– Пропадают? – фыркнула Ханна.
– Чем объясняются эти исчезновения? – не отступала Нина. – Болезнью? Неожиданной тягой к путешествиям? Нападением диких зверей? Разбойников?
– Все это случается в наших краях. Фьерда – суровое место для жизни. – В голосе Ханны звучали не только нотки оправдания, но и гордость. И все же Нина успела заметить на лице девушки едва уловимую тень сомнения – сомнения и страха.
– Ты видела Ледовый Двор.
– И что с того?
– Ты вправду считаешь, что он создан руками человека? Или все-таки искусством гришей? Что, если Фьерда нуждается в гришах так же сильно, как их ненавидит? – Произнося эти слова, Нина думала о новых видах оружия, которые разрабатывались во Фьерде, о внезапном скачке прогресса, как если бы фьерданцы взяли на работу фабрикаторов. Может, применять парем в военных целях они еще и не додумались, но однозначно открыли новые способы эксплуатации гришей-рабов.
Закусив губу, Ханна смотрела в окно. Вокруг носа у нее была целая россыпь веснушек, не золотых, как у Адрика, а рыжевато-розовых, цвета спелой хурмы.
– В монастыре была одна девушка, – нерешительно проговорила она, – Элинор, послушница, очень замкнутая. Однажды утром она просто исчезла. Сестры сказали, что она получила предложение руки и сердца и уехала в Джерхольм. Но когда в тот же день я тайком поехала кататься, то увидела в лесу Мать-хранительницу, которая жгла вещи Элинор.
Нину передернуло. Элинор сейчас в той палате? Или в могиле на холме?
– Недалеко от Кеджерута жила женщина, – медленно, словно с неохотой, продолжала Ханна. – Сильви Винтер. Она… перенесла тяжелую болезнь и уже шла на поправку. А потом вдруг они с мужем собрали вещи и куда-то уехали.
Тайная подопечная Ханны? Значит, как-то холодным вечером она приехала к Сильви, постучала в дверь и обнаружила, что дом опустел?
– Ханна, я знаю, тебя учили ненавидеть гришей… ненавидеть себя. Но то, что делают с этими девушками солдаты и Мать-хранительница, непростительно.
Гнев Ханны полностью испарился, теперь она выглядела хрупкой и напуганной.
– И что мы можем сделать?
Нина вспомнила Матиаса, истекающего кровью у нее на руках. Вспомнила девушек в сумраке заброшенного крыла, рядами лежащих на койках, словно безвольные тряпичные куклы. Вспомнила, как сутулится Ханна, точно хочет сделаться невидимой.
– Спасти их, – сказала она. – Спасти их всех.
21
Исаак
Исаак сидел на равкианском троне работы легендарного фабрикатора Эльдени Дуды. Престол, отлитый из цибейского золота и увенчанный фигурой двуглавого орла, служил опорой для седалищ многих поколений Ланцовых. Сейчас его занимал Исаак, думавший только о том, как сильно он хочет в туалет.
Иностранные делегации, прибывшие ко двору, вот уже два часа произносили приветственные речи и подносили богатые подарки. Исаак видел, что многие в зале изнывают от жары, духоты, долгого стояния на ногах и скуки, хотя сам был напряжен как струна, и оставался бы в этом состоянии, даже если бы с обеих сторон над ним не нависали грозные стражи: Толя Юл-Батар – слева и Тамара Кир-Батар – справа.
Принимая пару элегантных револьверов из Нового Зема или лазуритовый ларец, полный птиц, вырезанных из драгоценных камней, – дар Керчии, Исааку полагалось просто выражать благодарность, однако, несмотря на щедрые дары и льстивое дружелюбие гостей, он знал, что среди союзников прячутся враги. Кто может оказаться полезен королю? Кто стремится ему навредить?
Исаак улыбался фьерданским послам. Все как на подбор высокие, светловолосые и статные; стройные фигуры облачены в сияющие белые или светло-серые одежды – гости как будто бы только что причалили ко дворцу на плавучей льдине. Благодаря их за преподнесенный морской жемчуг, он вспоминал две фьерданские пули, которые извлекли из его бедра после битвы при Хальмхенде. В гражданской войне фьерданцы поддержали Дарклинга. Смерть старшего брата короля, Василия Ланцова, на их совести, по крайней мере отчасти. Члены всех делегаций прошли тщательный досмотр, однако полностью исключать угрозу нельзя. У стража Исаака был опыт в подобных делах.
Шуханское посольство состояло исключительно из женщин. Принцесса Эри Кир-Табан была одета в изумрудные шелка с вышитым узором из серебряных листьев; гребни, инкрустированные драгоценными камнями, скрепляли длинные темные волосы. Принцесса считалась самой невзрачной из пяти сестер, зато самой любимой народом. Следом за свитой принцессы шествовали воительницы Тавгарада. Каменные лица, взоры «в никуда» – такому же взгляду Исаак научился на службе в дворцовой страже. Однако это не просто солдаты, а бойцы элитного подразделения, с раннего детства обученные служить династии Табан. На стражницах черная униформа, на левом эполете – резная гранатовая эмблема сокола с разинутым клювом, квадратные черные фуражки круто сдвинуты набок, волосы собраны в тугой узел. Тамара говорила, что одна из них готова переметнуться. Но которая? – думал Исаак, изучая лица. Губы сурово сжаты, золотистые глаза горят огнем – да они и в самом деле похожи на хищных птиц. Зачем кому-то из них предавать родину и королевский род, который они призваны защищать? Или это ловушка для короля?
Приседая в реверансе, шуханская принцесса слегка покачнулась, над ее верхней губой блеснули капельки пота. Лицо стражницы, стоявшей у нее за спиной, еще больше окаменело. Исаак невольно посочувствовал принцессе, когда та выпрямилась и одарила его робкой улыбкой. Он самую малость испробовал на себе, что значит принадлежать к королевской семье, и это ему совсем, совсем не нравилось.
Исаак даже примерно не представлял, как будет себя чувствовать в роли короля. Прошлой ночью Толя и Тамара тайно доставили его в поместье знаменитого князя Крыгина. Он с удовольствием задержался бы в гостях, чтобы осмотреть скандально известное Золотое Болото, но на рассвете его облачили в скромный оливково-серый мундир – излюбленную форму одежды Николая, – посадили на изящного белого мерина, и все трое двинулись обратно для показательного въезда в столицу. К ним присоединились стражники и солдаты в военной форме – королевский эскорт, и поездка стала для Исаака первым испытанием. Правда, в этот раз ему только кланялись или отдавали честь. Во время проезда по сельской местности и нижней части города его для пущей безопасности поместили между близнецами Батар, а сзади прикрыли отрядом солдат, среди которых была и Тамарина жена Надя.
Исаак помнил, как поразила его Ос Альта при первой встрече, какое огромное впечатление произвели размеры и шумная суета столицы. Она оставалась такой же и сегодня, когда он смотрел на нее глазами правителя.
– Прекрати, – шепнул Толя.
– Что?
– Прекрати пялиться по сторонам, как лупоглазая деревенщина, – прошипела Тамара. – Смотри на мир так, будто он принадлежит тебе целиком.
– Тем более, что так оно и есть, ты же король, – прибавил Толя.
– Мир принадлежит мне целиком, – послушно повторил Исаак.
