– Степь – чужая для Ишты земля, – напомнила я.
– Да, – вынужденно согласился Риг. – И это заставляет меня сомневаться в предыдущих выводах. Но в любом случае твой брат – крайне необычный человек, который настойчиво прячет лицо под маской Фантома и умеет удержать возле себя даже непримиримых скаронов и несдержанных хвардов. Под его рукой они все смиряются, Гайдэ. Только за ним они идут. И из-за него готовы рисковать жизнями… впрочем, как и он готов рисковать ради них.
– Ты считаешь, что это плохо?
– Нет, конечно. Но это выдает его молодость и неопытность. Наивность, если хочешь, потому что настоящий повелитель не лезет в пекло и не подставляет шею там, где без этого можно обойтись. Он хорошо знает, что только на нем держится все остальное. Понимает, что не имеет права рисковать собой, поэтому он не уступит эмоциям, если на кону стоит дело всей его жизни. Он предпочтет отправить на смерть других. И он не остановится, видя, как умирают вокруг него люди. Даже если после этого будет во сне видеть лица тех, кто погиб по его вине.
Я отвела глаза.
– Ты прав. Для таких решений Гай еще слишком… человек. Это все?
– Да, – кивнул маг, расцепив пальцы и снова выжидательно замолчав.
– И у тебя нет никаких сомнений?
– Есть, конечно, – усмехнулся Риг. – Но факты пока перевешивают.
– И что же заставляет тебя усомниться в выводах? – без особого интереса спросила я.
– Ну… к примеру, мне кажется, что для Ишты Гай действительно слишком молод. Конечно, теоретически Равнина могла выбрать и ребенка, но все-таки странно, что так произошло. Мне казалось, нашей земле нужен защитник. Мудрый правитель. Хозяин.
– Возможно, ваши мнения расходятся?
– Не исключено, – хмыкнул маг и уже спокойно откинулся на спинку кресла. – Земля лучше знает, что ей нужно. Другое, что мне непонятно, это то, что Гай – человек. Пусть сильный, необычный, но все-таки человек. Тогда как Иштами, насколько я знаю, в большинстве случаев становились эары. Правда, эйнараэ он все-таки знает. И знает в совершенстве, значит, хотя бы какое-то время провел в Эйирэ. Но все равно…
– А ты знаешь, как он туда попал? – внезапно спросила я.
– Нет, расскажи.
– Он убил эара, Риг.
– Что?!
Я невесело усмехнулась.
– Он убил эара. Не сам, конечно, а тем, что во время перехода… помнишь, я говорила про телепорт?… Заклятие мага по какой-то причине тесно переплелось с этим самым телепортом и сбило все настройки. В итоге Гая выбросило на Заброшенном тракте прямо на голову одному неумному эару, который шел в Фарлион по своим делам. Как следствие, эара едва не разорвало на части, а Гаю сильно досталось. И когда он пришел в себя, то оказалось, что у него на руке повис долговой браслет.
– Вот как он оказался в Эйирэ… – прошептал мастер Драмт.
– Чтобы избавиться от браслета, Гай прошел половину Вольницы. Пешком. По пути наткнулся на известного тебе миррэ, случайно спас ему шкуру, и потом они пошли вместе.
– Долг жизни, – понимающе кивнул маг. – Как им удалось уговорить эаров насчет эйнараэ?
Я погладила глухо заворчавшего шейри.
– За убийство эара Гаю грозило Иони… знаешь, что это такое?
– Пытка, – сглотнул Риг. – Страшная и долгая пытка, когда человека привязывают к дереву Иони, и оно прорастает через него насквозь. Причем каждую минку оно выделяет едкий сок, который способен растворять мягкие ткани и заживо разъедать жертву, чтобы она мучилась как можно дольше. Неужели Гай?!.
Я качнула головой.
– Гаю помогли и вытащили из западни. Но, видишь ли, он убил не простого эара. Ему не повезло нарваться на эала – старшего сына Эа… поэтому, как сам понимаешь, шансов выбраться из Эйирэ у него было немного. Однако он выбрался. И вот с тех пор с ним произошли некоторые изменения. Он, как бы сказать, перестал быть человеком, потому что тот эар перед смертью бросил в него очень нехорошее заклятие. Магия Эйирэ… она очень странная Риг. О ней почти ничего неизвестно. Но с тех пор у Гая возникли трудности с собственной внешностью, которые привели к тому, что он начал носить маску.
Мастер Драмт растерянно на меня посмотрел.
– Только из-за этого?!
– Ему показалось, что его внешность стала слишком необычной. И, чтобы не шокировать окружающих, Гай постарался ее скрыть. Отсюда взялся Фантом. И отсюда начался его путь к Фарлиону.
– Но как же… но ведь он…
– Ты разочарован? – мягко улыбнулась я.
Риг потер руками лицо, но потом неохотно признал:
– Да. Хотя всех вопросов это не снимает. Я готов допустить, что некоторые особенности в поведении твоего брата…
– Например, дейри, – подсказала я.
– Да, я думал об этом, – проворчал маг. – Просто не было доказательств. Так вот, я готов признать, что некоторые способности Гая могут быть объяснены вмешательством эара.
– Мага-эара.
– Но это все равно не дает повода не считать Гая Иштой.
Я на мгновение задумалась.
– А ты знаешь, что после Серых гор его величество и господин да Миро пришли к такому же выводу? И после устроенного Иштой шоу возле Расщелины ваш король так сильно захотел встретиться с Хозяином-наглецом, посмевшим прямо у него перед носом устраивать такие представления, что прислал ему свой Знак? Золотой перстень, который обычно носит на руке?
– Я думал, это для Гая!
– Нет, Риг. Это был знак Иште. Ненавязчивое приглашение в гости для весьма занимательной беседы.
Маг нахмурился.
– Но Гай не приехал сам.
– Он не мог – для этого пришлось бы снять маску.
– Но и Ишта не пришел. Только ты…
– Ишта как раз пришел, – улыбнулась я. – Ты же слышал, что случилось на Горе Согласия.
– Да, – согласился маг. – Но, насколько я понял, его величеству это не понравилось.
– А кому понравится, если в твой дом вдруг заявится неизвестный тип, нагло сообщит, что вообще-то этот дом стоит на земле, которая принадлежит ему; а когда ты предложишь ему мирно все обсудить, вдруг исчезнет и только похихикает исподтишка, оставив вместо себя лишь Знак? Причем такой, что понять его можно двояко? Вроде как и согласился, что твой дом ему не мешает, но при этом отклонил предложение о переговорах и дал понять, что время и место будет выбирать сам? Тебе бы такое понравилось?
Мастер Драмт только хмыкнул.
– Нет, конечно.
– Вот и его величество остался недоволен.
– А зачем, позволь узнать, Ишта так поступил? – поинтересовался маг.
Я вздохнула.
– Из врожденной вредности, надо понимать. И еще потому, что просто не был готов к прямому диалогу. Равнина ведь много веков не знала Хозяев. Люди почти забыли об Иштах. Кто мог знать, как на него отреагируют? Быть может, пришлось бы потом носиться от вооруженных вилами крестьян по всему Валлиону, доказывая, что не верблюд? Или же у церкви могли появиться какие-то претензии? А может, его величество бы решил, что с него уже готовятся снять корону, и тоже бы осерчал?
