— Спасибо, — смущённо пролепетала Лета.
Берси обменялся приветствием с Марком и зашёл в трактир. Тем временем второй, вернее, вторая незнакомка, женщина, бросила на Лету хищный взгляд и последовала за Берси, не сказав ни слова. Она тоже была белокурой, но, в противовес барду, с грубыми чертами лица. Стройная, высокая, с длинными ногами и узкими бёдрами, одетая в кожаную броню, открывавшую бледные мускулистые руки. Лета не успела её толком разглядеть.
— Бора, — пояснил Логнар, всё ещё стоявший позади всех. — Не обращайте внимания. Она всегда такая.
— Видимо, тут на каждого не следует обращать внимание, — отозвалась Лета.
Родерик спрыгнул с ограды.
— Пойдёмте внутрь, — сказал он. — Побудем под крышей в последний раз.
Они поплелись в трактир. Лета потрепала Хагну между ушами и вошла последней, нетерпеливо вздохнув.
«И чего все копаются?» — подумала она.
Лично она собрала свои вещи добрых два часа назад и была готова в любой момент отправится в путь.
Родерик подошёл к Конору, потягивающему что-то из кружки возле стойки. Новых знакомых видно не было, они поднялись на второй этаж, а вот Логнар Лете на глаза попался сразу же, пытавшийся сесть за один из столиков. Лета ещё в первый час определила, что у него были проблемы с ногами. Может быть, подагра.
Девушка решила, что лучше прижать мага к стенке прямо сейчас, ещё до начала их похода. Она села рядом с ним и кивнула в сторону Родерика и Конора.
— Кто он такой? — спросила она. — Может, он важная персона? Скажи мне что-нибудь, пока я его не убила.
— Конор? Несмотря на его жуткое поведение, в нём течёт кровь ярлов, — нехотя сказал Логнар и вызвал у Леты удивлённое выражение лица. — Начать следует с того, что Леттхейм, его и моя родина, однажды поддержал Сынов Молний. В 729-ом году это владение вступило в открытый конфликт с владением Ейр, которым управлял ярл, ставший сехлином. Победа Леттхейма могла бы означать продвижение в планах Сынов освободить Недх. Конор был хэрсиром, верным воином на службе ярла Леттхейма, и его младшим сыном.
— Кем-кем? — переспросила Лета, облокотившись на стол. Чувствовалось ей, что рассказ мага будет долгим.
— Хэрсир. У вас он… Полководцем было бы назвать точнее всего.
— Конор? — вдёрнула бровь Лета.
— Да. Это было давно. В то время, как его старший брат готовился стать ярлом, Конор помогал Сынам Молний в их восстании. Однажды стало известно местонахождение основных вражеских сил в деревне Мийра на границах с Ейром. Но в деревне находились и мирные жители, люди, не только сехлины… Ты слышала о вихюоне?
— Нет.
Логнар взял малюсенький свёрток, висевший кулоном среди других амулетов у него на груди, и повертел его между пальцами.
— Вихюон — вещество в виде мягких бурых камней, которое добывают в Предгорьях Фроуда, — сказал он. — Из него можно получить взрывчатку при контакте с определённой алхимической смесью, лекарство, если произвести его вытяжку, источник Первоначала, если его заморозить, и лёгкий наркотик, стерев вихюон в порошок.
— Универсальная штука, — ответила Лета.
— И временами становится даже валютой. Я ношу с собой его осколок в качестве талисмана, из которого получаю силу. Разумеется, есть разные виды вихюона, но это уже не так важно. Вихюон даёт возможность сотворить взрыв колоссальной мощи. Зная о невинных, Конор всё равно отдал приказ подорвать деревню такой взрывчаткой, за что лишился должности хэрсира и был изгнан из владения.
— Вот оно что, — протянула Лета, покосившись на спину предмета их с Логнаром диалога.
— Он отомстил, рассказав имперцам, где находилась основная база Сынов Молний, — продолжил Логнар. — Ейр с поддержкой Фулгура нанёс Сынам такой удар, от которого мы уже не смогли оправиться, разрушив наш главный лагерь. А над Леттхеймом установился более жёсткий контроль Империи, чем над остальными владениями. К Конору подослали убийц, но он сумел сбежать. Три дня они следовали по кровавым следам, надеясь отыскать его. Наёмникам удалось серьёзно ранить его. Однако Конор, вопреки ожиданиям, бесследно исчез на границе Фулгура. Потом его видели среди имперцев — стало ясно, кому он теперь служил. Но и от них он тоже ушёл. Я не знаю, что там произошло в действительности, но последние несколько лет он скрывался и от Сынов, и от сехлинов…
Лета бросила ещё один взгляд на Конора, стоявшего теперь боком к ней и что-то обсуждавшего с Родериком. Отблески пламени факелов очерчивали его ровный, идеальный профиль.
— Такая жизнь рано или поздно становится невыносимой, — Логнар проследил за её взглядом. — Он сам к нам пришёл и предложил свою помощь в обмен на безопасность. Не то чтобы он ждал прощения всех его грехов, мы всего лишь должны были перестать желать ему смерти. Забыть о том, что он сделал… И я ему поверил. Я знал, что с ним будут проблемы, но пока всё идёт спокойно.
— Я не понимаю. Он же предал свой народ.
— Он устал скрываться. И у него есть то, что необходимо в нашем деле.
— Что?
— Его знания, — ответил Логнар. — Он жил с вампирами. Был их частью. Он знает их общество изнутри.
— А с чего ты взял, что он не шпион? — медленно проговорила Лета.
— Это не в его характере.
— Он скорее суровый прямолинейный воин?
— И прекрасный следопыт.
Лета энергично кивнула.
— Сообщи мне, когда он перестанет быть тебе нужным, и я его с радостью прикончу.
Она встала из-за стола и вдруг наткнулась на взгляд Лиама, сидевшего в углу, и он тут же отвёл его. Надо же… Она совсем забыла о нём.
Им пока не удалось поговорить наедине, но Лета чувствовала, что такая возможность у них ещё будет, и от этого ей стало не по себе. Единственный мужчина, которому она открыла сердце, предал её ради собственной выгоды. Или была другая причина? Только заманив её сюда, он мог увидеться с ней. Лета сумела скрыться даже от главного шпиона Грэтиэна. Наверное, это задевало его самолюбие.
Лиам снова посмотрел на неё, но уже не отводя своих разных глаз. Что было за ними, Лета не знала, да и не очень хотела выяснять. Но ненавистный внутренний голос шептал в ухо, что она его ещё не забыла, иначе бы при встрече её пульс так бы бешено не скакал.
Путешествие обещало быть весёлым.
* * *
Они покинули Флярдхейм с наступлением ночи, беспрепятственно миновав городские ворота. Казалось, что вместе с приходом темноты бдительность оставляла упырей. Иначе как объяснить то, что они с абсолютным безразличием глядели вслед восьмерым путникам в таких длинных плащах, под которыми легко можно было скрыть оружие. Но нет. Их никто не тронул. А Лета раньше считала, что к ночи вампиры только оживлялись, однако, видимо, иммунитет к солнцу сделал упырей совсем похожими на людей.
