Джон Уолтон пишет: «Зиккурат не играл никакой роли ни в одном из знакомых нам ритуалов Месопотамии. Если руководствоваться только известной нам литературой, нужно заключить, что обычным людям зиккураты были вообще не нужны. Это было сакральное пространство, и вход непосвященным туда строго воспрещался. Хотя строение наверху было предназначено для приема бога, это был не храм, куда ходят молиться. Там не находилось ни изображения божества, ни какого-то еще его представления. К зиккурату обычно был пристроен храм, где и стояло изображение бога и происходило его почитание… зиккурат был своего рода опорой лестницы [с земли на небо]. Эта лестница была визуальным отображением той, которой, как считается, пользуются боги, переходя из одного мира в другой. Она создавалась только для удобства богов, ее состояние поддерживалось для того, чтобы предоставить богу удобства на его пути. В верхней части зиккурата находились ворота богов – вход в их небесные чертоги. Снизу был храм, куда, как надеялись, будет спускаться бог, получая дары и хвалу от своих людей». См.: John H. Walton. Ancient Near Eastern Thought and the Old Testament: Introducing the Conceptual World of the Hebrew Bible. Grand Rapids: Baker, 2006. P. 120–22.
Интересно заметить, что технически любой гражданин был работником этого храма, поскольку храму принадлежала вся земля. Фермы, виноградники, травянистые луга-пастбища; реки, полные рыбы, – все это было личной собственностью бога. Земледелец обрабатывал свои поля по воле бога. Он приносил урожай в дар богу; его тщательно взвешивали и регистрировали храмовые жрецы, и часть урожая крестьянин получал назад в «оплату» своего труда. То же делали и рыбаки, ловившие рыбу в реках бога; пастухи овец и коров, пользовавшиеся пастбищами бога; виноградари, которые собирали и выжимали виноград бога, и т. д. На этом раннем этапе месопотамской истории религия была главным образом организованным трудом на службе определенного бога и под строгим контролем бюрократии, состоявшей из профессиональных жрецов. Взаимодействие светских лиц с храмом носило исключительно деловой характер. См.: Daniel T. Potts. Religion: Perspectives from the Engelsberg Seminar 2014.
8. Эти идолы все вместе известны как «фигурки Венеры» – крайне неудачный гипероним, придуманный обнаружившими их европейцами (к римской богине Венере фигурки не имеют никакого отношения). Сюда относятся уже упомянутая Венера из Берехат-Рама – не только самая древняя в мире статуя (ей около 300 000 лет), но и, возможно, вообще первый предмет культа в истории; а также Двойная Венера из Гримальди в Италии – самая экстраординарная из этих статуй, ритуальный характер которой наиболее очевиден. Двойная Венера, известная как «Красавица и Чудовище», – это идеально отполированная бледно-зеленая статуэтка, которая состоит из двух туловищ, повернутых спинами друг к другу и соединенных в областях головы, плеч и бедер. Одно из туловищ принадлежит гибкой беременной женщине, выгнувшей спину. Другое тело не человеческое. Никто не знает, чье оно. Это извивающееся змеиное туловище, а лицо принадлежит какому-то мифическому животному – возможно, с рогами. В голове идола проделана дырка, так что статуэтку могли носить как амулет.
Трудно ставить под сомнение ритуальные функции, которые эти статуэтки должны были иметь в духовной жизни наших предков. На Венере из Дольни-Вестонице, возраст которой составляет около 29 000 лет, есть четкие отверстия, проделанные в верхней части головы, – туда могли помещать благовония, цветы или травы. Лицо Венеры из Виллендорфа, вырезанной из известняка примерно 30 000 лет назад, закрыто не то тканой вуалью, не то заплетенными в косу волосами. У Венеры из Холе-Фельс (возраст – около 45 000–35 000 лет) вместо головы не то крючок, не то петля. Собственно, у многих статуэток Венер головы либо закрыты, либо вообще не вырезаны лица, как если бы они символизировали не какую-то конкретную женщину, а женственность вообще. Каталог так называемых палеолитических Венер в алфавитном порядке можно найти на сайте Don’s Maps: www.donsmaps.com/venus.html; о теориях по поводу значения фигур см.: R. Dale Guthrie. The Nature of Paleolithic Art. Chicago: University of Chicago Press, 2005.
9. «Культовая статуя была не просто религиозной картинкой, а изображением, воплощавшим бога, и поэтому отражала как земную реальность, так и божественное присутствие». См.: Angelika Berlejung. Washing the Mouth: The Consecration of Divine Images in Mesopotamia // The Image and the Book: Iconic Cults, Aniconism, and the Rise of the Book Religion in Israel and the Ancient Near East. K. van der Toorn (ed.). Leuven: Peeters, 1997. P. 46.
«Утверждается, что статуэтки обладают двумя природами – божественной и материальной, одна – выше человеческой, другая – ниже человеческой. Люди, создатели этих фигур, напоминают себе о своем божественном происхождении, а благочестиво почитая статуэтки и следя за ними, они добиваются того, чтобы божества чувствовали себя как дома и на земле, – пишет Ян Ассман. Он продолжает: – Статуэтка – это не изображение тела божества, а само его тело. Она не отображает его форму, а придает ему ее. Божество обретает форму в статуе так же, как в животном или природном явлении. Статуи не создавались – они “рождались”… Египтяне никогда не забывали о различиях между изображением и богом, но эти различия шли в другом направлении и находились на другом уровне, чем это привычно для нас». См.: Jan Assman. The Search for God in Ancient Egypt. David Lorton (transl.). Ithaca and London: Cornell University Press, 2001. P. 41, 46.
10. Многие ученые считают, что на изобретение египетских иероглифов большое влияние оказала шумерская клинопись – или, по крайней мере, сама идея преобразования мыслей в слова пришла в Египет из Месопотамии (хотя и это остается предметом ожесточенных споров). См.: Geoffrey Sampson. Writing Systems: A Linguistic Introduction. Palo Alto: Stanford University Press, 1990.
11. Боги Египта могли принимать различные формы или вообще их менять. Иногда двое богов сливались воедино – получался единый бог, обладавший качествами обоих предыдущих. Так случилось с богом Амоном-Ра (см. главу 6).
По поводу дуализма богов (космического и активного/абстрактного) Ассман замечает: «В рамках нашего исследования космического измерения божественного как эвристической модели сущность Тота, бога письма и вычислений, бюрократического педантизма, точности, надзора и знания, проявляется как “лунность”, как религиозная интерпретация луны – часть полной религиозной интерпретации космоса в системе, которую мы называем египетским политеизмом… Эти примеры мы можем распространить на все египетские представления о божественном: его космическое измерение не было ограничено простой материальностью таких космических элементов, как земля, воздух, вода и т. д., или небесными телами – Солнцем и Луной; оно скорее относилось к комплексу определенных действий, черт, отношений и качеств, которые истолковывались как космические феномены “в действии” и в которых человечество также участвовало». См.: Jan Assman. Search for God in Ancient Egypt. P. 81.
12. Подробнее о лингвистических свидетельствах индоевропейских миграций см.: James Patrick Mallory. In Search of the Indo-Europeans: Language, Archaeology and Myth. N. Y.: Thames and Hudson, 1989. Подробнее о религии индоевропейцев см.: Hans F. K. Gunther. The Religious Attitudes of the Indo-Europeans. Vivian Bird (transl.). London: Clare Press, 1967; Gerald James Larson. Myth in Indo-European Antiquity. Berkeley: University of California Press, 1974; J. P. Mallory, D. Q. Adams. The Encyclopedia of Indo-European Culture. London and Chicago: Fitzroy Dearborn Publishers, 1997.
