– Конечно. Всегда любила активный отдых. Да и горы мне очень нравятся. Где еще можно так побегать, не рискуя быть уличенной в хулиганстве?
– Это было опасно, – еще тише сказал король.
– Опасно сомневаться, стоя на самом краю, – чуть резче, чем следовало, отозвалась я, одновременно отворачиваясь и всматриваясь в темноту в поисках лестницы и дожидающегося там экипажа. – А мы с вами просто сократили дорогу. Заодно размялись и развеялись. Надеюсь, вы на меня больше не сердитесь?
– Нет. – Почему-то это прозвучало грустно.
– Чудесно. Значит, моя совесть чиста. И значит, пора возвращаться домой. Вы дорогу видите?
– Пойдемте, – тут же отреагировал король, а затем снова протянул руку. – Тут совсем недалеко.
Я уже без колебаний ухватилась за его ладонь и быстро спустилась, всем существом ощущая какую-то смутную неуверенность, исходящую от всегда холодного и решительного монарха. Но о своей выходке не жалела – пусть так и останется. Возможно, мы больше никогда не увидимся, а мне почему-то не хотелось расставаться на той недоброй ноте, на которой мы вышли с террасы.
До дороги добрались быстро – в стремительно сгущающейся темноте бродить по лесу не хотелось больше никому. К тому же это действительно становилось опасным – во тьме легче легкого не заметить еще одну такую пропасть. Поэтому, едва под ногами снова оказались белокаменные ступени, мы принялись спускаться как приличные люди – неторопливо, размеренно и, разумеется, поодиночке. Правда, мне показалось, король хотел о чем-то спросить, когда пытался удержать мою руку, но я уже не обратила внимания. Потому что внезапно заметила клубящуюся на дороге пыль, почувствовала, как что-то потеплело в груди, проворно ускользнула от коронованного спутника, как улетевшая из клетки птица, и со всех ног устремилась к воротам. Возле которых как раз в этот самый момент лихо притормозила простая, ничем не украшенная, напрочь лишенная опознавательных знаков карета. А мигом позже от нее отделились две легко узнаваемые тени и выжидательно посмотрели наверх.
У меня радостно екнуло сердце.
Бог мой… да откуда они узнали, куда ехать?! Как подгадали с такой точностью?! Как вообще смогли обернуться в обе стороны так быстро?! Боже, боже… ну, парни, вы даете! Неужто кто-то… Гор? Бер?… рискнул втихаря домчаться домой, чтобы устроить этот грандиозный сюрприз? Или это Эррей подсказал, в какой стороне искать загородную резиденцию господина ал-тара?
Мои губы сами собой расползлись в радостной улыбке.
– Кажется, ваши люди мне не верят, леди? – негромко спросил король, когда с козел проворно спрыгнул Ван, а от ворот к нам дружно двинулись Гор, Бер и соскочивший с подножки резко затормозившего экипажа Ас.
Я покачала головой.
– Они просто захотели сделать мне приятное и побыстрее доставить домой, ваше величество.
– То есть решили не доверять такой чести мне?
– Это называется «забота». – Я сделала глубокий реверанс. – Благодарю, ваше величество, за чудесный вечер. Я получила море удовольствия.
– От чего? От ужина? От компании? Или от прыжков с сумасшедшей высоты? – внезапно усмехнулся король.
Я скромно потупилась, едва сдержавшись, чтобы не рассмеяться.
– От всего сразу. До свидания, сир.
– Моя госпожа… – Бер, торжествующе блестя изумрудными глазами, лихо открыл для меня дверцу и подал руку, отлично зная, как я счастлива их видеть. Бандиты… вот уж действительно бандиты. Не удивлюсь, если внутри сидит готовый меня удивить еще больше Эррей и тихо давится от смеха, представляя, что я им устрою по дороге домой за такую неслыханную наглость.
– Прошу! – гордо выпрямился Бер, чуть ли не раздуваясь от осознания своей невероятной дерзости. Прямо светясь изнутри, как праздничный фонарик. Загадочный такой. Хитрющий. Нахально скалящийся у всех на виду.
Поняв, от чего именно его так распирает, я тихонько прыснула.
– Вы что, опять гнали по дороге, как сумасшедшие?
– Никак нет, госпожа!
– Да? А сколько куриц успели задавить, пока сюда летели?
– Не считали, госпожа!
– Вот ведь негодяи… небось, все повороты стесали по пути?
– Так точно!
– А еще вы – жуткие подхалимы, – притворно вздохнула я, забираясь в карету.
– Как скажете, госпожа! – слаженно рявкнуло снаружи, и я наконец не выдержала – звонко расхохоталась. Но, видно, так непростительно громко, что король позабыл про минутное раздражение и, заглянув в еще распахнутую дверцу, негромко сказал:
– Вам очень повезло, леди: кажется, ваши люди действительно верны только вам.
– Да, ваше величество, – все еще смеясь, согласилась я. – Они у меня – настоящие черти.
– Как вам удалось этого добиться?
– Я уже говорила, что никого не добиваюсь, сир, – с улыбкой посмотрела я. – Они верны мне, это правда. Но лишь потому, что сами так захотели, ведь верность, как и любовь, не завоюешь силой.
– Кхм…
– Да, ваше величество. Если вы еще не знаете, это – именно те редкие вещи, которые можно только подарить.
Он вопросительно приподнял бровь, словно ожидая, что я еще чего-нибудь скажу, но я лишь покачала головой и сделала знак братьям. Ас и Ван мгновенно запрыгнули на подножки, Бер по привычке взлетел на козлы, Гор, деликатно оттеснив короля в сторону, залез ко мне. Почти сразу сверху лихо свистнуло, гикнуло, щелкнул по воздуху тугой бич, заставив вороных закусить удила. И мгновение спустя карета, стартовав, как выпущенная из лука стрела, рванула прочь. Оставив после себя густые клубы пыли и донельзя озадаченных гвардейцев, которые так и не успели понять, что же именно между нами произошло. И что это за дерзкие чужаки, которые рискнули столь нагло похищать благородную леди из-под носа у их сурового короля.
Глава 10
– Гайдэ, ты обещала спеть мне эту поэму, – с улыбкой напомнил мастер Драмт, когда мы снова оказалась у него в гостях. – Помнишь? «Песнь о небе?»
Оторвавшись от выданной им всего час назад книги, я лукаво улыбнулась.
– Ты и сам уже можешь.
– Я боюсь ее испортить.
– Но мы вроде хотели попробовать вместе?
– Спой, – попросил Риг, присев напротив. – Пожалуйста. Я хочу услышать, как она должна звучать в оригинале.
Я со вздохом отложила «Жизнеописание ал-тара Тариваса» и скептически посмотрела на слегка занервничавшего мага.
– А ты со словарем закончил?
– Да.
– И те слова, что я принесла, тоже выписал?
– Да, конечно, – тоном прилежного ученика отозвался шестидесятичетырехлетний маг.
– А рассказ перевел?
Мастер Драмт укоризненно посмотрел.
