– Ты устала. – Пьетро взял ее под локоть. – Тебе и ребенку пора отдыхать.
Пьетро был прав, но его разумное предложение почему‑то рассердило Молли. Глупо. Он не сказал ничего плохого. Наверное, всему виной ее интересное положение. И все же…
Она осторожно освободила руку и чуть отодвинулась от Пьетро.
– Молли? – Пьетро вопросительно выгнул бровь. Она поняла, что впервые так отреагировала на его прикосновение. Обычно ей нравилось, когда он брал ее за руку, обнимал за талию или прижимался к волосам.
Но сейчас его внимание ее раздражало. Как такое возможно? Она раньше всегда таяла от его прикосновений. Такое проявление эмоций было для нее даже важнее секса.
– Я не устала, Пьетро. Мне нужно с тобой поговорить.
Он не шевельнулся, и выражение лица осталось прежним, но в воздухе повисло напряжение.
– О чем? – Он указал на кресло, но Молли осталась стоять.
– Об Элизабет. – Никакой реакции. Лицо Пьетро оставалось бесстрастным. – Почему ты не сказал мне о ней?
Пьетро лишь пожал плечами и развел руками:
– Ее уже давно нет в моей жизни. Все в прошлом.
Молли нахмурилась:
– Но я имела право знать, что ты был женат?
– Конечно. – Он расправил плечи, словно она обвинила его в чем‑то ужасном. – Но разве она что‑то значит для нас или может повлиять на наши планы?
Молли хотела было ответить, но вдруг поняла, что попала впросак.
– Нет. – Ее чувства к Пьетро были так же сильны. Она хотела быть с ним и воспитывать их ребенка.
Она не заметила, что инстинктивно положила руку на живот. Пьетро проследил за ее взглядом. Молли убрала руку. Пьетро молчал. Молли повернулась и пошла к выходу на террасу. Ей не хватало воздуха.
– Ты совсем на нее не похожа, – сказал Пьетро.
Услышав это, Молли так и застыла на пороге, положив руку на дверную ручку.
– В каком смысле? – спросила она, не оборачиваясь.
– Она была красивая снаружи, но уродливая изнутри. – Его голос прозвучал прямо за ее спиной. – А ты прекрасна и внешне, и внутренне.
Молли зажмурилась. Глупо, но от этих слов у нее перехватило дыхание. Но она всегда так реагирует на его комплименты.
– И?..
– И Элизабет никогда меня не любила. – Она чувствовала на шее и плечах его горячее дыхание, заставлявшее ее дрожать. – Не то что ты.
Молли положила руку на грудь, чувствуя, как сильно бьется сердце. Их чувства были взаимны. Но они никогда не говорили о них вслух.
– А ты ведь меня любишь, правда, Молли? – Вопрос прозвучал спокойно, хотя Молли и уловила тревожную нотку.
– Да, – громко ответила она, нарушив тяжелое молчание. За спиной у нее раздался вздох облегчения, и Пьетро нежно обнял ее за плечи.
– Я счастливейший из смертных, потому что у меня есть ты, – проникновенно сказал он, целуя ее в шею. Приятное тепло разлилось у Молли внутри. Но она решила не поддаваться.
– Не уходи от разговора, – сказала она. – Расскажи мне про Элизабет. Ты ее любил?
– Нет! Я же говорю, что она совсем на тебя не похожа.
Молли почувствовала облегчение.
– Продолжай.
– У нас была любовная интрижка. Я уже хотел ее закончить, как вдруг Элизабет заявила, что беременна.
Земля ушла у Молли из‑под ног. Она пошатнулась, но крепкая рука Пьетро поддержала ее под локоть.
– Она не доносила твоего ребенка? – Молли знала, как Пьетро хочет детей, поэтому ей показалось диким, что он порвал с бывшей женой.
– Нет.
Молли резко обернулась и схватила его за руки:
– Пьетро, мне очень жаль. – Она не представляла себе, что значит потерять ребенка.
Он покачал головой:
– Ты неправильно поняла. Она не теряла ребенка. – Пьетро тяжело вздохнул. – Она вообще не была беременна.
Молли нахмурилась.
– Хочешь сказать, что она тебе солгала?
У Пьетро на скулах заходили желваки.
– Я же говорю, она была внешне привлекательной, а на самом деле ее интересовали только мои капиталы. – Он провел пальцем по лбу Молли, словно хотел стереть хмурые морщинки. – Элизабет мечтала о роскошной жизни, решив, что я могу ей это обеспечить. Она знала, что я хочу детей, хотя мы с ней не обсуждали наше будущее. У нас был короткий роман без всяких обязательств, по обоюдному согласию. Но она обманула меня, заявив, что беременна и хочет родить ребенка.
Он поднял глаза, словно искал ответ в темном небе.
– Я был ошеломлен. Мы предохранялись, но вместе с тем я обрадовался, что защита не сработала. Стало быть, так было угодно судьбе. – Он посмотрел на Молли, и она увидела всю глубину его эмоций.
– Я говорил тебе, что лишился родителей в раннем возрасте. Но не сказал, что вся семья погибла в один день.
Молли ахнула.
– Мои родители и младшая сестренка катались на лыжах в Альпах, когда их накрыло сошедшей с гор лавиной. Я тоже должен был быть с ними, но упросил их позволить мне провести выходные у лучшего друга. Он справлял день рождения.
– О, Пьетро! – воскликнула Молли с состраданием. – Какая трагедия.
Она прильнула к нему, представляя, как невыносимо тяжело было маленькому мальчику остаться одному.
– Ничего, Молли. Прошло много времени, – тихо сказал Пьетро, поглаживая ее по плечам.
Но она почувствовала, что душевная рана Пьетро все еще кровоточит.
Поэтому он так к ней внимателен и все время старается ее защитить? Он познал на собственном опыте, что счастье может быть скоротечным?
– Я знал, что такое бескорыстная любовь, – скупо улыбнулся он. – Я всегда хотел иметь собственную семью и детей. Потому и обрадовался, хотя и удивился новости, которую мне преподнесла Элизабет. Она как‑то узнала, что вопрос семьи и детей – моя ахиллесова пята. Я, в принципе, не сентиментален. Я жесткий бизнесмен. Но мысль о том, что в ней зародилась моя плоть и кровь… – Он вздохнул. – Я должен был догадаться, особенно когда она заявила, что хочет обвенчаться как можно скорее, не дожидаясь пышной свадьбы.
– Когда ты выяснил правду?
Пьетро поморщился:
– Слишком поздно. Она пыталась притвориться, что был выкидыш, пока я находился в командировке. Но этот номер у нее не прошел. Тогда она призналась, что ошиблась, но не хотела меня расстраивать, надеясь, что скоро сможет забеременеть. Но вскоре перестала притворяться и продемонстрировала свою алчную и коварную натуру во всей красе.
– Мне очень жаль, Пьетро.
Он посмотрел на нее невидящим взором, стараясь вынырнуть из болезненных воспоминаний и вернуться в настоящее.
