— Товарищ старший лейтенант, может, на машине поедем? А что, пройдем по тылам, покажем этим тварям, что есть еще Красная Армия!
— И психи в Красной Армии! — нервно засмеялся Латкин. — Леха, ты совсем уже свихнулся — машина вдребезги, куда она поедет?
— Живо в лес, товарищи налетчики! — встрепенулся Никита. — А то чует одно мое место…
А ведь правильно это место чуяло! Акустика в лесу за последние десять минут нисколько не изменилась. Стена из елей глушила все звуки за изгибами дороги. Рычание раздалось совсем рядом, и из леса выкатился британский шеститонный танк «Викерс», стоящий на вооружении финской армии! Несуразная конструкция, напоминающая какой-то сухопутный катамаран, разбивала остатки колеи, мерзлая глина вылетала из-под гусениц. В финской армии их было несколько штук, большинство могло использоваться только в качестве неподвижных огневых точек — и надо же, повстречались с исключением! До танка оставалось метров семьдесят. За ним мелькала еще какая-то техника, но это уже не важно. Картина предстала перед танкистами весьма недвусмысленная: подбитый «Форд» посреди дороги, полный кузов трупов в форме финской армии, подозрительные личности в белых маскхалатах… Никита проорал команду (когти рвать, что еще скажешь) и скачками понесся в канаву, оттуда — в лес. Ждать развития событий никто не стал — в один момент весь взвод схлынул с дороги. Гавкнула 47-мм пушка — благо наводчик не успел развернуть башню. Снарядом снесло с дороги искореженный «Форд», порвало в клочья, разметало находящиеся в нем трупы. Разведчиков вблизи уже не было — они бежали в лес, переполняемые эмоциями, тащили под мышками лыжи. Танк затормозил, механик-водитель стал лихорадочно разворачивать машину. У наводчика не хватило терпения, он произвел выстрел раньше времени. Снаряд взорвался за спиной убегающих разведчиков. Красиво повалилась молодая елочка. Отставших Камбарова и Александрова словно кнутом стегнули! С испуганными воплями они полетели вперед за товарищами.
Разведчики вбежали в лес, пробились сквозь подлесок, скатились за деревья. Танк подошел ближе, но не стал съезжать с проезжей части. Заголосили пулеметы, установленные на боевой машине. Пули перепахивали снег, обламывали ветки. В третий раз пролаяла пушка. Но все уже лежали, зарывшись головами в снег. Снаряд ушел далеко в лес, где и взорвался. Четвертого выстрела не было, пулеметы тоже заглохли. Бойцы поднялись и снова рванули дальше в лес. Тут подошла грузовая машина, из нее высадились пехотинцы, побежали к опушке и начали палить в чащу из всех стволов. Но разведчики были уже далеко, от дороги они ушли метров на триста, пока не свалились без сил, не замечая, что лежат по шею в снегу.
— Товарищ старший лейтенант… — выдавил Кочергин, отыскивая в карманах мятую пачку папирос, — не очень хорошо, что мы повстречались с этим танком… Финское начальство скоро будет в курсе, что у них в тылу осталась группа советских солдат, способная крупно нагадить… Вот черт!.. — выругался он. — Еще недавно это был наш тыл, а теперь опять финский… Как вы думаете, наши пойдут в наступление, отбросят их, наконец, к Кохтле?
«Я бы не пошел, — подумал Мечников, — а нарастил бы жирка, обучил солдат войне в лесистой местности, наладил бы снабжение и только после этого… Неужели решатся наступить на те же грабли?»
— Не знаю, Кочергин, — вздохнул он. — Главный Военный совет РККА свои секреты мне не доверяет. Но тактику наши войска должны изменить, а то уж слишком кровопролитно все выходит. Ты прав, финнам, возможно, не до нас, но сигнал они получат и при случае постараются нас зажать. Если пойдем на юг, рано или поздно упремся в деревню Каллела. Если финны вырвались вперед, то они уже в этой деревне или скоро будут там! В ту сторону мы не пойдем. Пересекать дорогу тоже не стоит — финны ее оседлают и превратят в большое минное поле. Можем идти только на запад…
— Но там глухие леса, — озадачился Кочергин, — а за лесами Финский залив…
— Не преувеличивай! — отмахнулся Никита. — До Финского залива здесь долго киселя хлебать. К западу от нашего полка начиналось расположение 12-й мехбригады полковника Кузоватова. Его подразделения отставали, застряли у городка Саалпо, который значительно южнее Путоярве. Финская оборона рваная, их укрепрайоны перекрывают только участки, пригодные для прохода тяжелой техники. В других местах их войск нет — там озера, болота, скалы, глухие чащи. Местность патрулируют только лыжные отряды. Наша задача — уйти на запад по меньшей мере на километр, после чего начать продвижение к югу. Внешний вид у нас подходящий — можем сбить с толку на короткий срок. Главное, чтобы свои за финнов не приняли, но об этом рано думать. Вперед, мастера лыжного спорта!
Метров через восемьсот оборвался надоевший ельник, и отряд уперся в каменную гряду. Скалы тянулись сплошным массивом с севера на юг. Группа пошла вдоль скал. Люди молчали, обменивались жестами и знаками — даже у скал могли иметься уши. Нависли над головами острозубые угрюмые махины. Опять приходило недоумение: финны с таким упорством держатся за свою землю, стоят до последнего, проявляют хитрость, изворотливость. Не этого ожидали советские военачальники. Но ведь должно понимать командование финской армии, что это не будет длиться вечно. Что такое Финляндия и что — Советский Союз? Проглотят и не подавятся, только для этого необходимо время. Учтут ошибки, начнут все заново — и покатятся в глубь территории немногочисленные финские войска. Все закончится капитуляцией, но требования будут жестче, и цена для Финляндии — выше. Надеются, что Запад им поможет? Запад и помогает — старыми танками, списанными бомбардировщиками да сбродом — так называемыми добровольцами, идущими на войну лишь затем, чтобы уничтожить десяток-другой большевиков…
Гряда оборвалась, потянулся лес из мощных лиственниц, испещренный оврагами. Скорость пошла на убыль, часто приходилось стаскивать лыжи, брести в ложбинах по пояс в снегу. Лес оборвался перед крутым косогором, бойцы скатились с горы, потом залезли на каменистые террасы, с которых ветер выдул почти весь снег. Насторожила дорога, петляющая по молодому сосняку. Но проезжая часть была заметена, дорогой явно давно уже не пользовались. Дальше покатились в полный рост. Местность казалась пустынной, дважды пересекли извилистые скальные массивы. Пройденное расстояние плохо откладывалось в голове — слишком много препятствий приходилось одолевать.
Деревня возникла внезапно — за угрюмым черным бором и вереницей холмов. Разведчики залегли в овраге и устроили маленький перекур, а Мечников, устроившись на косогоре, всматривался в мглистые очертания бревенчатых изб. Населенный пункт был необитаем — нигде не вился дымок, не брехали собаки. До линии фронта, по грубым оценкам, километров восемь. Где-то на юге за туманными холмами — мехбригада товарища Кузоватова. Но сейчас там было тихо, самолеты не кружили, и дым от разрывов над лесом не плавал. Смеркалось — день ухнул в какую-то трубу, словно его и не было. Он стал последним для огромного числа людей…
Никита махнул рукой, и бойцы, выбравшись из оврага, подались к нему.
— В деревне никого, — сообщил он, но надо спуститься вниз, чтобы окончательно убедиться. Через час стемнеет, дальше идти нет смысла. Заблудимся в лесу, околеем. А если и выйдем к своим, не факт, что нас признают.
