– Да, – Барранко мрачно улыбнулся. – У Франсиско Эчеварриа хорошие связи с Дональдом Корделлом, гендиректором «Хортон Пауэр Груп». И станции построят далеко от Боготы.
Карла покраснела:
– Отвратительно.
– Да.
Майк бросил на Криса предупреждающий взгляд и поднял бутылку:
– Сеньор Барранко. Еще вина?
– Хотел спросить насчет Боготы, – Крис притворился, будто у него провал в памяти. – Ах да. В прошлый раз, когда я туда летал, видел очень красивую церковь в центре города. Я все гадал…
И так далее. Если Барранко и не нравилось, что беседу уводят в другую сторону, он не подавал виду: плыл по течению и на протяжении всего ужина был очень вежлив. По лицу Карлы Крис видел, что она понимает, куда все идет, но ничего не говорит.
Только раз, когда Майк Брайант во второй раз отправился в туалет, маска дала трещину. Барранко кивнул вслед Майку:
– У вас в корпорации на такое закрывают глаза?
– На что?
Карла негромко фыркнула. Крис посмотрел в сторону туалетных комнат. Он действительно ничего не видел особенного в том, что делал Майк.
– Ну, – начал Барранко, – не стану говорить, что у вашего коллеги проблема. Но он особо не таится. Окажись он в ресторане, полном гостей, в «Хилтоне» в Боготе, на его поведение взглянули бы иначе. Даже правящие кланы сегодня следят за тем, чтобы не появляться обдолбанными на публике.
– Вот почему Франсиско Эчеварриа проводит столько времени в Майами. – Крис вдруг понял, увы, слишком поздно, что слегка перебрал с выпивкой.
Барранко сощурился:
– Да, думаю, дело в этом. Тем временем его отец отправляет боевые вертолеты, которые, кстати, вы для него купили, и бомбит кокаиновых фермеров, стирая их с лица земли. Вот ведь ирония.
Воцарилось молчание. Карла издала тихий звук – нечто среднее между смехом и отвращением. Крис сообразил, что от нее помощи ждать не стоит.
– Я, эм… это, – он запнулся. – Корпорация «Шорн» не запрещает производство коки как таковое. На самом деле мы провели анализ, насколько легализация кокаина осуществима. Подразделение «Шорн», занимающееся финансовыми инструментами, работает над одним проектом в этой связи.
Барранко пожал плечами:
– Ждете, что меня это впечатлит? Если коку легализовать, повторится история с кофе. Толстосумы из Нью-Йорка и Лондона станут еще богаче, а фермеры будут голодать. Это тоже входит в пакет, который вы собираетесь мне продать, Крис Фолкнер?
Фраза Барранко ужалила. А когда Крис заметил жестокое удовольствие, написанное на лице Карлы, стало еще больнее. Майк не возвращался. Крис вдруг почувствовал себя очень одиноким и попытался вернуть беседе шутливую игривость, которая испарялась.
– Обижаете, сеньор Барранко. Я просто хотел показать вам, что мы в «Шорн» не ослеплены моральными предрассудками.
– Да. В это я легко могу поверить.
На губах Карлы заиграло бледное подобие улыбки.
Крис упрямо продолжал:
– На самом деле я лишь собирался сказать, что исследование показало – легализация кокаина на рынке довольно проблематична, так что не стоит и пытаться. В первую очередь, боятся, что подобный ход перетянет инвестиции практически из всех остальных секторов. А мы не можем этого допустить.
Крис задумывал свою речь как шутку, но никто не засмеялся. Барранко подался вперед, к Крису. Голубые глаза колумбийца блестели от гнева, словно влажный мрамор.
– Предупреждаю вас, Крис Фолкнер. Я не сочувствую испорченным глупым детям богатеев из западного мира, подсевшим на наркотики. Я смотрю на происходящее сквозь призму, которую продала нам ваша рыночная экономика, и вижу прибыльное дело. Так что… – колумбиец резко и сильно взмахнул ладонью – получилось нечто среднее между ударом в карате и протягиванием руки. – Продавайте нам оружие, а мы будем торговать с вами кокаином. Когда к власти в Колумбии придет Народная революционная дружина, ничего не изменится – я не стану жертвовать деньгами, которые мы можем заработать на наркотиках. Если ваши правительства обеспокоены поставками продукта, пусть покупают на открытом рынке, как остальные. А потом могут жечь или нюхать – как заблагорассудится.
– Точно! – Майк Брайант вернулся и обогнул стол, чтобы занять свое место, тем временем медленно аплодируя. Его глаза ярко блестели, почти как тлеющие угли в бледно-голубых глазах Барранко. – Точно! Превосходный анализ. Ты был прав, Крис. Этот человек – то, что нам нужно.
Майк, ухмыляясь, опустился на стул.
– Конечно, этого никогда не произойдет. Наши правительства проявляют недостаточно интереса, чтобы предпринять очевидный шаг. Они проводят политику сдерживания в кордонных зонах, поэтому сидящие на эдже наркоманы почти ничего им не стоят. Что до богатеньких, те всегда могут разрулить свои мелкие прегрешения, не прибегая к государственному правосудию.
Барранко взглянул на Майка, в его взгляде читалась откровенная неприязнь.
– Тогда мне странно, сеньор Брайант, что за последние семьдесят лет в СМИ то и дело говорили о действиях военных, направленных на уничтожение кокаиновой торговли.
Майк пожал плечами и налил себе еще вина.
– Несколько десятилетий назад ситуация была не столь очевидной. Тогда многие пытались завоевать популярность, – он снова улыбнулся. – Сегодня об этом не приходится беспокоиться.
– Тем не менее, в гавани Барранкильи до сих пор стоят на якоре миноносцы с иностранными флагами. В прибрежной зоне вразрез с директивой ООН установлены умные мины, а наших людей поливают напалмом за то, что они пытаются заработать на жизнь.
Снова пожатие плечами.
– Тут вопрос контроля, сеньор Барранко. Уверен, вам известна динамика. Я согласен, приятного мало, но такова позиция правительства Эчеварриа и его кредиторов. В действительности, это одна из причин, почему мы здесь сегодня собрались. Если мы сумеем договориться о реалистичных условиях, сеньор Барранко, вы можете стать тем, кто изменит эту позицию.
Барранко ощерился. Брайант, похоже, не заметил его реакции, засопел и потер костяшками крылья носа.
– Как представитель отдела инвестиций в конфликты корпорации «Шорн», я даю вам слово, что до тех пор, пока эти перемены не наступят, вы получите полноправный доступ к тайным экспортным маршрутам, на которые в данное время закрывает глаза Эрнан Эчеварриа.
– Собираетесь представить меня ребятам из Лэнгли? – Барранко переводил взгляд с Криса на Брайанта. Тон его стал выше, выдавая удивление.
– Конечно. – Майк тоже изумился. – А вы думали, о ком я? Они же – главные дистрибьюторы запрещенных наркотиков в обеих Америках. В «Шорн» мы ничего не делаем наполовину и, естественно, свяжем вас с другими заказчиками в Европе и Азии. Но, если честно, никто из них по уровню не дотягивает до Лэнгли. Кроме того, вы, скорее всего, в любом случае будете сбывать большую часть товара на заднем дворике Лэнгли, а они, кстати, могут успешно организовать перепродажу в западные регионы юго-восточной Азии, если вас это заинтересует. Еще вина? Кто-нибудь хочет?
