– Что с ним случилось?
– Его глаза смотрели на меня из тени, но я чувствовала, что они смотрят сквозь. Прямо сквозь меня. Это заставило меня вздрогнуть. И вдруг… вдруг он сказал мне правду. Страшную правду о том, кем он был.
Замолчав, Элеанор завернула куклу в ткань и положила обратно в сумку. Найквист на минуту оставил ее в покое и посмотрел на часы. Оставалось около десяти минут до того, как закончится время посещения. Он хотел было попросить ее продолжить, когда она вдруг сама заговорила. Слова лились потоком, девушка торопилась.
– Я убежала. Думаю это все, что я могла сделать. Я убежала оттуда, от него. От всего. От дома, колледжа, от своей жизни. – Она сжимала и разжимала лежащие на коленях руки. – Я была в отчаянии. Я перестала есть. Перестала следить за собой.
– И в итоге оказалась в Выжиге, в комнате огней.
Она кивнула.
– Мне нужно было очиститься, излечиться от того, что открыл мне Доминик. Чтобы все это сгорело в жарком мареве. У других детей там, как и у меня, тоже были проблемы, только свои собственные. Они меня поддержали.
– Конечно. А потом я толкнул ногой дверь и все испортил.
Элеанор положила книгу в мягкой обложке в спортивную сумку и затянула шнурки.
– Что-то вроде того.
– Это очень важно, Элеанор. Посмотрите на меня. – Она послушалась. – Что сказал Кинкейд, от чего вам стало так плохо?
Она колебалась. Найквист чувствовал, что она балансирует на грани признания. Он повторил свой вопрос так тихо, как только мог:
– От чего же вам стало так плохо, Элеанор?
Она начала шептать, и он наклонился, прислушиваясь.
– Я должна была убить его. Мне пришлось. Я должна была убить его. – Она напряглась, снова и снова повторяя эту фразу: – Я должна была убить его. Мне пришлось.
– Вы кого-то убили?
Она пораженно уставилась на него.
– Разве вы меня не видели?
– Нет.
– Я убила его. Ударила в шею ножом. Своего собственного отца. Мне пришлось.
– Вы имеете в виду Кинкейда?
– Он велел мне это сделать. Он умолял меня и протянул мне нож. Я уверена в этом. Я убила его.
– Элеанор, поверьте, этого не произошло. Я был там. Я ничего такого не видел.
– А что вы видели?
– Я… я не знаю.
Она горько рассмеялась.
– Но я должна была это сделать, как вы не понимаете! Я должна была помешать ему убить снова. Из-за того, кем он был.
– Я не понимаю. Кем он был?
В глазах блеснул дневной свет, и она раскрыла свою тайну.
– Ртутью.
Найквист почувствовал, как его пробирает дрожь.
Между деревьями раздался звонок.
– Это сигнал, – сказала Элеанор. – Часы посещения закончились.
Проходящая мимо медсестра сказала:
– Время уходить, сэр.
Найквист встал и покачал головой:
– Мне нужно немного задержаться.
– Боюсь, это невозможно. Мы закрываемся в семь.
– В семь?
– Да, сэр. И мы уже опаздываем.
– Сколько сейчас времени?
– Пять минут восьмого.
Медсестра ушла. Найквист повернулся к Элеанор.
– Здесь что-то не так.
– Что? – спросила она.
– Это неправильно. Это неправильное время. Я думал, это место закрывается в девять.
– Так и есть.
– Но медсестра сказала, что в семь.
– Я ее не слышала.
Найквист оглянулся на дорожку, но медсестра, с которой он говорил, исчезла. На деревьях замирали механические птицы, а верхняя часть стеклянной крыши начала темнеть. Внутренний двор накрывала тень. Найквист с ужасом наблюдал за этим.
– Наступает ночь, – сказала Элеанор.
Золотые рыбки в бассейне замерли на месте. Найквист сделал шаг назад, но двигался словно сквозь густую патоку.
– Я не могу этого сделать… Нет! – закричал он. – Не дай ему дотронуться до меня.
По лицу скользнула тень, окрашивая кожу в серебристо-серые тона сумерек. Он закрыл глаза, снова открыл их, и теперь сад был заполнен туманом. Перед ним со скамейки встала Элеанор, казавшаяся призраком. К ним приближался один из санитаров. Найквист почувствовал себя странно, – он не испытывал ни малейших эмоций, наблюдая, как санитар наклонился, чтобы поднять шелковый шарф, который обронил один из посетителей. Сыщик никак не мог разглядеть лицо мужчины. Казалось, его окутывал собственный туман. Человек-тень. Теперь он стоял за Элеанор, держа в поднятой руке шарф. Найквист увидел, как рука обхватила голову девушки, прижимая шарф к ее лицу. Он увидел, как шарф затягивается, полностью закрывая лицо Элеанор, как девушка широко открывает рот под тканью, отчаянно пытаясь сделать глоток воздуха. Ей это не удается, руки поднимаются в попытке сбросить шарф, цепляются за него, но бесполезно, она задыхается…
– Что это? Найквист, что с вами?
Это был голос Элеанор, слабый и беспомощный. Он услышал его из далекого далека, как будто с другой планеты. Но сумерки вдруг рассеялись, и он снова вернулся в сад, в институт «Эон».
Он посмотрел на часы и вздрогнул.
Семь минут восьмого.
Это медленное течение сумерек через сад продолжалось всего несколько секунд, но на лице Найквиста застыл страх. Тьма теперь окутывала цветы и деревья. Место поддельного солнца заняли искусственные звезды, а из верхних галерей здания доносились безнадежные стоны.
– Найквист, проснитесь, – сказала Элеанор.
От человека-тени не осталось и следа. Так это было всего лишь видение? Санитары призывали посетителей покинуть помещение.
– Уже девять часов, – крикнул один из них. – Пожалуйста, освободите сад. – В темноте двигались лучи фонарей. Их свет подтолкнул Найквиста к активным действиям.
– Пойдем. – Он схватил Элеанор за руку.
– Эй!
– Это может произойти где угодно. В любом месте!
– Что может?
– Неважно. Мы уходим отсюда. Просто делай то, что я говорю, – сказал он и потащил ее к ближайшему выходу из сада.
Минутная стрелка
Найквист не знал, как ему найти выход из института, но понимал, что должен это сделать. Девушка заняла особое место в его жизни, и это дело стало его целью. Он быстро двигался по слабо освещенному коридору, таща за собой Элеанор. У нее в руках была зеленая сумка, которую девушка прижимала к себе как нечто очень дорогое, почти священное. Дальше по коридору появились двое санитаров и начали медленно приближаться. Это были крепкие парни, которые, похоже, несли ответственность за безнадежных и отличающихся особой жестокостью пациентов. Найквист потащил Элеанор за угол, во второй коридор. Здесь они увидели еще одного сотрудника, на сей раз врача. Найквист попробовал открыть ближайшую дверь. Заперто. Он схватился за ручку следующей, и та открылась от легкого прикосновения. Он подтолкнул Элеанор, вошел сам и закрыл дверь за собой.
