– Какие ощущения от его действия? Дейзи говорила тебе?
– О, она все время мне об этом толкует. – На лице Сэди проступила горечь. – Ты можешь видеть, что происходит между каждой секундой. – Она устремила взгляд куда-то вдаль. – Ты замечаешь скрытые вещи. Только представь!
– Не думаю, что могу.
Ее голос упал до зловещего шепота.
– Знаешь, некоторые вводят это прямо в вену.
Найквист приблизился к ней.
– Сэди, ты знаешь девушку по имени Элеанор? Элеанор Бэйл?
– Да, – кивнула она. – Но ее давно здесь не было.
– Она тоже принимает эту дрянь?
– Конечно, чуть-чуть. – Ее глаза блуждали.
Найквист наклонился ближе.
– Мне нужно это попробовать.
– Ты хочешь немного киаро?
– Вы так это называете?
– В основном киа. Иногда киаро. Сокращенно от киароскуро. Игра света и тени в живописи. – Она гордилась тем, что знала это.
– О, да, – ответил Найквист. – Рембрандт и все такое. Я видел такие картины в приемной своего дантиста.
Музыка вдруг стала интенсивнее, и танцующие задвигались в новом ритме.
– Сэди, ты можешь продать мне немного киа?
– Ой, нет. Нет, нет. Не я. Ни за что! Нет. Я? Нет, я не могу.
– Послушай, я не коп. Посмотри на меня.
Девушка подняла глаза.
– А кто же ты?
– Я шибздик. С рождения.
– Я не знаю. То есть… не уверена.
Найквист открыл кошелек и протянул девушке пару купюр. Не колеблясь, Сэди взяла деньги.
– Просто скажи, как зовут вашего дилера, – попросил он. – И, если можно, где мне его или ее найти. Вот и все.
– Прямо здесь.
– В смысле?
– Вот он стоит. Это он.
Она указывала на молодого человека, стоящего под аркой. Похоже, ему было около двадцати. Смуглый и привлекательный, даже красивый, увешанный драгоценными камнями, худощавый, с темными волосами, зализанными назад. Он был одет в розовый электрический костюм, мерцавший в свете огней, когда парень проходил под аркой в другую часть клуба.
– Как его зовут?
– Сумак.
– Сумак? Понятно.
– Он один из немногих. Эта дрянь редкая, понимаешь? Специальная доставка.
– Спасибо, Сэди.
По короткой лестнице Найквист последовал за парнем в третье помещение, находившееся еще глубже. В нем был огромный огненный шар – искусственное солнце, светящееся оранжевым светом в центре и мерцающее золотыми вспышками вокруг. Здесь люди раскачивались вперед и назад в такт музыке, звучащей более смутно, словно звуковой мираж. Найквист почувствовал, как алкоголь накрывает его волной. Сумак стоял у двери, наблюдая за девушками на танцполе. Найквист подошел к нему и, наклонившись, прошептал несколько слов. Шепнув что-то в ответ, Сумак усмехнулся, кивнул, а затем указал на дверной проем.
– Мой личный кабинет, – сказал он. – Прошу.
Комната за дверью была своего рода беседкой. Найквист почувствовал дуновение свежего воздуха и, подняв глаза, увидел, что между ним и лампами неонового неба достаточно большое пространство. В беседке стояло несколько деревянных столов, окруженных экзотическими растениями и тропическими листьями. За одним из столов выпивали и болтали двое мужчин, и, кивнув им, Сумак сказал:
– Господа, новый клиент. – Двое мужчин вежливо улыбнулись и вернулись к разговору. Сумак закурил сигарету.
– Итак? Чего изволите?
Прежде чем ответить, Найквист внимательно изучил дилера. Вдали от ярких огней клуба он выглядел гораздо менее колоритно. В нем было нечто странное, он разговаривал преувеличенно вежливо. Возможно, он еще не слишком долго пробыл в этом бизнесе.
– Киа.
Сумак кивнул, взял кожаный мешочек и, открыв его, достал с полдесятка оранжевых флаконов. Протянув один из них Найквисту, он сказал:
– Осторожнее, друг мой. Добрая леди Киа приветствует не всех.
– Что ты имеешь в виду?
Дилер улыбнулся.
– Леди Киа правит царством тумана и печали. Она разовьет твою интуицию и откроет глаза, чтобы твое видение обрело подлинную свободу на пути вперед.
– А что потом?
– Тебе явится время, сама его суть. Прошлое, настоящее и будущее: единство в смеси.
– Похоже на маркетинговый ход.
– Увы, наши мелкие умы не могут использовать такие знания в изобилии. И поэтому мы получаем только отдельные проблески. Последующий эффект, конечно, полностью зависит от потребителя.
– Значит, ты сам это принимал?
Сумак пожал плечами.
– Да. Но только один раз.
– Только один? Что случилось? Не сработало?
– Да нет, сработало. Даже чересчур, черт возьми. – Дилер покачал головой. – Я узнал достаточно.
Найквист подался вперед и сказал:
– И мне хотелось бы узнать.
– Что именно?
– Прежде всего, ты видел эту девушку? – Он держал фотографию Элеанор. Сумак посмотрел на нее, облизнул губы. – Знаешь ее?
– Я видел ее здесь. Дочь Бэйла. Она известная девочка. И чертовски богата.
– Она покупала у тебя…?
– Раз или два, но если честно…
– Продолжай.
– Этой девушке не нужно никакой гадости. Она сама та еще штучка.
– Что ты имеешь в виду?
– Время, мужик. Время! Оно у нее на кончиках пальцев. – Он рассмеялся. Его глаза мерцали от вожделения. – Мужик, эта цыпочка может замедлить твои часы. Поцелуем, взглядом или простым касанием.
Эти слова вывели Найквиста из себя. Он быстро и уверенно схватил Сумака за лацканы его строгого пиджака и начал толкать назад, в кучу вазонов, и тащил до тех пор, пока не прижал парня к внутренней стенке беседки. Двое мужчин, сидевших за столом, вскочили на ноги. Один из них выкрикнул:
– Оставь его в покое. – В голосе прозвучал страх. Найквист не обратил на него внимания и, сильнее прижав Сумака к стенке, потребовал:
– Что ты о ней знаешь? Говори!
– Как я и сказал…
– Что?
– Она та еще штучка.
Двое мужчин выскочили из беседки. Найквист чувствовал, что все еще не оправился от побоев на кладбище. Он был на пределе, его переполнял гнев. Это было приятное ощущение. Но очень нездоровое. В его голове раздалось тиканье. Он рассмеялся и чуть ослабил хватку, позволив дилеру сделать несколько вдохов.
– Расскажи мне больше. Зачем кому-то хотеть причинить ей вред?
