«То есть поэтому я в такую депрессию впала? Ну-у-у может быть. Обычно я так себя не загоняю, а тут просто накрыло».
Я только хмыкнула в ответ, но согласилась. Не стала даже мысленно проговаривать, что в целом-то отсутствие энергии и порождает это угнетенное состояние духа, но мысли при этом не на пустом месте же взялись. Правильные по сути мысли были про то, что жизнь прошла куда-то, а результат. Ладно, чего жалеть о прошлом, лучше придумать, что с будущим делать.
«Как думаешь может, поэкспериментировать с этим вашим э-лект-ри-чест-вом?»
«Не думаю, что надо спешить, — рассудительно заметила Шура. — Так и перегореть можно. Знаешь, как наши приборы, когда скачок напряжения в сети».
«Дело говоришь, — нехотя признала я. — С магией то же самое и артефакты спалить большим потоком сырца можно, и самого мага. Но попробовать что-нибудь ужасно хочется, да?»
«Да! — засмеялась Александра. — А что этой твоей магией вообще делать можно?»
«О-о-о-о-о! — я предвкушающе улыбнулась. — Мно-о-ого чего. Но для наглядности и поднятия настроения мы с тобой сейчас сделаем вот что!»
Встать с кушетки и подойти к зеркалу было делом нескольких секунд. Кстати, надо бы починить шкаф и вставить новое стекло в ту дверцу, что я разбила. А еще интересно: кто вчера убрал осколки? Я точно не убирала, и, когда пришла в себя в теле Шуры, их уже не было. Свекровь? Да щаз-з-з. Виктор? Ха! Загадка. Но оставим ее на потом, а сейчас займемся приятными вещами.
«Смотри, Шур, это первое, чему учат девочек в подготовительном классе при магическом скулисе, — объяснила я, снова пристраивая лампочку в нагрудный карман накинутой рубашки. — Мелочь, а эффектно».
Я подняла руки, концентрируя энергию в ладонях, как воду из родника, и сделала жест, словно плеснула эту воду себе в лицо, чтобы умыться. А потом «зачерпнула» еще и провела руками по волосам, пропуская пряди между пальцами.
«Ну как? — давно я не чувствовала такого ликующего предвкушения от чьей-то реакции. — Как тебе, а?»
«О-бал-деть, — потрясенно выдохнула Лампа. — Просто обалдеть!»
Или уже мне вдруг на секунду показалось, что Шурин голос слышится не со стороны кармана, а так, словно она внутри меня. Но это ощущение тут же прошло, и я решила, что мне показалось. К тому же «обалдеть» было от чего Шура, конечно, и так красотка, но после суматошного дня, полного непоняток, после всех тяжелых переживаний и огромной усталости ее лицо, хотя и оставалось привлекательным, уже несло на себе отпечаток горя и возраста. Темные тени под глазами; слегка обозначившиеся, но уже заметные складки у крыльев носа; потускневшие, усталые глаза; сухие, чуть обветренные губы; едва заметная еще морщинка между бровями. И все это вдруг исчезло, словно смытое сырой магией с лица. Кожа посвежела, губки налились, глаза засияли. Эффект временный, конечно, но кто мешает повторить? А раз через десять-пятнадцать, если делать это регулярно каждый день, оно и закрепится.
А еще вот волосы! Немного спутанные пряди под воздействием волшебства разгладились и легли роскошной блестящей и мягкой волной на плечи, довольно заметно удлинились, и теперь в зеркале отражалась не просто красивая женщина, а почти королева! Или настоящая магичка, что даже еще лучше.
«Слушай а с фигурой так что-нибудь сделать можно?» — спросила Шура, когда мы вдоволь налюбовались на свое отражение.
«А что ты хочешь сделать с фигурой? — удивилась я и тут же догадалась сама: — Похудеть, что ли? Зачем?! Да ты ненормальная с этим похудением. Все вы тут ненормальные. Скелет это не символ красоты, тварья дупа, это символ смерти!»
«Ну так уж сильно не надо, — немного смущенно выдала Александра. — Просто талию чуть потоньше и задницу бы уменьшить. И целлюлит…»
«А это еще что за зверь?» — озадачилась я.
«Ну вот эта неровная кожа на бедрах, как апельсиновая корка. Это ужасно выглядит, а избавиться от нее очень трудно».
«Совсем вам тут голову задурили, — недовольно нахмурилась я, и красотка в зеркале повторила мою гримасу. — А сиськи, прости за грубость, это тоже некрасиво у взрослой женщины?»
«А при чем тут…»
Глава 18
«А при том! Этот твой целлюлит такой же половой признак, как увеличенные грудные железы. У половозрелой женщины это нормально! И знаешь, я, кажется, поняла, в чем тут проблема: дело в том, что у вас эталоны красоты навязывают не просто мужчины, а мужчины в возрасте. У них уже темперамент не тот, знаешь ли, это даже не пресыщенность, просто возрастное угасание. Вот им, чтобы вернуть былое, вечно хочется новых впечатлений, а еще воспоминаний про то, как они были юными и у них организм реагировал даже на пенек в лесу, не то что на ровесниц. И начинают искать девочек помоложе, еще помоложе, так и доходят до того, что хотят не женщину, а девочку-подростка».
«Ну ты и завернула, но что-то в этом есть, если задуматься».
«Еще бы! Ты вон предложи молодому парню на пике неуемности женщину, и ему, поверь, плевать будет на твой этот, как его целлюлит. Вот ни разу он ему не помешает, потому что он в принципе хочет все, на что глаз упал. И женщин хочет всех вокруг, и красивы они для него все подряд. Это старому пердуну уже попробуй угоди».
«Хи, — вдруг развеселилась Шура. — Витя-то всего на четыре года старше меня».
«А судя по его новой жене старый пердун!» — радостно закончила я.
Мы обе захихикали, как две девчонки-проказницы. Настроение скакнуло выше отметки «все хорошо», и под это дело было решено пойти и навести немного порядка. Шура ратовала за то, чтобы мы и на кухне испробовали магию, но я, немного подумав, решила, что перенапрягать дар в первый день не стоит. А кроме того, у нас двое сыновей, не охваченных хозяйственными работами на благо всей семьи, непорядок! Мне не трудно, но это сейчас, а мало ли бывает обстоятельств, когда матери может понадобиться помощь? Да им же самим потом пригодится умение ни от кого не зависеть и обслуживать себя самостоятельно. Хуже нет беспомощного мужика, который зарастет грязью и умрет от голода возле этого их холодильника, полного еды, только потому, что нянька не разогрела и на стол не подала. Озвучив Шуре все эти доводы, я пошла добывать сыновей из компьютерной игры.
Вот удивительно, что угроза припахать к мытью посуды делает с детьми! То дрались с воплями, пяти минут, по словам Лампочки, мирно ужиться не могли, а то затихарились у компа, как два мыша-заговорщика, и даже препирались шепотом, когда «Да мочи его, мочи! Дурак! А-а-а-а, не видишь, мана почти кончилась?!» вдруг переходит в дружное шипение про «Да тихо ты, мать разбудишь, она придет и тоже захочет играть!»
— Захочет, конечно, — обрадовала я наследников, возникая в дверях. — А посуду мыть она не хочет категорически. И готовить не хочет. И полы подметать. И стирать. Ничего не хочет, хочет компьютер!
— А так нечестно! — после некоторого замешательства выдал младший и, видя мои лукаво и хитро прищурившиеся глаза, быстро продолжил: — Ты сама говорила, что у всех свои обязанности, и у нас они хорошо учиться! А у тебя какие?
