Ни статья Спенса, ни я не пытаемся отследить якобы влияние бесспорно реальных событий солнечного магнетизма на незападные культуры. Также Спенс не распространяет свои постулаты на более ранние годы и не высказывает предположения, будто популярные искусства 1944 года можно описать в терминах «хиппи» (впрочем, ЛСД синтезировали в 1945-м), а 1933-го – как «панк» (хотя, пожалуй, Веймарское декадентство и работы Георга Гросса
[256] стали бы неплохим аргументом). И так далее. Эти рассуждения я оставляю скептикам, которым желательно развенчать идею, или фанатикам, которым охота в нее поверить.
Если Теренс Маккенна со своей теорией «временной волны нуля» не попал в точку и 21 декабря 2012 года мы не исчезнем во вневременной сингулярности, 2021 год приведет цикл назад к «панку», и если вам представляется, что эти качели предсказуемы и монотонны до ужаса, уверяю вас, что для молодежи, которая черпает вдохновение из солнечных поветрий, все это будет ново и свежо.
Что до меня, я намеревался завершить свой период работы над «Лигой Справедливости Америки» вместе со столетием. «Невидимки» тоже планировалось закруглить в 2000-м, и я рассчитывал опять создать себя заново, в пандан переменам погоды. Мне было почти сорок, я был бодр как никогда и хотел подготовиться: я предчувствовал, что после победы лейбористов на выборах, смерти принцессы Дианы и начала 23-го цикла обстановка посуровеет.
Я также только что познакомился со своей будущей женой Кристан – потрясающей мозговитой блондинкой, которая, собираясь в паб, одевалась под Барбареллу, работала корпоративным страховым агентом и читала Филипа К. Дика. Мы снова встретимся и сможем быть вместе лишь спустя три года, но жребий уже был брошен.
Поехав в Венецию, я впервые в жизни купил себе настоящий костюм («Донна Каран»), и мне посоветовали взяться за ум. В 23-м цикле, по всей видимости, предпочтительны были элегантный пошив, рекламный жаргон и мотивационные речи, а не рубахи с фрактальными узорами и обдолбанная психоделия. Все равно в глубине души я всегда оставался скованным пресвитерианцем. Мне так и не удалось вернуться в сияющий мир, увиденный в Катманду, и я заподозрил, что причина проста – я уже там. Я почти не сомневался, что «проснусь» там в момент смерти, – так геймер отрывается от экрана, где его аватар истекает кровью на полу, и вдруг соображает, что он дома, в безопасности, и был дома всю дорогу.
«The drugs don’t work, they just make you worse», как пела группа Verve
[257], и после восьми лет экспериментов, безжалостного самоанализа, раздувания эго и потери эго я вынужден был признать, что рокеры, пожалуй, попали не совсем в молоко. Поверхностный гедонистический дух девяностых был слишком хрупок и не перенес холода, когда на него упали исполинские тени-близнецы налетающей эпохи террора. Темнело, надвигались новые времена – они требовали ясности и строгости мышления.
Я попытался в общих чертах обозначить следующий тренд, выведя на страницах «Лиги» суперкоманду «Ультрамарины» на содержании у военных, которую Дядя Сэм сколотил, дабы держать под контролем Лигу Справедливости, в случае если их интернационализм поставит под угрозу военную безопасность США. К концу истории Ультрамарины откололись от своих казначеев и присоединились к группе единомышленников, героев DC, в парящей над землей штаб-квартире под названием Супербия, с город величиной, и там выпустили смелый новый манифест, призывавший к переменам:
НАСТОЯЩИМ СУПЕРБИЯ ОБЪЯВЛЯЕТ О НЕЗАВИСИМОСТИ ОТ ЛЮБЫХ ГОСУДАРСТВ И ОТКРЫВАЕТ ВОРОТА СУПЕРВОИНАМ СО ВСЕХ КОНЦОВ ЗЕМЛИ. МЫ НАМЕРЕНЫ СЛУЖИТЬ УПРЕЖДАЮЩИМИ ГЛОБАЛЬНЫМИ МИРОТВОРЧЕСКИМИ СИЛАМИ. ЕСЛИ ПРИДЕТСЯ, МЫ БУДЕМ УБИВАТЬ. ЕСЛИ ПРИДЕТСЯ, МЫ ВАМ СООБЩИМ. ТЕРРОРИСТЫ, ДЕСПОТЫ, ПОРОЧНЫЕ БИЗНЕСМЕНЫ… ПЕРЕД ВАМИ МЕЖДУНАРОДНЫЙ КОРПУС «УЛЬТРАМАРИН». ПРЯТАТЬСЯ НЕГДЕ.
Вышло так, что я почти в точности описал, каким станет следующий крупный поворот в развитии концепции супергероя.
Между тем я готовился встречать дух наступающего времени, по четвергам после Джона Пила
[258] слушая мрачный, великолепный, бэд-триповый Blue Jam на BBC Radio 1
[259]. Как ни странно, во всем, что некогда меня пугало, я теперь находил смешное. Назойливое око Большого Брата, старение, одиночество, неудача и смерть – просто соль анекдота. Снова и снова я переслушивал сцену смерти HAL 9000 с саундтрека «Космической одиссеи 2001 года», а когда Джарвис Кокер и Pulp выпустили свой шедевральный упаднический альбом «This Is Hardcore», его бесстрашное изображение среднего возраста, затхлых водяных постелей и дребезжащей музыки в холостяцкой квартире понудили меня пересмотреть собственный образ жизни.
Я достиг пределов своего отщепенства, но устал от секса на одну ночь, алкоголя, наркотиков и карусели свиданий.
Пора было посерьезнеть.
Глава 20
С уважением к «власти»
Мне так понравилась Гипотеза Сехмет, что я решил ее проверить – создать супергероя специально под спрогнозированное Иэном Спенсом «штурмовое» поколение «имперской» молодежи: панковского, пуританского, подросткового супергероя, который вновь подсоединит меня к моим корням. Я размышлял, а история маршировала себе вперед, и мой друг Уоррен Эллис поймал молнию в бутылку, запустив первый и лучший штурмовой комикс, озаглавленный – по-имперски – «Власть», чья элементарная киношность и умно просчитанное развитие архетипа команды Лиги Справедливости, переоборудованного и переоснащенного в расчете на миллениум «Матрицы», указали путь вперед на следующее десятилетие. В команду входили Аполлон и Полуночник – прозрачные аналоги Супермена и Бэтмена и вдобавок любовники-геи.
ДАВАЙ Я ТЕБЕ ВСЕ ОБЪЯСНЮ. Я ЗНАЮ ТВОИ ОСОБЫЕ СПОСОБНОСТИ. Я ВИЖУ, ГДЕ ЧТО УЛУЧШЕНО. Я УЛАВЛИВАЮ ЭЛЕКТРИЧЕСКИЕ ИМПУЛЬСЫ У ТЕБЯ В МОЗГУ. Я ЗНАЮ, КАКИЕ ТЫ ГОТОВИШЬ ХОДЫ. Я УЖЕ МИЛЛИОНОМ РАЗНЫХ СПОСОБОВ ВОСПРОИЗВЕЛ НАШ БОЙ У СЕБЯ В ГОЛОВЕ. Я МОГУ НАНЕСТИ УДАР, И ТЫ ДАЖЕ НЕ УВИДИШЬ КАК. Я – ТОТ, КЕМ МЕЧТАЮТ ВЫРАСТИ СОЛДАТЫ. Я – ТОТ, КОГО ВИДЯТ ДЕТИ, ВПЕРВЫЕ ВООБРАЖАЯ СМЕРТЬ. Я – ПОЛУНОЧНИК. ПОСТАВЬ РЕБЕНКА НА МЕСТО…
