Лягушки в канаве!
Кое-кто из малышей сообразил, что, уцепившись за могучие лапы Аумы, а то и встав на ее широченные ступни, можно неплохо отдохнуть, не выходя из круга танцующих. А через некоторое время барсучиха залихватски взвизгнула и встала на все четыре лапы, подставив мелюзге свою широкую спину. Впрочем, не настолько уж и забылась опытная воспитательница: когда большая часть танцоров взгромоздилась ей на спину, а оставшиеся вцепились в ее мохнатые бока, она, все так же пританцовывая, направилась к коридору спальных комнат в сопровождении веселого крота-барабанщика и не менее радостного ежа с ежеструном над головой.
Когда Аума, уложив малышей спать, наконец вернулась за общий стол, дышалось ей тяжело и было видно, что она изрядно устала.
— Фу-ух! — вздохнула барсучиха. — Старею, старею. Нелегко мне стали даваться такие игрушки.
Мартин ободряюще потрепал ее за усы и сказал:
— Брось, притворщица! Аума, признайся, что ты веселилась не меньше самих малышей.
Налив кружку холодного мятного чая, он протянул его матушке Ауме и продолжил говорить уже серьезным тоном:
— Я нашел в лесу Пижму и маленького Арвина, но в каком они были виде! Грязные, мокрые, измученные, но главное — очень напуганные.
— Точно, — подхватила сестра Цецилия. — Они так испугались, что и говорить толком не могли. Как рухнули на кроватки в лазарете, так и спят до сих пор. Но, честно говоря, странно это все. Ведь Пижма — это просто воплощение здравого смысла. Просто так, из-за какой-то ерунды, она не пришла бы в такой ужас и не измучила бы себя беготней по лесу под дождем. Мартин, она не рассказывала, что же их так напугало?
Мартин обвел взглядом присутствующих и сказал:
— Они нашли в лесу какого-то мертвеца. Вопросы посыпались со всех концов стола:
— Что это был за зверь?
— Где они на него наткнулись?
— И как он там оказался, хотелось бы знать? Мышь-воин жестом призвал всех к молчанию.
— Думаю, это животное умерло давно. Пижма говорит, что от несчастного остался один скелет да немного гнилых лоскутьев одежды. Они наткнулись на него в какой-то трещине в груде песчаника, в скалах нашего леса. Я эти места знаю неплохо, и, когда мне удалось найти Арвина и Пижму, они уже были измучены не только страхом, но и долгой беготней.
Кротоначальник кивнул и отхлебнул эля из кружки.
— А нам завтрра, стало быть, надо сходить туда, посмотреть, что там за покойник. Что скажешь, Мар-ртин?
Мартин отодвинул стул и решительно встал из-за стола.
— А зачем до завтра ждать? — неожиданно для всех заявил он. — Ночь — вполне подходящее время. Места знакомые, и к рассвету я уже вернусь, выяснив все, что нужно. А кроме того, мне и самому интересно, так что я теперь и не усну, пока не разберусь, что здесь к чему. Начнем действовать, не откладывая поход до утра.
— Отличная мысль, Мартин. Только возьми и меня с собой, вот только найду свой ясеневый посох, — сказал Вальджер.
Вслед за ним и остальные стали проситься пойти с Мартином:
— Хур-хур, возьмите и меня. Вам может понадобиться, это самое, хорроший р-раскопщик.
— Пойду-ка я, принесу из винного погреба прочную веревку, авось пригодится.
— Отлично, а я приготовлю лампы. Свет может потребоваться в любой момент.
Мартин на миг задумался, а затем согласно сказал:
— Так тому и быть. Пойдем все вместе. Я возьму меч. Собираемся здесь же как можно быстрее. Аума, не желаешь ли остаться тут, запереть ворота да приглядеть за порядком?
— С удовольствием, дружок. Если честно, никакого желания шататься по окрестным лесам после такого ужина и веселья у меня нет.
ГЛАВА 5
Обитатели Рэдволла направились по лесной тропе на север от аббатства. Возглавлял экспедицию Мартин-воин, вооруженный древним мечом, принадлежавшим некогда самому Мартину Воителю Первому, одному из первых строителей аббатства. Ему же принадлежит свод заповедей. Дух его по сию пору наведывался в Рэдволл, помогая его обитателям мудрым советом. А потом в течение многих и многих поколений меч был в руках врагов, пока его не обрел вновь Маттиас, прадед нынешнего Мартина.
Безмолвные как тени скользили по ночному лесу рэдволльцы. Опытные путешественники, они прекрасно знали, что скорость в сочетании со скрытностью — вот залог безопасности в лесу. Луны на небе не было, но Мартин, прекрасный следопыт, вел свой отряд самым кратким и надежным путем, огибая буреломы и не выходя из глубокой мглы у самых стволов деревьев. Вскоре перед ними возвышалось нагромождение плит слоистого песчаника.
Мартин жестом приказал всем оставаться на опушке и, позвав с собой Вальджера и Кротоначальника, направился к камням, обнажив меч. Крот и выдра следовали за воином, держа в руках лампу и веревку. Дождь кончился, и южный ветер стремительно подсушивал промокший лес. Мартин взобрался на ближайший камень, подождал, пока его спутники разожгут лампу, и стал внимательно осматривать все трещины и ямы. Время от времени приходилось опускать лампу, привязанную к веревке, в наиболее глубокие и темные трещины. Неожиданно, где-то на полпути к самому высокому камню, Мартин услышал какое-то шуршание, недовольный вздох и, обернувшись, увидел, что Кротоначальник, шедший позади, исчез.
— Хур-р-р! — донеслось из ближайшей расщелины. В яму тотчас же опустили лампу, и Вальджер поинтересовался:
