Они выбрались из леса перед самым рассветом, поворачивая на запад, к Кьярдалю. Их путь пролегал до Хальдарсвена, но уже в самом начале они наткнулись на лагерь, и, если бы не старательно развешенные повсюду флаги Сынов Молний, отряд дал бы дёру обратно в заросли Морквёра. Они пошли вперёд, но медленно и осторожно, опасаясь западни. Позволили дать заметить себя, оповестить весь лагерь, и только спустя несколько минут облегчённо вздохнуть при виде того, как нёсся к ним Тород в лучах рассвета, позвякивая доспехами и счастливо сверкая, как праздничная гирлянда.
— Вернулись, — выдохнул он в рыжую бороду. — Кольцо…
Логнар победным движением поднял рукой запястье Леты вверх.
— Мы добыли его.
— И все живы? — воин обвёл глазами толпу оборванцев, в которых отряд превратился за эти недели.
— Все. — согласно кивнул Логнар. — И, честно говоря, я думал, что мы всё утро потратим на то, чтобы добраться до Хальдарсвена.
— Ситуация в городе… усложнилась, — проговорил Тород. — Упыри теперь повсюду. В каждом закоулке. В каждой деревне. На каждой дороге. И они следят за ярлом.
— Императрица почуяла неладное, — бросил Родерик, заставив весь отряд обернуться к нему.
Это было первое связанное предложение, которое они услышали от него за все дни.
— Брось. — незамедлительно фыркнул Конор. — Она давно всё знает. Да, братишка?
Тород встретил его взгляд, насупившись.
— Нам пришлось покинуть нашу позицию возле Хальдарсвена. — сказал он Логнару. — В сам город мы вошли, переодетые в купцов. Ни оружия, ни охраны, ничего. Только я и Олириам.
— Вам удалось поговорить с ярлом?
— Да, и он здесь, — Тород указал рукой себе за спину, на палатки. — Мы тайно вывели его из города три дня назад. В крепости остался один из доверенных людей Ларса. весьма похожий на него.
— Любой пьяница сошёл бы за него. Долго ведь не пришлось искать, да? — Конор сложил руки на груди, по-прежнему буравя глазами Торода.
Бора издала тихий уставший стон, который, если сильно постараться, можно было принять за слово «началось».
— Как вы узнали, что мы вернёмся сейчас? — спросил Логнар.
— Мы и не знали, — пожал плечами Тород. — Мы могли только надеяться.
— Так что ответил ярл? Он согласен помочь нам?
— Этот вопрос всё ещё под сомнением. Он требует доказательств.
— Это у нас есть.
— Да, но сначала придётся поговорить с ним наедине, Логнар. Только ты и он.
— Эльф не справился со своей задачей?
— Отчасти.
Маг вздохнул, почёсывая подбородок.
— Приводить ярла сюда было слишком опасной затеей, — заметил он.
— Ларе хочет, чтобы мы освободили город. От упырей.
Логнар невесело улыбнулся, качнув посохом.
— Весь город?
— Да там только крепость вырвать из лапищ кровососов, всё остальное потечёт само собой, — вновь встрял Конор, поравнявшись с ним. — Если он до сих пор не поверил в силу кольца, ты можешь согласиться на его условия и помочь освободить Хальдарсвен. А он поможет Сынам. Ну, делов-то.
У Торода и Логнара возникли в этот момент одинаковые выражения лиц — сморщенные мины при виде вечно вставлявшего своё мнение в чужую беседу Конора.
— Нам нужно для начала обсудить это.
— На общем совете, а не скрываться за палаткой, как влюблённые голубки.
— Это не тебе решать. Конор, — пробасил Тород.
— Магу? — хмыкнул тот в ответ. — Не просыхающему от пьянок и девок ярлу? Или тебе, отважному защитнику Севера?
Его брат только махнул рукой, видя, что дальнейшие попытки обсудить текущее положение вещей были бесполезны.
— Пойдёмте в лагерь. — произнёс Тород, поворачиваясь к палаткам лицом. — Твои люди отдохнут поедят. А я отведу тебя к ярлу.
Отряд потянулся за ним, предвкушая тёплую еду и тряпичную, но хоть какую-то крышу над головой. Лета потирала ушибленное ночью в бою с упырями запястье, думая лишь о том, как бы поскорее опуститься на землю и уснуть.
— По пути, в лесу, мы нарвались на имперцев. — сказал Логнар Тороду. — Буквально несколько часов назад.
— Сколько их было?
— Один отряд. Но меня не покидало ощущение, что там были ещё.
— Мы тоже повстречали упырей, — негромко ответил Тород. — Недалеко отсюда, в ущелье. Одиночный отряд, наверняка такой же, что встретили вы.
— Это и настораживает.
— Да, мы вырезали всех. Перевес был ощутим. Не логичнее ли было послать больше?
— Они чего-то выжидают может, ошибки, которую мы допустим.
— Они даже точно не знают, где мы. Но если… Всё сорвётся, когда они нас раскроют. Нас слишком мало.
— Будем надеяться, что с ярлом мы договоримся.
Марк и Лета шли позади них, навострив уши и вслушиваясь в разговор. Как всегда, по одному только взгляду друга Лета поняла, о чём он думал. На участие в освобождение целого города они не подписывались. Но давно было поздно что-то менять.
Когда они вошли в лагерь, все взоры воинов обратились к ним, удивлённые, изучающие, у кого-то даже немного восторженные. Большинство ещё спали, так что на свежем воздухе оставались только те, что несли ночной караул, и их молчаливое внимание преследовало отряд всю дорогу до самой большой палатки, по бокам которой торчали хорошо вооружённые воины с щитами, а над разрезом, обозначавшим вход, слабо покачивалось несколько коротких бивней.
— О, я-то думал нас будут встречать с песнями и победным маршем. — фыркнул Конор, косясь по сторонам.
— Нас ждёт это в Леттхейме, — мечтательно пробормотал Берси.
— Сочини тогда о нас песенку ради такого случая. Всё-таки, шкурами рисковали ради будущих подвигов.
— Уже сочинил.
Лета обернулась, чтобы посмотреть, как Конор поджимает губы, беззвучно выдыхая через нос. Она понимала, как сильно раздражало его общество всех присутствующих, и это её радовало в какой-то мере. Не всё же должно быть гладко у подонка.
Возле палатки ярла они остановились, и Логнар приказал остальным отдохнуть, пока он будет занят. Намереваясь присоединиться к Марку, куда бы он ни шёл. Лета поспешно направилась вслед за ним, но была остановлена магом.
— Будь поблизости. Ты мне можешь понадобиться, — с этими словами Логнар исчез за тканью палатки, бережно прижимая к себе свою сумку, а Лета осталась стоять на месте, нервно дёргая ногой.
«А что, нельзя сразу впечатать ему кольцом в нос? Зачем все эти уединения?» — с досадой подумала она.
Хотелось напиться холодной воды и лечь спать в какую-нибудь ближайшую уютную палатку. Она уже даже не мечтала о ванне, хотя от неё, должно быть, несло как от дохлой лисицы. От них всех так пахло, чего уж тут лукавить. Пот и кровь не смывались с кожи целыми днями, потому что было слишком расточительно проливать на себя пресную воду, запасы которой уже подошли вплотную к концу, а ручьи и реки превращались в толстый лёд, так что обмыться с их помощью было невозможно.
