– Альбина, – протянула сестре матерчатую салфетку Маша, – вытри глаза и пошли в туалет. У меня косметичка с собой, там накрасишься.
– Я тебе этого так не оставлю! – поднимаясь с места, пообещала мужу Альбина.
Девушки вышли. Гости, затихшие на время конфликта в нашей кабинке, облегченно зашумели, в кафе вновь вернулась праздничная атмосфера. Дежурные официантки быстро заменили испорченную скатерть, заново сервировали стол, из холодильника принесли новую бутылку шампанского. Открывать ее доверили мне. Перешептываясь между собой, вернулись Маша с Альбиной.
После их возвращения за нашим столом произошла небольшая перемена мест: я подсел к директору, за мной села Маша, с краю – Альбина. Провинившийся зять остался на прежнем месте.
– С Новым годом? – весело предложил я, поднимая бокал.
– С новым счастьем! – захохотал Ковалик.
– Чтобы в новом году никто не ссорился! – дополнила тост успокоившаяся Анжелика Васильевна.
Внимательно наблюдавший за нами длинноволосый парень встретился глазами с Коваликом, кивком головы спросил разрешения включить музыку. Евгений Викторович показал: «Давай!» Волосатик ушел к бару, пригасил верхний свет и врубил магнитофон. Колонки по краям барной стойки взвыли писклявым голосом: «Белые розы, белые розы, беззащитны шипы!» Народ в зале поднялся из-за столов и пошел танцевать. К моему удивлению, поразмяться у елочки вышел и Сергей. Немного покривлявшись с краю, он продвинулся в гущу молодежи и скрылся из вида.
– Оба! – крикнул от бара швейцар, и по залу заметались лучи «магического» шара.
Веселье в кафе набирало обороты. Анжелика Васильевна, пользуясь отсутствием зятя, попыталась что-то высказать дочери, но ничего не получилось: музыка заглушала ее слова. Ковалик, мечтательно улыбаясь, откинулся к стене, закурил. Альбина попросила меня налить ей и Маше шампанского. Взяв в левую руку бокал, она придвинулась грудью к столу:
– Мама, не оправдывай его! Он мог бы извиниться, а сам кричать начал.
Ненавязчиво и незаметно свободную руку коварная дочь кооператора опустила под стол и положила мне на колено. Я не мог ответить ей взаимностью: Анжелика Васильевна бдительно наблюдала за мной.
– Андрей Николаевич, Альбина, пойдемте потанцуем! – предложила заскучавшая Маша.
– Вы идите, – перекрикивая грохот колонок, отозвалась Альбина, – а я посижу. Я еще мокрая, высохну – присоединюсь к вам.
Исполнять современные танцы в ритме евро-диско очень просто: нужно представить себя обезьяной, наступившей на оголенные электрические провода, и попытаться смоделировать ее движения: раз, два, дернулся от разряда тока, повернулся, изогнулся – спрыгнул с проводов – и снова наступил на них. Очень демократичный танец. Никто не скажет, что ты неумеха. Все так же изгибаются, макак копируют.
Расшевелив гостей задорными ритмами, волосатый администратор видеозала поставил медленную композицию. Раздалась берущая за душу мелодия баллады группы «Скорпионс» «I`m still loved you». Вынырнув из ниоткуда, рядом со мной материализовалась Альбина. Она грациозно положила руки мне на плечи, прильнула к груди влажным платьем.
– Муж не обидится? – спросил я, обнимая ее за талию.
– Забудь про него, – прошептала Альбина и нежно поцеловала меня в щеку.
Забыть, так забыть! Я в медленном танце развернул партнершу спиной к залу, поискал глазами ее супруга. Кто его знает, приревнует, начнет скандалить, а устраивать драку под елкой мне ох как не хотелось!
Тревоги оказались напрасными. Зять Ковалика переместился за стол к официанткам и что-то азартно рассказывал им, раскачивая перед собой рюмкой с чужим коньяком.
Переместившись с Альбиной в самую затемненную часть зала, я чувственно поцеловал ее в губы. Она охотно и умело ответила. Музыка закончилась. Мы вернулись на место.
«Веселенький вечер у меня вырисовывается, – удовлетворенно подумал я. – А ведь всего несколько часов назад я, как последний босяк, брел по морозной улице и мечтал разжиться стаканом водки! Неисповедимы изгибы синусоиды, никогда не знаешь, что от нее ожидать – взлета или падения».
Во время больших торжественных застолий прием пищи делится на три этапа: холодные блюда и закуски, горячее, десерт. Мне довелось быть на нескольких банкетах, и везде я видел одну и ту же картину: к подаче основного блюда гости уже так наедались и напивались, что мясо в них никакое не лезло. Десерт всегда оставался невостребованным. Редко-редко какая-нибудь холеная манерная дама просила в конце вечера подать мороженое, задумчиво подцепляла ложечкой крохотный кусочек, пробовала, морщилась и отставляла в сторону: «Что-то не то. Вот в Москве я пробовала – там, да, там, конечно, – не сравнить».
Еще один обычай больших застолий: к подаче горячего все гости вновь собираются за столом. Будешь ты кушать лангеты и отбивные или нет – твое дело, но за столом находиться обязан.
Дожидаясь смены блюд, я разговорился с Сергеем, демонстративно занявшим место между мной и Коваликом.
– Ты где работаешь? – спросил я.
– В ДОСААФ. Я – мастер спорта по автомногоборью. Сейчас дела у нас идут не очень, так что меня перекинули инструктором по экстремальному вождению. Работа – не бей лежачего: два-три ученика в месяц.
– Кто учится?
– Водители из обкома партии да чекисты.
Пока мы вполголоса обсуждали проблемы умирающего на глазах ДОСААФ, между Коваликом и Анжеликой Васильевной возник спор. Хозяин кафе предложил супруге не портить гостям вечер и оставить неприятный разговор на потом. Супруга кооператора была категорически против.
– Хорошо, – согласился Евгений Викторович. – Пошли ко мне в кабинет, там поговорим.
После их ухода в нашей компании стало скучно. Сергей-автогонщик с женой демонстративно не общался, а со мной у него общих тем для разговора не было. Я решил обезопасить себя на оставшийся вечер и вывести Сергея из строя.
– А не выпить ли нам за знакомство? – предложил я.
Альбина, сидевшая напротив, с недоумением посмотрела на меня. Пить спиртное во время перемены блюд, да еще в отсутствие главных участников застолья – это нонсенс.
– А что, можно, – поддержал меня Сергей.
Маша повела плечами: «Мне-то что, пейте, если хотите».
Я взял початую бутылку коньяка и почти доверху налил два пузатых фужера.
– Осилишь? – с подначкой спросил я автогонщика.
Он хмыкнул, решительно взял фужер в руки.
– Я, пожалуй, запью, – пробормотал я, наливая в высокий стакан яблочный сок.
– А я так хлобыстну! – решительно заявил Сергей. Он решил покрасоваться перед женой, продемонстрировать ей бесшабашную гусарскую удаль: «Посмотри, курица мокрая, как настоящие мужики пьют!»
Мы подняли фужеры, чокнулись, выпили. Сергей отщипнул кусочек хлеба, зажевал. Больше съестного на столе не было, официантки еще не успели принести горячее.
