Она услышала скрип железной двери в коридоре и шаги, но не прервала своего созерцания стены. Когда отворилась дверь в камеру, Иветта закрыла глаза, сомкнув руки крестом на груди — удары по ней были самыми болезненными. Но визитёр долгое время стоял у решётки, постукивая ключами по её прутьям. Так долго, что Иветта решилась открыть глаза и увидела мутный блеск капитанской подвески в свете луны.
— Вставай, отродье. У меня для тебя новость. — проговорил капитан Радим и направился к ней.
Иветта скосила глаза на решётку, которую он оставил открытой. Надежда, словно феникс, восстала из пепла, озаряя её ослабленное сознание.
— Слышала меня, отродье?
Магичка села, отползая от капитана к стене, и попыталась встать, только ничего не чувствовавшие ноги ей отказали. Радим молниеносно оказался рядом с ней и рванул за ворот робы, поднимая её в воздух, как тростинку.
— Странно, что ты не выцарапываешь палочки на камне, служившие бы для тебя отсчётом дней, которые ты тут проторчала. Это полезно, знаешь ли. Помогает подготовиться к концу, — проговорил он, останавливая своё лицо в каком-то миллиметре от её. — Что? Без своих побрякушек, греховных одежд, субботних ванн и эликсиров ты не такая уж и красотка, правда? Да от тебя воняет дохлой скотиной!
Он разжал ладонь, и Иветта сползла по стене на пол, вновь прикрывая глаза. Но удара не последовало.
— Мало того, что ты убила человека, так ещё и использовала чёрную магию, — произнёс капитан Радим и присел на корточки, всматриваясь в её лицо. — Наконец-то я получил разрешение от Церкви на твою казнь. Здорово, да?
Он вдруг вцепился рукой в её волосы, рванул и заставил поднять голову.
— Отродье, которое даже женщиной не назовёшь, — процедил он, скользя по ней глазами. — Вы думали, что чем-то отличаетесь от Ковена? Считали себя элитой, а?
Она промолчала, продолжая держать глаза закрытыми.
— На меня смотри, тварь! — костяшки кулака пришлись по челюсти, высекая искры из голодного мозга.
Сглотнув вскрик, Иветта поглядела в испорченное шрамом лицо.
— Вы такие же ведьмы, просто чуть-чуть красивее. Но, убери у вас все ваши волшебные штучки, вы становитесь не более чем кусками плоти и крови, такими же, как и простые люди. Как честные, обычные женщины, что добывают для вас хлеб и мясо с полей и скотобоен, пока вы сидите в своих роскошных палатах и занимаетесь колдовством и блудом, — ещё один удар, задевший ухо. — Но вы не женщины. Вы — демоны, суккубы, жалкое подобие человека, прячущее своё истинное лицо под прекрасной наружностью и тщеславием. Думаешь, ты защитила себя в тот день? Лучше бы ты молчала тогда, как сейчас. Сберегла бы свою жизнь. И не пришлось бы терпеть это.
Его твёрдая рука обожгла щёку, и Иветта почувствовала во рту привкус крови.
— И это.
Голос был спокойным, но не удары. Она вдруг поняла, что ослепла на один глаз, который просто не смогла раскрыть. Из-за того, что он, наверное, уже опух до предела, или из-за крови, вытекшей из свежей раны на лбу.
— Твоя гибель, — продолжил Радим, остановившись. — станет первой в череде позорных смертей твоих дружков-магов. Уж я позабочусь о том, чтобы на казнь пришёл весь город. Я заставлю смотреть на твои муки весь ваш чародейский сброд, и твоя белокурая защитница будет стоять в первом ряду, пока от тебя будут отделять куски. Пока ты будешь умирать, теряя конечности и жизнь.
Здоровый глаз упёрся в лицо капитану, увлажнившись и расширившись.
— О, да, — протянул Радим, привлекая её за волосы ближе к себе. — Четвертование. Кое-что новенькое… Смирение, отродье. Тебе нужно было продемонстрировать его чуть раньше. Перетерпеть боль и унижение, но сохранить жизнь и остатки достоинства. Ну а теперь… Ты умрёшь.
Последние слова, брошенные почти что ласковым полушёпотом, он завершил самой сильной оплеухой, от которой голова магички дёрнулась назад, но она сжалась всем существом, задавив порыв закричать. Только не так. Только не сейчас.
Снова уставившись одним глазом на капитана, она увидела его улыбку, ровный ряд желтоватых зубов. Ей вспомнилась Дита, уговаривавшая Радигоста пойти войной на Лека Августа. Если Иветта выживет, она будет первой в очереди на убийства людей. Она будет смотреть на их горящие города и смеяться.
То, что маги — отдельный народ, раса, более совершенная, чем человеческая, было всегда вечной и неоспоримой истиной. Просто она слишком поздно это осознала. Но у неё всё ещё был шанс спастись.
Иветта уцепилась зубами за лицо капитана, не совсем понимая, вокруг чего конкретно сомкнула челюсть. Радим заверещал и попытался отодрать её от себя, но магичка приросла к нему, словно клещ. Глухо изрыгая ругательства, он принялся шарить по телу в поисках оружия. Иветта плотнее сжала зубы, и он издал вопль, затем всё-таки убрал её от себя, зарядив кулаком под рёбра. Магичка согнулась пополам, ловя ртом воздух. Капитан отшатнулся от неё, поднимаясь на ноги и держась за окровавленное лицо. Прежде, чем Иветта сделала хоть движение в сторону приоткрытой двери камеры. Радим схватил её за горло, придушивая и оставляя магичке несколько секунд, чтобы подготовиться к очередному акту мучений. Вокруг носа капитана виднелись кровоточащие следы зубов.
Иветта впустую оцарапала руку, сдавившую её шею. Может, он убьёт её сейчас. Не рассчитает силу, ведь он в ярости… Может.
Должен.
Хватка капитана вдруг ослабла, а рассеянный взор остановился на девушке, постепенно утрачивая осмысленность. Через мгновение он повалился на пол, продолжая пялиться перед собой помутневшими глазами. Иветта рухнула рядом, запоздало замечая две тени, проскользнувшие в камеру.
— Заклинания надолго не хватит.
— Я знаю. Но мы успеем вытащить её.
Чьи-то руки подхватили её, развернули к себе. В ноздри ударил знакомый аромат лаванды. Кажется, она помнила эти духи…
— Иветта? Иветта! — через туман пробивался голос. — Слушай меня внимательно. Когда ты проснёшься, ты будешь уже далеко отсюда. Не возвращайся в Обитель, ты поняла? Не смей возвращаться, иначе наши усилия окажутся напрасными!
Холодный металл приятно обжёг кожу её запястья. Браслет?
Она ощутила, как Первоначало заструилось по её венам, горячее, лёгкое, долгожданное…
— Ты — наше будущее, — произнёс другой голос. — Поэтому ты должна выжить.
Потолок стал другим. Как будто она покинула свою камеру.
«Да ну. Вот ведь бред».
— Иветта! — эхо, пронзившее стылые стены подземелья. — Тебе придётся запомнить то, что я сейчас скажу… Ты готова?
Она кивнула, на всякий случай. Вдруг она стояла уже одной ногой в могиле, а эти двое — её проводники. Не послушать их было бы чревато последствиями в загробном мире, если, конечно, он существовал.
— Я пыталась помочь, правда. — сбивчиво проговорила та, что пахла лавандой. — Пыталась вызволить тебя, но они… Ты совершила убийство, и так просто они это не оставят… Они взбесились. Мы отрезаны от магии, мы не можем их прогнать, потому что Лек… Он приехал вчера утром. Он… Он привёл самой армию. Целую армию, Иветта! Мы не сможем выбраться из города… Но ты сможешь.
