Самым удивительным было то, что Кошкина подъехала к стоянке в маленьком «Пежо» мышиного цвета, 206-й модели, посигналила опешившему Рыбе и крикнула:
– Давай, забирайся!
Рыба прыгнул на пассажирское сиденье, а Кошкина, мастерски сделав полицейский разворот, нарушив при этом все мыслимые правила движения и едва не столкнувшись с тремя тачками, направила «Пежо» к трассе в сторону города.
– Пробки, мать их! Вся Москва стоит, – сообщила она Рыбе. – Показывай оторванное ухо!
– Во-первых, здравствуй, кисонька…
– Сначала ухо!
– Собственно, его не совсем оторвали… Так, слегка попортили – Рыба ткнул пальцем в больше несуществующую мочку. – Видишь, оттяпали кусок?
– Вот так и знала, что низменно соврешь ради своих корыстных интересов! А ведь раньше ты таким не был, Рыбец. Твоя жидовка тебя научила?
– Не очень-то красиво так выражаться…
– Да ладно! Знаю я их майсы! А что это ты так за нее заступаешься? Ты же вроде с ней расстался…
– Это не повод оскорблять человека. Вообще-то, я хотел сказать, что рад тебя видеть.
– Не могу ответить тем же…
– Спасибо, что приехала. Я бы без тебя пропал.
– А я бы – с тобой, но это к делу не относится. Куда тебя везти-то?
– В том-то и дело, что никуда. То есть – некуда. У меня и знакомых в Москве нет… Но если ты меня приютишь…
– Как это – приютишь?
– Ненадолго, до вечера.
– А потом?
– Потом я мог бы уехать… Ночным поездом в Питер… Если ты ссудишь мне денег на билет, разумеется. А я по приезде сразу же верну… Вышлю на твой новый адрес. Ты же знаешь – за мной не заржавеет!
Кошкина глубоко задумалась. И пока она думала, машинально увеличив скорость до 150 км/ч, перестраиваясь без цели из ряда в ряд и подрезая всех кого ни попадя, Рыба-Молот исподтишка рассматривал свою бывшую жену. По профилю, маячащему перед ним, нельзя было понять, насколько сильно она изменилась. Но прическу сменила точно. Раньше, в бытность замужем за Рыбой, она носила волосы до плеч и подвергала их бесконечному мелированию. Теперь на голове Кошкиной красовалась короткая стрижка и мелирование сменил кардинально черный цвет. С каким-то даже фиолетовым отливом. Стрижка шла Кошкиной больше, хотя и делала ее похожей на просвещенную урбанистическую стерву, любительницу экстремального секса и романов Чака Паланика с Рю Мураками. Сам Рыба ни Чака, ни Рю и в руках не держал, но из телевизионных программ по каналу «Культура», под которые хорошо было готовить мамалыгу, плацинды и венгерский гуляш с острым перцем, знал – оба этих писателя принадлежат к альтернативной прозе. Альтернативная проза для интеллектуально неразвитого Рыбы-Молота ассоциировалась с короткометражным кино Тринидада и Тобаго и характеризовалась двумя словами: «куча дерьма».
– Ты прекрасно выглядишь, – сказал Рыба. – Ну так как насчет приюта и денег на билет? Деньги с возвратом, естественно. Могу даже с процентами вернуть…
– Кровосос! – бросила Кошкина.
– А я бы приготовил тебе что-нибудь вкусненькое.
– Вкусненькое? Не жру я вкусненького!
– Конфетки… Тортик… – В отсутствие рванувших к Северной Земле духов нгылека Рыбе пришлось выкручиваться самому, и он избрал свою обычную, искусительно-гастрономическую тактику.
– Ну не знаю. Пупу` будет недоволен…
– Пупу? А кто такой Пупу?..
– Не смей называть его Пупу! – взвилась Кошкина и даже пихнула Рыбу-Молота в бок.
– Но ты же сама сказала про Пупу…
– Я сказала, а ты забудь. Только я имею право называть Пупу – Пупу. – С алогичным мышлением Кошкиной за то время, что они не виделись, не произошло никаких изменений в лучшую сторону. – А другие пусть выкручиваются как хотят.
– И как они обычно выкручиваются?
– Называют Пупу Павлундером. Но про Павлундера ты тоже забудь. Павлундером Пупу зовут только близкие друзья.
– А неблизкие?
– Неблизкие? – Кошкина надолго задумалась. – Наверное, Павлом. Так у него в паспорте записано. Хотя и про Павла ты не упоминай. А то он подумает, что я разговаривала о нем с тобой. А он не любит, когда о нем разговаривают за его спиной.
– Как скажешь. – У Рыбы даже голова закружилась от хоровода, который водили вокруг него неведомые Пупу, Павлундеры и Павлы. – Хорошая у тебя машинка… Давно водишь?
– Еще бы! Тачана – высший класс! Это Пупу мне подарил. Не то что ты – трусами и духами отделывался!
Рыба тут же вспомнил, что – помимо трусов и духов – дарил Кошкиной носки, колготки и лифчики, сапоги, косметику, абонемент на фитнес, керамику ручной работы, ароматические свечи, гели и скрабы, а один раз – полушубок из норки. Вообще-то, Кошкина хотела шубу до пят, чтобы иногда, экстрима ради, выходить в ней голой в соседний супермаркет, – но на шубу не хватило денег.
И как это Кошкина все забыла?
– Что же ты хочешь, кисонька! Этот твой… Чье имя нельзя упоминать… Он, наверное, состоятельный человек.
– Да уж, за него можешь не переживать!
– Не буду… А я – человек небогатый.
– Небогатый, нечуткий и неумный. Где были мои глаза, когда я за тебя замуж выходила?
После такого, довольно обидного пассажа Рыбу так и подмывало напомнить, что это Кошкина (а отнюдь не он сам) приложила максимум усилий для регистрации их постылого брака. Но он не стал этого делать, поскольку находился в машине Кошкиной, а не наоборот.
– Теперь-то у тебя все хорошо… Что прошлое перетирать?
– Как же его не перетирать, когда – вот он ты! Свалился как снег на голову, требуешь помощи, требуешь денег…
– Можно подумать, я у тебя миллион требую! Только на билет. И все – нет меня, растворяюсь в пространстве.
– Но до этого приготовишь тортик, конфетки и что-нибудь мясное. Или рыбное! И вот еще что… Я скажу Пупу, что ты брат моего бывшего мужа. – Кошкина бросила на Рыбу-Молота быстрый взгляд и уточнила: – Сводный.
– А зачем так сложно?
– Затем, что ты похож на идиота, – уж прости за ленинскую прямоту.
– Ничего. Проехали…
– Как-то раньше это было не так заметно… В определенных ракурсах только.
– А теперь?
– Еще не поняла… И это ухо твое дурацкое. И правда как будто откусил кто-то. Кому только понадобилось его грызть?
– А ты не предполагаешь, что это могла сделать женщина? В порыве страсти…
Рыба всегда был человеком простодушным и честным и сейчас сказал самую чистую из всех чистых правд. Но Кошкина заржала так, что едва не потеряла управление и не съехала в кювет.
– Да-а, мозгов в тебе не прибавилось! Представляешь, что будет, если я предъявлю тебя как своего бывшего? Пупу подумает, что я была замужем за идиотом. А кто выходит замуж за идиотов?
