Эйвери, приоткрыв рот, подошла поближе к монтажу. Ее гипотеза подтвердилась.
– Поздравляю. У Rubicon много агентов. Вы разобрались быстрее всех.
Эйвери почувствовала гордость за свои способности.
– Что все это значит?
– Новый вид терроризма. Эти люди не религиозные фантазеры. Не фанатики, с пеной у рта размахивающие «калашами». Это ученые, инженерно-технические специалисты, люди трезвого ума. Невероятно умные. Работают не на виду, но прилежно, и у них есть план.
– План чего?
– Мы пока не знаем. Они играют по-крупному, Эйвери. Готовят устройство под названием «Зеркало». Компании, которые вы расследовали, создают отдельные компоненты, их соберут воедино, когда придет время.
– Как проект «Манхэттен»?
– Точно.
– Кто они такие?
– Формально – современное воплощение древней организации под названием Китийский орден.
Дэвид подошел к книжной полке, взял с нее папку и подал Эйвери.
– Мы установили, что эту организацию две тысячи триста лет тому назад основал философ Зенон из греческого города Китион. В книгах по истории он фигурирует как Зенон Китийский. Участвовать в дебатах с ним приезжали мудрецы со всего мира. Эти беседы не прошли бесследно, возникло движение. Так они начинали – как группа мыслителей-философов.
– И о чем они спорили?
– О смысле вселенной, назначении человечества, о том, почему мы существуем.
– Довольно глубокие вопросы для людей, живших две тысячи лет назад.
– Они опережали свое время. Их усилия были посвящены поиску истины, этике и физике. Членов ордена преследовали. На глазах у организации на смену политеизму пришел монотеизм. Они решили уйти в подполье – и больше уже из него не выходили. Ждали, когда остальной мир, наконец, сравняется с ними по образу мыслей. Так и не сравнялся. Очевидно, ожидание им надоело, и они решили что-то предпринять.
– И это что-то – «Зеркало»?
– Именно.
– А что это, собственно, такое?
– Это мы как раз и пытаемся установить.
Эйвери нахмурилась.
– Ладно. А когда установим, тогда что? Кто на самом деле стоит за Rubicon Ventures?
– Rubicon Ventures – лишь прикрытие. Одна из нескольких вывесок программы «Рубикон». Мы – тайная организация, финансируемая правительством США. В госорганах о нашем существовании ведают всего несколько человек. У нас единственная задача – остановить «Китион».
– В госорганах? Типа… ЦРУ?
– Нет. «Рубиконом» не управляет конкретная государственная организация. Мы не имеем удостоверений с трехбуквенными аббревиатурами, не ведем бумажного делопроизводства, не допускаем утечки информации. Тем не менее семь высокопоставленных государственных деятелей каждый месяц собираются и обсуждают программу «Рубикон». Лишь им известна вся правда о нашей работе. Они выделяют средства и оказывают нужную помощь.
– И каким образом мы сможем остановить «Китион»?
Дэвид улыбнулся.
– Это главный вопрос. Я отвечу на него, когда вы будете готовы.
– Я и так уже готова.
– Нет. Не готова. Ваша настоящая подготовка начнется сегодня.
* * *
Программа подготовки заняла два года. Каждый четверг Эйвери ездила в Северную Виргинию, в сельский дом в колониальном стиле, где ее учили тому, что не имело ничего общего с «комплексным анализом надежности». Например, стрельбе из пистолета. Едва она научилась ходить, отец стал брать ее с собой на охоту, но опыта обращения с боевым оружием у нее не было. И еще рукопашному бою. Хотя ближний бой был для нее совершенно в новинку, она быстро его освоила. В какой-то мере он напоминал теннис – быстрая реакция, отражение атаки противника, правильная позиция ног, мощный замах.
С каждой неделей Эйвери едва заметно менялась, прибавляла в навыках, умении полностью сосредоточиться на задаче. В то же время она не прекращала работы в Rubicon Ventures. Ее хозяева вкладывали в компании «Китиона» реальные деньги, надеясь таким образом получить доступ к закрытой информации. Каждый месяц Эйвери добавляла на пробковые щиты новые справки, соединяла все больше точек.
«Китион» приближался к завершению проекта «Зеркало».
Однажды Эйвери и Дэвид разложили все фирмы, связанные с Citium Holdings, холдинговой компанией «Китиона», на полу библиотеки.
– Выбирай, – предложил Дэвид.
– Что выбирать?
– Точку внедрения. Тебе предстоит проникнуть в «Китион».
– Хьюз. Он – ключ.
– Почему?
– Не похож на других.
– В каком смысле?
– Настоящий идеалист. Убежден, что «Зеркало» спасет человечество. По-моему, он не знает, чем они в самом деле заняты. Если я смогу на него выйти, мы получим полный доступ и шанс сорвать их планы.
– А если ты ошибаешься? Что, если он знает? Тогда тебя убьют.
– Я готова пойти на риск.
– Хорошо. В боевой обстановке следует полагаться на интуицию, делать верные ходы, задавать правильные вопросы, – как ты сейчас сделала. Меня рядом не будет, на помощь не рассчитывай. Если ты считаешь, что ключ ко всему – Хьюз, действуй.
* * *
На следующий день Эйвери подала заявку на работу в Phaethon Genetics, одну из компаний, входящих в инвестиционный портфель Icarus Capital. Легенда прикрытия гласила, что, производя комплексный анализ надежности Phaethon, Эйвери пришла в восхищение от их продукции и технологий. Она сказала интервьюеру, что верит в будущее компании. Если вовремя устроиться на работу и получить опционы, то она огребет кучу денег, когда компанию продадут или выведут на фондовую биржу.
Через пару дней ее приняли, направив в группу программистов информационно-технического отдела. Эйвери не занималась кодированием три года с того момента, как окончила университет, однако быстро освоилась. Phaethon переживала бурный рост. Компания собирала и анализировала геномные данные, выявляя закономерности, способные помочь работе фармацевтических компаний и медицинских учреждений. Центр обработки данных не справлялся с валом поступающей информации.
Однако самой большой проблемой был общий язык. Деловая часть компании вела непрерывную войну с учеными, а те – с программистами. Первые были недовольны темпами работы научных сотрудников, программисты не поспевали за учеными и постоянно сетовали на нехватку мощностей для моделирования вариантов. Ответственные за бизнес из соображений безопасности, в свою очередь, отказывались давать добро на испытание моделей в локальной сети.
Перед Эйвери открылась возможность выдвинуться на главные роли. Опыт комплексного анализа сотен стартапов, их научных и финансовых отделов позволял ей как никому другому разглядеть суть проблем, с которыми столкнулась Phaethon. Благодаря хорошим навыкам общения она быстро стала посредником между информационно-техническим отделом, учеными и коммерсантами. Эйвери не смущало, что половина программистов могла обставить ее в кодировании, – на летучках от них не было никакого толку. Карьерный рост пошел благодаря навыкам, приобретенным в «Рубиконе», а не университетским знаниям. Эйвери умела «читать» людей, анализировать положение и помогать находить верные решения, устраивающие всех и каждого.
