– Когда их это останавливало, верно?
– Верно. – Лопес отвернулся и ухмыльнулся.
– Что?
– Да ничего. Ты разговариваешь не как гринго.
Крис зевнул. Последние пару дней он мало спал.
– Принимаю за комплимент.
– Продолжай в том же духе. Может пригодиться при переговорах с Барранко.
Все смешалось в один бесконечный поток. Лондон, Мадрид, Сан-Хосе в Коста-Рике. Череда аэропортов, представительские залы ожидания в приглушенных пастельных тонах, шуршание кондиционера на борту самолета. Он гнался за солнцем, выигрывая день. На рассвете его вертолетом доставили из Сан-Хосе на границу с Панамой. Посадка на залитой солнцем площадке на окраине Давида, куда Лопес тайком прокрался из Панама-Сити, чтобы встретить его к западу от столицы. Еще одна короткая поездка на север в Бокас-дель-Торо; вереницы хижин и людей, которых знал Лопес; арендованный пистолет; водное такси, взятое здесь, где бы это «здесь» ни находилось, и часы ожидания, пока не приедет Барранко.
– Встречался с ним когда-нибудь?
Лопес покачал головой:
– Пару дней назад разговаривал по видеофону. Он выглядит уставшим, не то что на снимках 41 года – там он звезда. Ему это необходимо, Крис. Для него это последний шанс.
Память Криса откликнулась на названную дату. В 41-м Эдварда Куэйна размазало по холодному асфальту на М20. Тогда казалось, что все закончилось. Но следующим утром Крис проснулся и обнаружил, что мир цел и невредим, а каша, которую он заварил в «Хамметт Макколл», далека от разрешения. Он понял, что ему придется жить дальше и найти другую цель для существования.
Откуда-то с воды донесся приглушенный рев.
– Приближается лодка, – сказал Лопес.
Из-за лесистого мыса показался катер, подняв головную волну, которая едва не заглушила рев двигателей. Большое серое судно было скоростным, а судя по тому, что на баке за щитом из пуленепробиваемого стекла установили два автомата, годилось и для военных столкновений. На корме развевался флаг – белый символ на зеленом фоне. Лопес с облегчением выдохнул:
– Черепаший патруль.
Моторка замедлила ход, двигатель перешел на малые обороты. Катер подошел носом к причалу, на бак вышел человек в хаки. Раздались крики на испанском. Лопес ответил. Матрос схватил линь и легко спрыгнул на пирс. Он приземлился на полусогнутые ноги как человек, проделывавший это не раз. На палубу вышла женщина в похожем костюме, прислонилась к пулемету и уставилась на них. Крис встревожился.
– Ты ведь вооружен, да? – пробормотал Крис Лопесу.
– Естественно. Но это черепаший патруль, они не…
Следующий мужчина, сошедший с лодки, тоже был одет в армейскую форму, на плече – винтовка Калашникова. Он прошел мимо Криса, даже не взглянув на него, подошел к Лопесу и произнес что-то на испанском. Получив ответ, скрылся в хижине. Крис глянул на воду по другую сторону пристани и принялся гадать, насколько там глубоко. Хорошо бы не меньше метра над головой, чтобы не подстрелили. Одолженный Лопесом «Смит и Вессон» наверняка будет стрелять и промокнув, но против боевых винтовок…
«Давай посмотрим правде в глаза – ты и пяти минут не продержишься. Это тебе не киношный Тони Карпентер».
– Сеньор Фолкнер?
Он резко повернулся к лодке. Очередная фигура в хаки встала рядом с женщиной на палубе. Когда мужчина спрыгнул на пирс, Крис узнал голос. Барранко.
То же обветренное лицо и закаленный образ, который Крис помнил по встрече, состоявшейся год назад, когда он еще работал на ХМ, – лицо, посмуглевшее от постоянного пребывания на солнце в горах, широкие скулы и голубые глаза, доставшиеся в наследство от какого-нибудь европейского колонизатора-предка, прибывшего в Америку много десятков лет назад, впитавшиеся в генный пул за столетия. Те же коротко стриженные седые волосы; тот же рост, те же длинные конечности. Вот Барранко движется к нему. Приветствует. Жмет руку. Ладонь все такая же мозолистая. Вот он подошел совсем близко. Тот же ищущий взгляд. Так смотрели на горизонт, выискивая знаки, капитаны линкоров или, может, пиратских траулеров в прошлом веке.
– Сеньор Фолкнер. Теперь я вас вспомнил. Вы были частью миссии «Хамметт Макколл». Мужчина с ноутбуком. Тогда вы вели себя очень тихо.
– Тогда я приехал слушать. – Крис покопался в кармане пиджака. – На этот раз я…
– Потише, прошу вас. – Барранко поднял руки. – Мои товарищи сильно нервничают, находясь вдали от дома. Все может плохо закончиться, если вы дадите им повод думать, что собираетесь воспользоваться пистолетом у вас за поясом, который плохо спрятан.
Барранко махнул в сторону женщины у пулемета, затем на матроса на пристани – тот выпрямился и стоял рядом с кнехтом, сжимая в руке пистолет. Крис услышал, как щелкнул взводимый курок, обернулся к хижине и увидел, что из домика вышел мужчина, держа у бедра винтовку.
– Итак, – сказал Барранко. – Добро пожаловать в Латинскую Америку снова.
Внутри хижины имелись самые необходимые вещи: туалет за пластиковой перегородкой, крохотная плита в углу и древний деревянный стол два метра в длину, весь в царапинах и граффити, которые, похоже, выводило не одно поколение людей. Вокруг стола разместили с полдюжины потертых пластиковых стульев – Крис отобрал их из кучи, которую по приезде откопал позади хижины. Да, до стандартов «Шорн» далеко. Окна были маленькими, с густым слоем грязи, но на крыше через определенные промежутки висели лампы системы водного освещения, труба с фитилем была целой и невредимой и уходила вниз, под воду, через пробуренную в полу дыру. Крис уже проверял систему ранее – фитиль был отлично смочен. Он щелкнул выключателем на стене, и в трех из пяти лампочек зажегся мягкий свет.
Барранко оглядел интерьер и кивнул.
– Конечно, не «Панама Хилтон», – сказал он. – Но я и не Луис Монтойя.
От Криса ждали определенной реакции – он попытался выдавить из себя смешок и жестом пригласил к столу:
– Прошу вас, садитесь, сеньор Барранко. Боюсь, что мы куда больше задавались вопросом безопасности, нежели комфорта. Если не считать парочки ненормальных упертых наркокопов, у Луиса Монтойя нет реальных врагов. В отличие от вас – у вас их множество.
– И вы предлагаете решить эту мою проблему, верно? – Барранко так и не сел. Вместо этого кивнул двум своим телохранителям, которые последовали за ним в хижину. Те молча заняли позиции у окон. Они стояли вольно, но вряд ли это кого-то могло одурачить. Они удостоили Криса беглого взгляда, в котором сквозило презрение.
Крис подошел к столу и выдвинул стул для Барранко.
– Уверен, что при наличии времени и небольшого везения человек вроде вас способен сам решить свои проблемы, не прибегая к услугам человека вроде меня. Время и удача – все, что нужно. Прошу. Садитесь.
Барранко не двинулся.
– Лестью меня не проймешь.
