Традиционно считается, что израильтяне были строгими монотеистами, преданными единому и единственному Богу Вселенной и окруженными со всех сторон политеистами-хананеянами с их множеством ложных богов. Однако эта точка зрения не выдерживает исторической и археологической проверки. Прежде всего, не существовало какой-то отдельной группы хананеян; этот термин – общее наименование всего множества племен, что населяли горы, долины и прибрежные области Ханаанской земли (Южного Леванта – ныне это части современных Сирии, Ливана, Иордании, Израиля и Палестины). Практически невозможно четко выделить именно израильскую культуру из общего массива культуры ханаанской. Сегодня многие ученые полагают, что израильтяне были одним из горных ханаанских племен, которые облюбовали себе какой-то горный массив и впоследствии постепенно выделились из более обширной племенной группы, выражая обособленную идентичность, которая тем не менее оставалась укорененной в ханаанской культуре и религии. Обе группы были западносемитскими народностями, которые говорили на схожих языках, использовали схожее письмо и обладали схожими ритуалами и обычаями. Схожей была даже религиозная терминология для церемоний и жертвоприношений, так что многие слова, заимствованные ивритом из ханаанских языков, относятся к религиозной сфере [11].
Статуя сидящего Эля
© Oriental Institute of the University of Chicago
Ну и, конечно, у них был один и тот же бог – Эль.
Впрочем, точнее было бы сказать, что у израильтян и хананеян были одни и те же боги, поскольку древних израильтян никоим образом нельзя назвать монотеистами. В крайнем случае можно признать за ними монолатрию, то есть они почитали одного бога – Эля, но не отрицали существования других богов ханаанского пантеона. Вообще-то израильтяне порой поклонялись и другим богам, в особенности Баалу и Ашере, а также, хоть и в меньшей степени, Анат. И хотя Библия пестрит пассажами (созданными в основном авторами позднего Священнического кодекса), порицающими поклонение другим богам, такие осуждения лишь доказывают, что израильтяне действительно почитали этих богов – не только регулярно, но и официально, что подтверждается их присутствием в самом Иерусалимском храме. Царь Саул, первый царь Израиля, даже назвал в честь бога Баала двух своих сыновей – Ишбаала (Иевосфея) и Мериббаала (Мемфивосфея), а в честь Яхве – лишь одного Ионафана [12].
Все это позволяет предположить, что древние израильтяне, вероятно, рассматривали своего бога Эля так же, как и хананеяне, то есть видели в нем верховное божество, главенствующее в божественном собрании более мелких богов, подобно Энлилю, Амону-Ра, Мардуку, Зевсу или любому другому верховному богу. Они признавали других божеств ханаанского пантеона и порой даже поклонялись им. Но верность они хранили богу, в честь которого получили свое племенное название, – Элю.
Это был тот самый Эль, с кем праотец Авраам, который большую часть жизни провел в Ханаанской земле и был тесно связан с ханаанской культурой и религией (если вообще сам не был ханаанцем), заключил завет в обмен на обещание потомства (а ведь это было одной из главных функций Эля): «Я Бог Всемогущий; ходи предо Мною и будь непорочен… и весьма, весьма распложу тебя, и произведу от тебя народы, и цари произойдут от тебя…» (Быт. 17:1, 6)
Это Эль потребовал от Авраама принести в жертву его сына Исаака, чтобы проверить его веру и преданность; Эль возобновил завет с сыном Исаака Иаковом: «Отныне ты не будешь называться Иаковом, но будет имя тебе: Израиль» (Быт. 35:10). И именем того же Эля – «Бога отца твоего» (Быт. 49:25) – Иаков передал завет собственному сыну Иосифу, который, как утверждает Библия, первым из израильтян покинул Ханаан и поселился в Египте, где через много поколений его потомки встретятся с неизвестным им прежде богом мадианитян, называвшим себя Яхве. История, как монотеизм после многих веков неудач и отверженности в конце концов навсегда пустил корни в человеческой духовности, начинается с рассказа о том, как Эль, бог Авраама, и Яхве, бог Моисея, постепенно слились в единое божество, которое теперь мы знаем как Бог [13].
После первой встречи с Яхве в пустыне Моисей вернулся в Египет с посланием для евреев: бог их предков – Авраама, Исаака, Иакова и Иосифа – услышал плач людей и вскоре освободит их от рабства. Но израильтяне не были знакомы с богом Моисея. Даже после того как Моисей продемонстрировал его могущество и убедил израильтян следовать за ним в «землю Мадиамскую», то есть в «землю кочевников Яхве», где израильтяне предположительно расселились после бегства из Египта, они не выказывали особой лояльности этому неизвестному божеству. Пока Моисей стоял на вершине «горы бога» и получал новые указания от Яхве (десять заповедей), которые должны были заменить завет, заключенный Авраамом с Элем, израильтяне у подножия горы уже вновь обратились к почитанию бога Авраама, изготовив идола в виде золотого тельца – изначального символа Эля [14].
Автор Священнического кодекса, писавший через сотни лет после этого события, пытается разрешить конфликт между двумя различными ветвями веры древних израильтян, вкладывая в уста бога Моисея следующие слова: «Я Господь. Являлся Я Аврааму, Исааку и Иакову с именем “Бог Всемогущий”, а с именем Моим “Господь” не открылся им» (Исх. 6:2–3). Однако это заявление лишь подчеркивает тот факт, что древнееврейские патриархи, о которых говорит Яхве-Господь, никакого Яхве не знали.
Яхве и Эль в итоге все же слились в Израиле воедино, но история этого слияния не так однозначна, как предполагает Священнический кодекс. Судя по всему, почитание Яхве распространилось в Ханаанской земле с юга, и именно юг большую часть времени был его центром. В северных районах Ханаана израильтяне, которые долгие годы жили на этой земле, почитали Эля как Верховного бога, но также признавали и других богов Ханаана, а порой и поклонялись им, поэтому им было несложно просто добавить Яхве к этому пантеону, хотя, как свидетельствует Библия, этот процесс шел медленно и постепенно. Следы этого мы можем заметить в так называемой Песни Моисеевой во Второзаконии:
Когда Всевышний давал уделы народам и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу сынов Израилевых; ибо часть Господа народ Его, Иаков наследственный удел Его (Втор. 32:8, 9).
Этот удивительный фрагмент не только подтверждает почитание в Израиле других богов под предводительством Эля-Всевышнего, но и четко указывает на Яхве-Господа как на одного из этих богов. Здесь утверждается, что каждое божество получило в дар, или в «удел», от Эля собственное племя и уделом Яхве был Израиль [15].
Когда израильская нация стала Израильским царством около 1050 года до н. э., это ускорило процесс слияния Яхве и Эля. Даже их имена стали порой употребляться вместе: Яхве-Эль или Яхве-Элохим, что в русском переводе чаще всего передается как Господь Бог: «Сын мой! воздай славу Господу, Богу [Яхве-Элохим] Израилеву и сделай пред Ним исповедание и объяви мне, что ты сделал» (ИсНав. 7:19) [16].
Консолидация Израиля в царство была ответом на усиление угроз со стороны соседних племен. Чтобы сохранить независимость и поддержать жизнеспособность племени, Израиль провел централизацию власти и из теократии, управляемой судьями и пророками, стал монархией, управляемой царями. Как и в Вавилоне, Ассирии, Египте и других местах, изменение природы земной власти сопровождалось изменением природы власти богов на небесах – другими словами, политикоморфизмом [17].
