– Что ты здесь делаешь, Лебовски? – сердито спросил Порфирий.
– Насколько я помню, не в твоих правилах попадать в эпицентр неприятностей, – присоединилась к разговору Саёнара.
– А вам не приходило в голову, что я – и есть причина этой заварухи? – глаза бывшего агента торжествующе блеснули. – Болван Денетор выгнал меня, лишил заслуженного вознаграждения, но я… – Лебовски набрал в грудь новую порцию воздуха. – Он просчитался. Да, да, старый солдафон недооценил Ника Лебовски! Это я привел корабли. Он высадил меня на Персивале, на задворках системы – думал, я не найду способа выбраться… Но я переиграл его. Я привел флот, и теперь ему не поздоровится!
– Как ты нас обнаружил? – спросила Саёнара. – Наш корабль невидим на всех радарах, так как ты…
– "Бывших" агентов не бывает, вы об этом не подумали? Есть, есть еще козыри у старого Ника… Не буду раскрывать вам всех секретов, иначе станет неинтересно. А я – человек азартный.
– Это не игра! – рявкнула Саёнара. – Как ты до сих пор этого не понял? Речь идет о судьбе Галактики, а ты…
– Речь ВСЕГДА идет о судьбе Галактики, – оборвал её Лебовски. – Всегда есть корабль на орбите… Или, как в нашем случае, раса чужаков, которая, якобы, посягает на мир во всём мире. Так будет постоянно. Пришельцы, Чужие, Хищники… Всех не перечесть. Только за время службы я, лично, остановил три нашествия, отвел две угрозы вторжения и спас Президента. И что? Кто-нибудь поблагодарил Ника Лебовски за верную службу? Обеспечил непыльной синекурой, чтобы многострадальный Ник мог спокойно дожить до пенсии? Напечатал в газетах его портрет, воздал ему почести? НЕТ! Даже паршивого ордена не дали. Всё, всё добрый старый Ник должен делать сам…
– Ты работаешь на Шадор, – сказала девушка. – Ты, грязный предатель, задумал продать им Галактику!
Лебовски только отмахнулся.
– Я вас умоляю… Продать Галактику! Какие громкие, пафосные слова… – он приблизил лицо к экрану так, что прожилки на носу превратились в красные каньоны. – Да за ту сумму, что мне предложили, любой, я повторяю, ЛЮБОЙ продаст не только Галактику, но и все сопредельные туманности и парочку черных дыр, в придачу.
– В голове не укладывается: а куда ты сам-то денешься, вместе со всей кучей денег? – спросил Порфирий. – Шадор не оставят от Галактики и горстки пыли, так что тебе тоже придет конец.
Лебовски пожал плечами.
– Можно собрать флот из кораблей-ковчегов и населить его разумными существами – разумеется, только избранными. Достойными, так сказать… Избавиться от всякой негуманоидной швали… – он покосился на осьминога. – Бог мой, да можно из целой ПЛАНЕТЫ сделать ковчег! Оснастить её двигателями и отправиться в долгое самостоятельное путешествие… Вас не поражает грандиозность моих замыслов?
– Ты болен, Лебовски, – устало сказала Саёнара. – Таких, как ты, надо запирать в психлечебницы и лечить электричеством… Тоже мне, Доктор Зло.
– Тебе не получить Семечко, – заявил Порфирий. – Ты опоздал.
– Ну, раз вы сами об этом заговорили… – скромно улыбнулся бывший агент. – Где оно? – смотрел он не на Порфирия, а на Саёнару. – Где Семечко?
– Там, куда тебе не добраться, – буркнул октапоид. – Ни тебе, ни твоим дружкам-чужакам.
– Они мне не друзья, – отмахнулся Лебовски. – Чисто бизнес, ничего личного… Собственно, с чего вы взяли, что они – такое уж зло? Зачем все эти страсти? – он приблизил лицо к самому экрану и поморгал красными, воспаленными глазами. Стало видно, что вся бравада бывшего агента – это наносное, что он выпендривается и храбрится из последних сил. – Разве вы, сами, не являетесь солдатами удачи? Авантюристами, готовыми взяться за любую прибыльную работенку? С чего бы вам так дорожить артефактом, значения которого вы даже не знаете?
– А вот и знаем! – завелся Порфирий. – С его помощью можно…
– Замолчи, – Саёнара взяла осьминога за щупальце. – Ты разве не видишь? Он просто псих.
– Оно внизу, верно? – догадался Лебовски. – Денетор задумал активировать артефакт, чтобы возродить свой никчемный народ.
– Адмирал и вправду на планете, – кивнул Порфирий. – И, сдается мне, он уже сделал то, что задумал…
– Внимание. Тревога. Скафандр капитана Сэма серьезно поврежден, – вклинилась в разговор Кэсси. – Он прекратил передачу телеметрии, я больше не знаю, что там происходит.
Порфирий ударил по кнопке отключения связи и Лебовски, как раз собиравшийся что-то сказать, пропал.
…Падал Сэм довольно долго – каньон оказался на удивление глубоким. Ветер, будто играя, то относил его от скал, то со всего маху припечатывал к граниту. Когда это происходило, Сэм делал попытки уцепиться за выступы, но после того, как не оторвал себе пальцы, перестал.
Ветер, завывая и рыча, будто бешеный кот, бросал его в плотные пылевые завихрения, о скафандр то и дело барабанили довольно крупные камешки. Один с такой силой ударил в лицевую панель, что появилась трещинка – еле заметная, но она быстро росла. Какой-то датчик всё время истерично мигал красным светом, и Сэм пожалел, что не знает, как его отключить. Связи с Кэсси не было.
Вдруг скала отдалилась и потемнела – потоком ветра его отнесло совсем далеко, и теперь не было никаких шансов хоть как-то затормозить полет. С ужасом наблюдая, как стремительно приближается каменистая, исчерченная глубокими оврагами красно-коричневая поверхность, Сэм наконец-то вспомнил про парашют…
Удар всё равно был силён. Его потащило по камням – тонкая пленка парашюта вздулась, как мыльный пузырь, но совершенно не желала рваться. Чувствуя себя лягушкой в блендере, Сэм кувыркался по каменистой поверхности. Перед лицевым щитком проносились то коричневые камни, то затянутое красной дымкой небо.
Наконец одна стропа зацепилась за валун и Сэм смог перевести дух, схоронившись в ямке с подветренной стороны. Активировав электрическую пилку на рукаве, он перерезал стропы – отстреливающее парашют устройство забилось песком.
Отдышавшись, он попытался сообразить, где находится и, выведя на лицевую панель карту, впервые воспрял духом. Пещера, в которой находился Денетор была где-то рядом, на дне ущелья. Сэм с содроганием воображал долгий, мучительный подъем обратно на плато, но теперь этого делать не придется: катастрофа обернулась неслыханной удачей.
Поднявшись, он определил направление, и пошел. Ветер на дне каньона был сильнее, чем на плато – ущелье работало своеобразной воронкой, в узкий конец которой, насыщенный песком и мелкими камешками воздух втягивало, как пылесосом. Идти, конечно же, предстояло против ветра…
В горле давно пересохло и наконец-то он сообразил хлебнуть тепловатой, пахнущей металлическим бачком воды, а потом съел немного концентрата, по вкусу похожего на молотую яичную скорлупу пополам с клейстером.
Цепляясь за любой камень и выступ, Сэм брел вперед, сверяясь со указаниями азимут-координатора.
Через некоторое время он смог разглядеть другую сторону каньона, а в ней – тёмные провалы пещер. Судя по красному огоньку на карте, туда-то и ушел Денетор. На поверхности слишком много песка, слишком много ветра, а внутри скальных полостей должно быть тихо и прохладно…
