Имоджин слегка отодвинулась и посмотрела в его синие глаза, горящие беспокойством. У нее защемило сердце от любви, которую она носила в себе все эти годы, но не смогла выразить.
— Уйти от тебя было ужасной ошибкой, — призналась она. — Теперь я это знаю, но не верить тебе было гораздо худшим злом. Я так раскаиваюсь, что не доверяла тебе. Карла открыла мне глаза сегодня. Она сказала, что специально хотела нас разлучить. Потому что не могла тебя заполучить, и мне решила не позволить. Сама призналась, что ты ее не касался с тех пор, как встретил меня. И я подумала вдруг, почему я ей верю, когда она лгала на каждом шагу, а тебе нет? Недоверие — это мой недостаток, а не твой. Ты можешь простить меня за мое недоверие? Можешь простить, что я пыталась перенести неудачный опыт своей семьи на взаимоотношения с тобой? Я хочу отучиться от этого, хочу быть с тобой. Я люблю тебя, Валентин Хорват, всем сердцем, но достаточно ли этой любви?
— Достаточно ли? — удивленно переспросил он. — Ты любишь меня, и это все, что мне нужно.
Он взял ее лицо в ладони и нежно поцеловал. Это был не страстный поцелуй, он дарил надежду и обещал счастье. В душе Имоджин зародилось убеждение, что на этот раз все будет хорошо.
Она спросила, осторожно выбирая слова:
— Ты считаешь, что нам стоит попробовать еще раз? И что у нас все получится?
Не отрывая от нее взгляда, Валентин взял ее ладони в свои руки и по очереди поцеловал.
— Да, — твердо сказал он.
Имоджин поднялась и дивана и повела его в спальню. В их спальню. В полумраке комнаты она принялась не спеша раздевать его. Она испытывала особенное удовольствие, касаясь его руками, губами, языком. Сняв с него всю одежду, она легонько подтолкнула его к кровати. Затем быстро разделась сама и легла рядом.
— Я люблю тебя, Валентин, — повторила она. — И не хочу тебя снова потерять.
— И не потеряешь, — пробормотал он, целуя ее в шею. — Потому что я тоже тебя люблю и никуда не отпущу.
Она улыбнулась в темноте и прижалась губами к его рту, вложив в поцелуй всю страсть и любовь.
Затем они долго и нежно любили друг друга, пока не заснули, крепко обнявшись. Их сердца бились в унисон.
Раннее серое утро сочилось сквозь шторы, когда Валентин проснулся от звонка мобильника. Откатившись от Имоджин, он вскочил с кровати и схватил с пола брюки, в кармане которых раздавалась телефонная трель.
— Алло, — выдохнул он с бьющимся сердцем. Хорошая или плохая новость?
— Доктор Хорват, прошу прощения за ранний звонок. Хочу сообщить вам, что операция вашей бабушке назначена на после полудня.
— Отлично.
— Да, но возникло небольшое осложнение.
— Осложнение?
— Она отказывается подписывать согласие на операцию до встречи с вами и вашей женой.
— Почему?
— Она не потрудилась нам объяснить, сэр.
Валентин уловил нотки раздражения в голосе медсестры.
— Прошу прощения. Она всегда отличалась упрямством.
— Упряма она или нет, но операция ей необходима сегодня. Вы можете подъехать, чтобы мы провели операцию в назначенное время? Думаю, мне не стоит убеждать вас в ее необходимости?
— Мы скоро будем, — ответил Валентин и отключился.
— Извини, — повернулся он к Имоджин. — Нам нужно срочно в больницу. Алиса требует свидания с нами.
— Конечно, — ответила Имоджин, вылезая из кровати и натягивая халат. — Я сварю кофе, пока ты в душе. Хочешь что-нибудь съесть?
— Может быть, тост.
— Сейчас приготовлю. А ты в душ, — сказала она, подталкивая его к ванной.
Валентин колебался.
— Ты в порядке? — озабоченно спросила Имоджин.
Он обнял ее и крепко поцеловал в губы.
— Как же я рад, что ты у меня есть.
— Она выкарабкается, Валентин, обязательно.
Пока он мылся, Имоджин соорудила легкий завтрак. Ее нигде не было видно. Очевидно, она принимала душ в ванной при своей старой спальне. Он понял, что не ошибся, когда Имоджин вошла в кухню, готовая к выходу.
— Впервые вижу женщину, которая так молниеносно собирается, — улыбнулся Валентин.
— Я люблю поспать, потому и научилась быстро собираться. Не хочу же я выглядеть кое-как.
— Это просто невозможно с твоей внешностью. Поехали?
— Да. Я позвонила Антону. Он будет ждать нас внизу. Я подумала, что это легче, чем вызывать такси.
— Благоразумное решение, — похвалил Валентин.
Они приехали в больницу и немедленно отправились в палату к Алисе.
Напряжение немного отпустило Валентина, когда он увидел Алису, сидящую в кровати в подушках. Она была бледная, но в глазах горел боевой огонь.
— Вы не очень-то торопились.
Голос прозвучал слабо, но в нем чувствовалась ее прежняя неукротимость.
— Однако мы уже здесь, — ответил он. — Что ты нам хотела сказать такого важного до операции?
Алиса фыркнула:
— А вы ничего не хотите мне сказать?
— Если вы имеете в виду вчерашний инцидент в ресторане, — сказала Имоджин, подойдя к кровати и взяв Алису за руку, — то да, мы все выяснили.
— А что с той несносной женщиной? Вы избавились от нее?
Валентин подавил порыв защитить Карлу. Они так долго работали вместе. Но она дважды попыталась разрушить его личную жизнь. Она не заслуживает доверия. Поэтому он просто сказал:
— Да, ее больше нет.
Алиса взглянула на внука.
— И она не беременна, так?
— Если и беременна, то не от меня.
— Вчера вечером, когда я подвозила Карлу домой, она призналась, что солгала насчет беременности, — объявила Имоджин им обоим.
— Хорошо, — кивнула Алиса и снова посмотрела на Имоджин. — Ну а ты что решила? Остаешься с моим внуком?
— Мне повезло, что он простил меня за то, что я поверила кому-то другому, а не ему. Да, мы снова вместе.
— Хорошо, — повторила Алиса.
— Бабуль, хватит ходить вокруг да около. Говори, зачем ты вызвала нас в такую рань? — настойчиво спросил Валентин.
— Никуда я не хожу, просто хочу понять ситуацию. Значит, вы оба решили, что остаетесь в браке?
— Да, — твердо ответил Валентин.
— Слава богу, потому что то, что я собираюсь вам сказать, может повергнуть вас в шок.
Они оба насторожились.
— Вообще-то ситуация может даже показаться забавной, — продолжила она. — Хорошо, что ни один из вас не вступил в брак по возвращении из Африки.
