Найквист посмотрел на часы. Сейчас двадцать пять минут четвертого? Если это так, то на какой временной шкале он был? Когда он последний раз подводил часы? Он не мог вспомнить, и его пальцы устали бесконечно поворачивать головку и менять время снова и снова.
В этот момент он заметил одинокую женщину, выходящую из центра. Она прошла по улице к тому месту, где стоял Найквист. Он вышел из коробка автобусной остановки, немного напугав ее.
– Простите, – сказал он.
– Да-да?
– Я хотел спросить, у вас правильное время?
Женщина выглядела смущенной.
– Что вы имеете в виду?
Найквист предположил, что она могла быть старшим администратором или же рядовым менеджером. Он кивнул в сторону центра.
– Бизнес-время.
Она с презрением посмотрела на его подбитый глаз, убогий костюм и жирные волосы, которые он стриг сам.
Найквист махнул рукой, словно констатируя свой образ.
– Я знаю, о чем вы думаете, – сказал он. – Да, я не имею отношения к управленцам. Но послушайте, есть много разных видов бизнеса. Не так ли?
– Полагаю, что так.
– Я просто пытаюсь найти свое призвание в мире, чтобы вернуться на правильный путь.
Она посмотрела на запястье, которое охватывало две пары часов.
– Что ж… Внутри центра сейчас десять минут седьмого, – процедила она, словно бросала монету нищему.
– Спасибо вам. Большое спасибо!
Женщина поспешила удалиться. Ловким, но одновременно лихорадочным движением Найквист перевел свои часы и вернулся на остановку. Он нашел крошечное тенистое место, где еще не успели заменить перегоревшую лампочку. Голова Найквиста как раз помещалась в маленький участок темноты, словно он был изготовлен дизайнером теней специально для него. Это заставило его вспомнить о человеке, который напал на него на парковке кладбища, человеке, который был создан из тени. Он также вспомнил второго человека, ударившего его сзади по голове. Старик Деламонте видел все это, стоя у могилы Кинкейда, и прибежал, чтобы помочь. К тому времени, как он добрался до Найквиста, двое нападавших уже уехали на машине с тонированными окнами. Деламонте описал эту вторую фигуру:
– Тень, ничего, кроме тени.
Подняв руку, Найквист коснулся болезненной шишки на затылке. Его, похоже, ударили ломом или чем-то вроде того.
Что же, очередная рана в его послужном списке.
Но из головы не выходили последние слова второго нападавшего, которые тот прошептал Найквисту на ухо, перед тем как он провалился в беспамятство:
– Ртуть ждет тебя.
Они вызывали у Найквиста дрожь даже сейчас, когда спокойно тикали часы и мимо неторопливо проходили жители этой процветающей части города, не подозревающие о темных силах, сгустившихся вокруг.
Он перевел внимание на центр «Ариадна». Все больше людей выходили из дверей, их сменяли другие – смена закончилась. Половина седьмого. Конец дня для одной половины сотрудников, начало для другой. Те, кто уходил, переводили свои наручные часы на личные временные шкалы, точно так же, как прибывающие рабочие подстраивались под общее офисное время. Это было реальное преимущество Дневного района: работа никогда не прекращалась. Его прибыль намного превышала доходы других городов по всей стране. И, разумеется, через десять минут из здания вышел Патрик Бэйл. Его сопровождала Пирс, обязанности которой, похоже, колебались между услугами личного помощника, первого заместителя и телохранителя. Они свернули в переулок. Найквист последовал за ними. За углом располагалась частная автостоянка, где шофер уже открывал дверь до блеска отполированного лимузина. На покрытии отражались окружающие лампы, их бесчисленные цвета сливались вместе, превращая весь автомобиль в выставку абстрактного искусства.
Найквист подошел ближе.
– Мистер Бэйл!
Пирс сделала угрожающий жест, но Найквист крикнул:
– Я по поводу Элеанор.
Услышав это, Пирс несколько смутилась.
Бэйл вышел вперед, его голос был холодным, безэмоциональным:
– Как вы знаете, Найквист, дело закрыто.
– Да?
– Безусловно. Думаю, вы уже получили платеж?
За холодным высокопоставленным внешним видом Найквист ощущал давление, под которым находился этот человек. Его кожа была покрыта красными пятнами, а глаза слегка затуманились.
Он спросил:
– Вы с кем-то дрались?
Найквист проигнорировал вопрос.
– Мне нужно поговорить с Элеанор. Она в опасности.
– Что вы имеете в виду?
– Я не уверен. Пока не могу сказать точно. На меня напали…
Бэйл прищурился.
– В самом деле?
– Я не знаю, кто они и какова их цель. Но они ищут Элеанор. Это факт.
– Я вас не понимаю.
Не осмелившись сообщить об угрозе от Ртути, он просто сказал:
– Они хотят причинить вред вашей дочери. И они могут… могут прийти за вами, чтобы найти ее. Или за вашей женой. Они в отчаянии.
В ответ Бэйл покачал головой. Его глаза заливало потом, и он моргнул. Он выглядел разъяренным.
– Спасибо за ваши услуги, мистер Найквист. Но моя бедная маленькая девочка уже и так достаточно пережила. А теперь мне нужно спешить на поезд. – Он повернулся к машине, жестом показывая Пирс и шоферу, что пора уезжать.
– Вы ее настоящий отец?
Бэйл застыл и чуть заметно вздрогнул.
Пирс шагнула к нему.
– С вами все в порядке, мистер Бэйл?
Босс сердитым жестом приказал ей отойти.
– Не подходи ко мне!
Она отошла и встала рядом с шофером. И только когда они уже не могли его слышать, Бэйл заговорил. Его голос был тихим, напряженным, полным недоверия.
– Во имя Аполлона, о чем вы?
– Элеанор утверждает, что ее отец другой мужчина – покойный Кинкейд.
Бросившись вперед, Бэйл схватил Найквиста за руку и потянул его еще дальше от машины.
– Эта… эта девушка!
Найквист держался прохладно.
– Что?
– Она меня не уважает. Я дал ей все. Все!
– Вы…?
– Предупреждаю вас, Найквист. Не связывайтесь со мной.
Мужчины смотрели друг другу в глаза, пока, наконец, Бэйл не оттолкнул Найквиста.
Найквист крикнул:
– Присматривайте за ней, Бэйл. Не дайте ее в обиду!
Президент проигнорировал его и, подойдя к лимузину, низким голосом что-то сказал Пирс. Его помощница кивнула, бросила в сторону Найквиста взгляд, полный ненависти, и разместилась рядом со своим боссом на заднем сиденье. Двери закрылись.
