Он вздрогнул, отгоняя картинку и возвращаясь в реальность. У ресторана их ждал лимузин.
– Пьетро, с тобой все в порядке? – участливо спросила Молли. – Ты кажешься напряженным.
Он посмотрел на нее, стараясь не обращать внимания на чувственный рот и блестящие серо‑голубые глаза, отражающие цвет ее наряда.
Молли расцветала по мере того, как уходили ее сомнения и напряжение. Сегодня они были у врача, который подтвердил, что беременность протекает нормально. Молли была оживленной и радостной весь вечер. И очень соблазнительной. Пьетро делал над собой неимоверные усилия в попытке сохранить остатки самообладания. Он безумно хотел Молли.
– Все хорошо. Вечер доставил мне большое удовольствие. А тебе? – Лучше перевести разговор на нее.
Она пристально на него посмотрела, пытаясь угадать его настроение. Затем мило улыбнулась.
– Великолепный ресторан! Фантастическая еда, приятная атмосфера, красивый интерьер, безупречное обслуживание. Сначала я решила, что место слишком…
– Слишком – что? – прервал он.
Молли пожала плечами:
– Не знаю, слишком пафосное, что ли, и я в него не впишусь. Но, вопреки моим опасениям, все оказалось очень милым. Я чудесно провела время, спасибо тебе большое.
Слова Молли еще раз подтвердили, что она совсем не похожа на Элизабет, гонявшуюся за роскошью и богатством.
– Рад, что тебе понравилось. Это одно из моих любимых мест.
Пьетро не сказал, что является совладельцем ресторана, потому их и посадили в укромное место во внутреннем дворике, где их не могли достать вездесущие папарацци.
Пьетро помог Молли сесть в лимузин и сам сел рядом. Край короткого платья Молли слегка задрался вверх, обнажив часть бедра. Пьетро сглотнул, с трудом отводя взгляд.
Он почувствовал напряжение в паху. Ему казалось противоестественным сдерживать сексуальный пыл, учитывая, какой страстной любовницей была Молли. Пьетро не сомневался ни секунды, что она такой и осталась. Он по натуре был сдержанным человеком, особенно в бизнесе. Что же касается секса… Он всегда получал то, что хотел.
Молли наблюдала за Пьетро краешком глаза, пытаясь понять, почему он такой взвинченный.
И это не впервые. Вчера вечером после ужина дома, на террасе, Молли сказала, что хочет пораньше лечь. Это было ложью. Ее так тянуло к Пьетро, что нужно было либо поскорее уйти к себе в спальню, либо броситься в объятия Пьетро, чего она так страстно желала. Она грезила о нем в эротических сновидениях. Порой они казались ей такими реальными и были похожи на обрывки воспоминаний. Она прошла было мимо него, когда он вдруг вскочил и, буркнув «спокойной ночи», быстро ушел в дальний конец террасы. Это было так на него не похоже.
Вот и сейчас то же самое.
В ресторане он был полностью расслаблен, шутил и развлекал ее, так же как во время прогулки по Риму накануне.
Но сейчас…
Он прямо излучал напряжение. Лицо суровое, руки сжаты в кулаки. Да что с ним, в самом деле, происходит? Она сделала что‑то не так?
– Спасибо за прекрасный вечер, – робко поблагодарила она.
– Пожалуйста, Молли. – Обернувшись, он скупо улыбнулся ей, а затем обратился к водителю по‑итальянски.
Лимузин рванул вперед.
Радостное настроение Молли улетучилось. С каждым днем она все больше расслаблялась и успокаивалась. Ее доверие к Пьетро росло и укреплялось, хотя страхи, что память полностью не восстановится, по‑прежнему ее терзали. Ребенок в ней рос и развивался. Пьетро с большим энтузиазмом готовился к роли отца.
Молли почти перестала беспокоиться. Да, она пока так и не вспомнила про отношения с Пьетро, но то, что они были любовниками, – ясно. Она его все еще страстно желала.
За исключением тех моментов, когда он замыкался и вел себя как сейчас.
Неужели их отношения испортились тогда, в Тоскане?
Они обменялись страстным поцелуем, но что, если ее влечет к Пьетро в одностороннем порядке? Этого не может быть. Она чувствует, что Пьетро к ней неравнодушен. А если она ошибается?
Надо немедленно это выяснить. Молли не желала жить в подвешенном состоянии. Она хотела твердо знать, есть ли у нее с Пьетро будущее.
Она подождала, пока они не вошли в квартиру. Хорошо, что Марта – приходящая прислуга, и они смогут поговорить наедине.
– Нам нужно кое‑что прояснить. – Ее голос прозвучал слишком громко в тишине апартаментов.
Пьетро полуобернулся, не желая встречаться с Молли взглядом.
– Конечно. Но давай лучше завтра, а? Мне еще нужно немного поработать.
На мгновение Молли заколебалась. Он действительно проводит с ней много времени в ущерб работе. Может быть, и правда подождать до завтра?
Но она знала, что уступить – значит проявить слабость и трусость. Потому что она боялась исхода разговора.
– Это не займет много времени, – решительно сказала она.
Молли проследовала в гостиную, скрестив на груди руки, чтобы Пьетро не заметил их дрожания. Вид элегантной гостиной окончательно подорвал ее боевой дух. Кто она такая, чтобы выяснять отношения с могущественным хозяином всего этого великолепия? Она почувствовала себя самозванкой.
Молли вся дрожала. Она повернулась и увидела, что Пьетро стоит почти за ее спиной. Его лицо выражало беспокойство.
– Что случилось, Молли? Ты вся горишь.
– Я запуталась, – призналась она.
Пьетро посмотрел на нее пристальным взглядом темно‑карих в золотистую крапинку глаз. Он глубоко вздохнул и сунул руки в карманы. Пиджак распахнулся, открыв ее взору широкую грудь.
– Продолжай, я тебя слушаю, – спокойно сказал он.
Молли собрала волю в кулак и прямо спросила:
– Что между нами не так?
Глаза Пьетро расширились. В их эбеновой глубине, как ей показалось, промелькнул страх. Но быстро исчез.
Сейчас он смотрел на нее скорее с любопытством и легким недоумением.
Неужели ей привиделся его страх?
– Что ты имеешь в виду под «не так»? – скрипучим голосом спросил он.
Молли судорожно сглотнула, но все же продолжила:
– Ты понимающий и заботливый. Ты сексуальный и сильный. И мне кажется, что между нами есть связь. Но внезапно ты уходишь в себя и дистанцируешься, словно я для тебя ничего не значу, как, например, сегодня после ресторана. Будто ты хотел бы оказаться в другом месте и без меня.
Молли ненавидела себя за то, что ее голос предательски дрогнул, когда она заканчивала фразу. Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
Красивое лицо Пьетро на мгновение застыло, а затем, к ее удивлению, он расплылся в широкой белозубой улыбке, издав глубокий, утробный смех.
