Маг стоял перед высокой отполированной плитой, держа посох высоко над головой и силясь рассмотреть то, что было наверху. Плита с выщербленными на ней рунами, но какими-то странными, как будто недорисованными, занимала почти всю стену.
— Здесь чего-то не хватает… Это загадка… — бормотал маг.
— Меня больше волнуют те парни в стенах, — сказал Марк. — И как бы они не проснулись.
— Если мы не будем шуметь, они не встанут, — мрачно заявил Родерик.
Логнар подозвал его и вручил ему посох, а сам стал рыться по своим карманам и сумкам.
— Где-то здесь… Сейчас…
— Ты что, травку какую потерял? Или зелье от насморка? — Конор подпёр плечом плиту и воззрился на Логнара со смешинками глазах.
Он всегда находил что-то забавное во всех вещах. Лета бы тоже с удовольствием поискала, если бы не молчаливо дремлющие драугры в стенах по всему залу, следившие за ними чёрными дырами там, где раньше были глаза.
— Я тебе не травник и не лекарь, — мгновенно огрызнулся Логнар. — Гробница Талака защищена магическими ловушками и пустыми комнатами, обойти которые можно, только если прочесть руны на плите. Они позволят найти нужные двери.
— Да-да, конечно, простите. — издевательски протянул Конор.
— Уйди, — прошипел ему Родерик, поднимая посох мага выше.
Наконец Логнар нашёл то, что искал — странный предмет из стекла в серебряной оправе, переливавшийся сотнями маленьких белых искорок. Пока все завороженно следили за этой штукой, Логнар поднёс его к глазу и посмотрел сквозь него на плиту.
— Да. Вот. Хорошо, что я его взял.
— Что это? — поинтересовался Берси.
— Так, безделушка, — дёрнул плечом Логнар. — Помогает видеть сокрытую магию древних.
— Что?
Маг вздохнул.
— Руны защищены заклинанием, которое не сломать ничем, но можно… посмотреть сквозь него. Вот этим, — он продемонстрировал Берси стекляшку. — Простенькая вещица, которую я собрал сам. используя формулу…
— О. этого вполне достаточно, — вежливо перебил бард. — Проще сказать, она позволяет видеть руны полностью?
— Да. И поэтому… — Логнар отошёл от плиты, двигаясь в обратную сторону и замер возле ниш с драуграми. — Будем следовать этим рунам.
Он просунул руку между двумя нишами, что-то щёлкнуло, загремело, и стена отъехала, раскрывая тёмный проход. Лета едва удержалась от обречённого вздоха, когда ниши со спящими мертвецами поползли в сторону, дребезжа. Показалось, что драугры вот-вот проснутся. Но они… были мёртвыми. Совершенно.
В свет посоха попали влажные каменные стены.
«Опять вниз», — недовольно подумала Лета.
Логнар пошёл первым, так и оставив свой посох Родерику.
— Северяне не такие уж и дикари, — шепнул Марк Лете. — Уже сотни лет назад пользовались волшебными дверями.
— А манерам так и не научились, — прошептала она в ответ.
Проход вёл в коридор, более широкий, холодный и вонючий. Их негромкие разговоры не смогли разбудить спящих драугров, но мало ли, что ещё могло таиться за следующим поворотом, может, дальше мертвецы будут более чувствительны. Даже Хруго как-то слишком крепко держался за свою секиру и оглядывался по сторонам. Шли они неторопливо, без конца останавливаясь, потому что Логнар то и дело притормаживал у очередной руны и вглядывался в неё через стекляшку. Руны северян были похожи на слова их языка, такие же обрывистые, грубые, небрежные. Они спускались глубже под землю, дышать было немного легче, однако вонь подземелья ощущалась острее.
Конор вдруг поравнялся с Летой. Запах костра и леса на его коже был как спасение от удушливого запаха древности, и она машинально повернула в его сторону голову и втянула носом воздух. Зря.
— Мёртвым не нравится живое, змейка, — выдал он. — Перестань так громко дышать и слейся с тенью. Ты это можешь, я знаю.
— После того, как ты перестанешь так топать. Весь склеп понял, что ты настроен решительно, так что уймись, Конор.
Ей показалось, что она услышала сдавленный смешок Боры.
— Еще более решительный топот ты услышишь, когда мы наконец с тобой разбежимся после всего по разные стороны света.
— А я скучать-то буду.
Ответом ей было лишь хмыканье, но он остался шагать рядом с ней.
Они проходили залы и коридоры, каждый раз открывая новые двери в стенах и полу, и Лета гадала, для чего нужны были все эти помещения. Для защиты останков Талака, разумеется, но всё же… Было уже легче запереть магией одну единственную дверь, ведущую к главному захоронению, чем рыть под землёй эти бесконечные переходы. Если бы не стекляшка Логнара, они бы, возможно, нашли бы первый проход, но уж точно не все последующие. Сундуки отныне попадались закрытые и заполненные всяким барахлом вроде уцелевших за столько веков деревянных и железных украшений и статуэток богов.
В длинном зале, до которого они добрались спустя какое-то время, что-то было не так. Он был втрое меньше, чем прочие, а его каменный пол постепенно уходил вверх. Не удавалось разглядеть, что было в конце. Родерик поднял посох Логнара так высоко, как только мог, но этого не хватало. Маг спрятал стёклышко и начал бормотать заклинания, и тут всё вокруг озарила белая вспышка.
Когда глаза привыкли к свету, оказалось, что это зажглись старые факелы на стенах, причём зажглись лиловым огнём, похожим на алхимический. Судя по испуганному выражению лица Логнара, зажёг их не он. Зал преобразился. В ярком свете пламени он стал огромным, величественным, с искусными рисунками на стенах и резьбой по камню столбов. В конце зала всю стену занимали железные двери с немыслимой по мастерству ковкой. Выкованные щиты, просто исполненные морские волны, миниатюрные корабли и силуэты воинов покрывали дверь как прутья решётки, и издали они казались такими. Сырость и мрачность сгинули из гробницы, уступив место какому-то извращённому уюту от огня магических факелов и восхищению рисунками.
Лета продолжала созерцать окружающее пространство, не забыв при этом вытащить Анругвин из ножен. Её спутники тоже обнажили оружие. Марк встал к её спине спиной, выхватывая стрелу из колчана. Логнар уже отобрал посох у Родерика и занял позицию в углу, выпихнув вперёд себя Конора. Все приготовились и ждали чего-то. Но чего?
Рисунки на стене, уже стёртые за столетия и покрытые влажным пещерным налётом, несли в себе какой-то сюжет. Лета наклонила голову, чтобы разглядеть их. Самый крайний справа рисунок изображал воина с мечом и бородой, склонившегося над чем-то похожим на речку Второй рисунок изображал огромного змея, разворачивающего своё тело из кольца. Третий рисунок совсем стёрся, разобрать ничего, кроме каких-то очертаний, было нельзя, а вот следующий… Воин без доспехов, подчёркнуто худой и безбородый, воздевший руки вверх, где. точно над его головой, завис в воображаемом небе клинок с тонкими изящными символами на лезвии и навершием в форме цветка тюльпана. Лета медленно перевела взгляд на свой меч.
