В красивом срубе, принадлежавшем бургомистру, зажёгся свет. Лета кинула мимолетный взгляд на здание. Двери сруба были распахнуты, а молодцев с пиками не было на посту.
«Бургомистр вышел в народ или только собирается?» — мысленно спросила девушка сама себя.
Внезапно перед путниками возникла закутанная в шаль старуха. Марк непроизвольно отшатнулся, а Лета замерла. Старуха наклонила черепушку, впившись в неё глазами. Её сморщенное лицо было таким уродливым, что хотелось поскорее отвернуться. Чего стоил только крючковатый нос и черные недобрые глаза. Она была похожа на ведьму из тех сказок, которые Лете иногда рассказывали на ночь. В этих сказках ведьмы варили непослушных детишек в больших котлах.
Старуха освободила голову от шали, и Лета увидела редкие белые волосы на пятнистом голом черепе. Ей стало противно. Старуха, не смущаясь, приблизилась к ней.
— Полукровка, — шепнула она, моргая глазами разного цвета. — Хочешь узнать свою судьбу?
— Нет, — с опаской ответила Лета.
Конечно, старуха не могла, подчиняясь интуиции, используя какую-нибудь примитивную магию, или же просто так угадать, кем была Лета. Она заметила глаза девушки, чей цвет был даже без свечения слишком необычен, и которые она даже не пыталась прятать.
Лета не верила деревенским знахаркам и гадалкам. Однажды ей пришлось обратиться к какой-то бабке где-то под Стронницей. Земли пана Анисима вообще славились всякими лекарями и знахарями, а Лета так загибалась от какой-то кишечной заразы, что решилась пойти к известной колдунье. Эту историю она хотела стереть из памяти. Бабка ей не только не помогла, но и сделала хуже, а ещё выкрала кошель с деньгами у Марка, хотя изначально она предлагала свои услуги бесплатно. С тех пор ко всем знахаркам и, особенно, гадалкам Лета относилась настороженно.
А эта старушка и вовсе напоминала какую-нибудь дряхлую ведьму, которую попёрли из Великого Ковена.
— От тебя пахнет жизнью, молодостью, — она обошла вокруг Леты, заставив девушку положить руку на кинжал, висевший на поясе. — Но я чувствую шлейф крови, тянущийся за тобой. Чужой крови, которой ты обагрила свои руки.
— В этом нет ничего удивительного, — отозвалась Лета, пожав плечами. — Меня этому учили.
— Я знаю, — прошипела старуха, озабоченно оглядывая её лицо. — Но ты другая. Тебя привела к неживодникам сама судьба. И она же разлучила тебя с твоим родным отцом. Как и с тем, кто воспитал тебя, заменив его.
Лета приоткрыла рот.
— Так, всё, — Марк схватил её за руку. — Мы уходим.
Его слегка напугало поведение Леты утром у таверны, а теперь эта старуха, взявшаяся из ниоткуда, вздумала пророчествовать.
— Откуда она знает? — Лета подняла на него вопросительный взгляд.
Марк потащил её прочь от старухи.
— То была кровь знатных людей. Виновных в твоих мучениях, — донёсся до них скрипучий голос старухи.
Они обернулись.
Гадалка накрыла голову шалью и вперила свой неприятный взгляд в лицо Леты.
— Так ты хочешь узнать, что тебя ждёт?
Лета посмотрела на Марка. Тот неуверенно дёрнул головой.
— Не боишься, что она слишком много узнает про тебя? — тихо спросил он. — Или вообще получится, как в прошлый раз.
— И кому она расскажет про то, что узнает? А если попытается во время своего сеанса прозрения стащить у нас что-нибудь, я отрублю ей руки, — сказала Лета и улыбнулась. — Пойдем. Мне интересно.
Они поплелись вслед за старухой по деревенской площади. Идти пришлось недолго. Гадалка вела их в сторону от рынка, к палатке, пристроившейся между двумя избами. Остановившись возле нее, она жестом пригласила их войти первыми. Марк подумал, что вряд ли рассыпающаяся от возраста старушка сможет навредить им, но отчего-то ему стало не по себе. Лета первой бесстрашно вошла в шатер.
Внутри не оказалось засушенных куриных лап, крысиных костей, собачьих черепов, флаконов с гадкими ведьмовскими зельями и веников вонючей травы, висящих под потолком на веревочках. В палатке был всего лишь низкий шкаф с книгами и круглый стол с несколькими стульями. И ничего больше, кроме зловещего полумрака. Только воск зажженных свечей был красного, почти багрового цвета. Старуха вошла в палатку вслед за Марком и Летой и рукой попросила их сесть. Вытащив из складок своих лохмотьев пучок каких-то трав, гадалка подожгла его и медленно стала ходить по палатке, окуривая все вокруг. Лета вздрогнула, когда старуха провела пучком у неё над головой. Она переглянулась с Марком.
Закончив, гадалка уселась перед Летой.
— Протяни руку, — попросила она.
Лета послушалась.
— Ах, дитя, — старуха накрыла когтистой лапой её ладонь. — Тебя ждёт долгий и опасный путь. Ты захлебнешься в крови, которую сама пустишь.
— Про кровь я уже слышала, — язвительно ответила Лета. — Что-нибудь новенькое будет?
Марк с усмешкой откинулся на деревянном стуле и стал искать самокрутки. Он решил, что сегодня было можно себе одну позволить. Но только одну.
Лета начинала жалеть, что последовала за старухой, но какой-то непонятный интерес до сих пор заставлял её неотрывно смотреть в уродливое лицо гадалки.
«Что ты ещё мне наплетёшь», — подумала девушка.
Старуха закрыла глаза и стала крутить головой, не отпуская её руку. В какой-то момент Лета устала наблюдать эти кривлянья и собралась встать, но тут старуха заговорила.
— Я вижу мужчин.
Марк поперхнулся табачным дымом.
— Двух мужчин, которые будут следовать за тобой, — проговорила старуха самым загадочным, хорошо поставленным голосом.
На Лету это не произвело впечатления. Она была уверена, что это всё — просто дешёвые фокусы. Но всё-таки внимательно следила за сморщенным лицом старухи.
— Возможно, ты уже встречала одного, — продолжила гадалка, сжимая ладонь Леты. — Один из них даст тебе то, чего не сможет дать второй. Оба они будут любить тебя, но только один будет способен пройти через многие испытания, чтобы быть с тобой. С первым тебя ждет долгая сытая жизнь, однако ты все равно будешь одинока. Второй навек войдет в твоё сердце, но за ним придет смерть. Одному из них ты подаришь сыновей…
Старуха открыла разные глаза.
— Только одного ты сможешь полюбить. Если ты ищешь покоя, какой бывает у моря в безветренную погоду, ты найдёшь того, кто станет твоей гаванью. Если ты ищешь страсть подобно пламени, ты встретишь того, кто зажжёт ее в тебе. Но пламя потухнет, а море будет колыхаться вечно, — с этими словами старуха отпустила ее руку.
— Что это значит? — спросила её Лета.
Старуха закуталась в шаль. Казалось, что она устала, что эти гадания лишили её сил.
— Только то, что ты сама понимаешь. Люди на твоем пути расставлены твоим же предназначением, но что касается любви, здесь тебе выпадет выбор. Или ты — мятежный огонь, или — тихие морские волны. Тебе решать, — ответила старуха.