Книга Письмо ни от кого, страница 24. Автор книги Геннадий Сорокин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Письмо ни от кого»

Cтраница 24

Еще ничего не решив, я стоял у пешеходного перехода и смотрел, как меняются огни на светофоре: красный-желтый-зеленый, красный…

– Андрей Николаевич, тебя не подвезти? – спросил знакомый голос.

Я повернулся. Рядом со мной стояла «Волга», в приоткрытое окно передней двери выглядывал Ковалик.

«Это судьба, – отчетливо осознал я. – Коварная синусоида кинула меня в самый низ, она дала мне прочувствовать обиду и отчаяние и тут же вытолкнула наверх. Не жмот же Ковалик, даст бутылку взаймы. У него-то лишний пузырь наверняка есть».

Я сел на заднее сиденье «Волги».

– Тебе куда? – перегнувшись через сиденье, спросил директор «Встречи».

– Тут такое дело, Евгений Викторович, в двух словах не опишешь. Мне, честно говоря, хоть куда. Так получилось, что я остался на Новый год без друзей, без спиртного и даже без закуски. Мамаша моего ребенка кинула меня, с хахалем сейчас сидит, мой коньячок пьет, а я…

– Поехали с нами, – Ковалик не стал меня дослушивать.

– Еще раз здравствуйте, – подала голос девушка, сидящая рядом.

– Машенька, – расчувствовался я. – Если бы ты знала, как рад тебя видеть! Минуту назад о тебе думал. Не веришь? Я по выходным дням никогда не вру. Я, правда, о тебе думал.

От избытка чувств я положил Ивлевой ладонь на колено. Она очень аккуратно сняла мою руку. Да ладно, я не в обиде! Это же прекрасно – выйти из темного леса к людям! Цивилизация, общество, коллектив! Это не маргиналы, с которыми любил встречать Новый год Максим Горький, это современные образованные и отзывчивые люди, буквально мои друзья. Плевать, что Новый год придется встречать с проституткой и ее сутенером. Всяко лучше поднимать бокал в веселой компании, чем одному в пустой квартире пялиться в телевизор.

«Наталья, тебе – амнистия! – ликовал внутри меня воспрянувший от уныния человек. – Не буду я мстить за твою подлянку. Пей мое шампанское, кушай мои конфеты, целуйся с мужиком-не-босяком, наслаждайся жизнью! Я все прощаю. Синусоида влечет меня черт знает куда, и мне не до мелочных обид».

Около кафе «Встреча» мы остановились.

– Приехали! – объявил Ковалик.

Глава 11
Новый год

У дверей кафе Евгений Викторович придержал меня:

– Андрей Николаевич, давай договоримся так: мы приехали отдыхать. Ты не ходишь по кафе, ничего не вынюхиваешь, не высматриваешь, персонал и моих гостей ни о чем не расспрашиваешь. Приедешь в будний день – ползай по залу с лупой, сколько захочешь, а сегодня – не надо. Договорились?

– Конечно, – не задумываясь, ответил я.

В знакомом фойе у зеркала прихорашивалась Маша Ивлева. На ней было импортное серое полушерстяное платье. Удивительное дело – платье преобразило фигуру Ивлевой, она стала похожа на стройную фигуристую девушку, а не на заморыша-худышку, напялившую на себя одежду на два размера больше.

Заметив в зеркальном отражении, что я рассматриваю ее, Маша улыбнулась.

– Специально для вас, Андрей Николаевич, я надела платье, которое не мнется.

Я не успел ничего ответить, как к нам из зала вышел Ковалик.

– О чем вы тут толкуете? – спросил он.

– Андрей Николаевич интересуется, как у меня успехи в учебе, – серьезно ответила Маша.

– Пойдемте к столу, – предложил Евгений Викторович. – Об учебе потом поговорите.

За прошедший день обеденный зал кафе преобразился: пол был чисто вымыт, разгромленная кабинка завешена куском брезента, все столы с центра сдвинуты к левой стене.

Для гостей Евгений Викторович приготовил два сдвоенных стола напротив своей кабинки. После перемещения мебели обеденный зал разделился на две зоны: правую, приготовленную для встречи Нового года, и левую, нерабочую. Разделяла зоны елка, густо увешанная мишурой.

У входа в директорскую кабинку нас поджидала худая нервная женщина лет пятидесяти. Одета она была в японский юбочный костюм кремового цвета, на шее повязан шелковый платочек, прикрывающий возрастные морщины. С нескрываемым скепсисом женщина осмотрела Машу с ног до головы. Вначале я подумал, что ее не устраивает внешний вид Ивлевой, потом догадался, что строгая женщина недовольна самим присутствием Маши на вечеринке.

– Моя супруга Анжелика Васильевна, – представил женщину Ковалик.

– Андрей Николаевич, – отрекомендовался я.

Жена кооператора мельком глянула на меня и переключилась на мужа.

– Женя, где тебя черти носят? Гости уже давно собрались, а тебя все нет и нет!

– Я за Андреем Николаевичем заезжал, – недовольным тоном ответил Ковалик. – Он в органах работает, был занят до девяти вечера, пришлось подождать.

– Мама, – из кабинки вышла темноволосая девушка лет двадцати пяти, – давайте рассаживаться, а то мы ждем неизвестно чего.

– Альбина, это мой друг – Андрей Николаевич. Андрей – это моя дочь Альбина, – познакомил нас Ковалик.

– Хмурый субъект в кабинке – мой муж, – не то предупредила, не то внесла ясность в расстановку сил Альбина.

– Я должен быть с ним осторожен? – с улыбкой поинтересовался я.

– Да нет, – пожала плечами Альбина, – я просто так сказала, без всяких намеков.

Дочь директора кафе разительно отличалась от своей двоюродной сестры: она была на голову ниже Ивлевой, более стройная и женственная. Чувственные губы ее блестели перламутром, на верхние веки наложен сложный макияж, щеки нарумянены. На Альбине было платье из плотной материи, по краям рукавов и подолу украшенное орнаментом в скандинавском стиле: олени, снежинки, фигурки людей на санях. Колготки дочери Евгения Викторовича привлекали внимание всей мужской половины зала. При каждом движении девушки на внешней стороне ее ноги появлялась молния, зигзагом уходящая под юбку. Я много слышал о таких колготках, но увидел в первый раз. Сколько стоит такая прелесть, я даже предположить не возьмусь.

– Друзья! – громко хлопнул в ладоши Ковалик. – Рассаживайтесь поудобнее, никого не стесняйтесь, сегодня в этом зале собрались все свои. На вторую половину зала внимания не обращайте, считайте, что у нас там идет не вовремя затеянный ремонт. Друзья! Я рад видеть, что за столами нет свободных мест, а значит, все приглашенные откликнулись на мое предложение вместе встретить наступление нового, 1989 года. Я предлагаю начать наш вечер и наполнить бокалы. Смелее, друзья, оставьте скованность в уходящем году!

За столами зашевелились, послышался звон посуды, раздались отдельные реплики: «Через руку не лей, счастья не будет», «Ой, мне больше не надо!», «Какого вина налить, красного или белого?»

– Я закрываюсь? – спросил у Ковалика новый швейцар, атлетически сложенный мужчина лет сорока.

– Закроешь центральный вход, погаси свет в фойе и проверь двери на кухне, – ответил Евгений Викторович.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация