—Вот это она и есть! Северная звезда!
Трисс сидела рядом с Велфо, пока та не уснула. Затем сама прилегла рядом и не успела закрыть глаза, как погрузилась в глубокий сон. Ей привиделось беспокойное море, слышался рокот волн и множество звуков из беспредельных и бездонных глубин. Среди этого шума она услышала чей-то ласковый голос:
—Трисс… Трисскар, доченька моя… Я вижу тебя.
Белка и мышь скользили над самой поверхностью моря, и перед ними расступались волны. Хотя Трисс никогда не видела своего отца, она знала, что он был одним из них.
—Отец! Отец! — крикнула ему она.
Он улыбнулся и указал ей на мышь.
—Трисскар? Меня зовут Трисскар? Я этого никогда не знала. — С этими словами Трисс расплакалась.
—Друфо должен был тебе сказать… — Образ отца начал меркнуть. — Когда настанет время.
Отец исчез, и Трисс осталась наедине с воином-мышью. Облаченный в блестящие доспехи, он держал великолепный меч. Ничего подобного девушка не видала среди оружейной коллекции принцессы Курды. Воин выглядел вполне дружелюбно, однако Трисс заметила решительность и бесстрашие в его глазах. Слегка коснувшись девушки концом своего меча, он произнес по-дружески теплым, хотя и несколько взволнованным тоном:
—Трисскар — это имя великого воина. Большого мастера меча. Спи, моя маленькая Трисскар. Спи!
Видение исчезло, и белка провалилась в приятную темноту глубокого сна.
Когда она проснулась, стоял яркий солнечный день. Велфо по-прежнему спала, однако ее дыхание было неровным и тяжелым. Чтобы не потревожить ее сна, Трисс аккуратно сползла с койки. Во рту у нее пересохло, а язык как будто распух. Угрюмо поднявшись на палубу, она увидела, что Шог сидит у руля, сплетая какие-то обрезки веревок. Он заметил ее появление не сразу.
—Видишь ли, я пытаюсь соорудить нечто вроде удочки, — сказал он. — Вот только не знаю, что использовать вместо наживки. Как Велфо?
—А, что? — переспросила Трисс, сев рядом с ним и подставив мордочку легкому утреннему ветерку. — О, Велфо спит. Послушай, Шог. Неужели нам суждено умереть посреди этих необъятных морских просторов?
—А где тебе больше по душе расстаться с жизнью, мисс? — продолжая плести веревочные нити, осведомился Шог. — В Рифтгарде в качестве пленницы или в морских глубинах рядом со мной?
—Если ты в самом деле хочешь знать, — улыбнувшись, белка похлопала друга по лапе, — то я предпочла бы вообще не умирать.
—Вот и я хочу жить, — отложив в сторону работу, сказал Шог. — И потому взял курс к Северной звезде. Хочу проверить, чем на самом деле является то пятно на карте — кляксой или островом.
Трисс уставилась на ясное голубое небо.
— Но как ты это сделал? Я не вижу никаких звезд.
— Я обнаружил Северную звезду ночью, — пояснил Шог. — И шел по направлению к ней до самого рассвета. Ведь солнце встает на востоке, верно? Вот так я проверил наше местонахождение. Если нам повезет, мы непременно отыщем тот остров, мисс.
На пороге каюты показалась Велфо. Она вся дрожала и едва могла стоять.
—Пить, — произнесла она. — Хочу пить.
—Найди воду, хотя бы ради бедной Велфо, — тихо шепнула Трисс Шогу.
Уложив ежиху в постель, Трисс пыталась ее успокоить.
—Тебе нужно немного вздремнуть, — ласково говорила она. — А ну-ка давай посмотрим на твою рану.
О, сегодня она выглядит значительно лучше. Сделаем ей еще одну морскую ванночку. Будет прохладно и приятно.
Закрыв глаза, Велфо сказала:
—Значит, тебя зовут Трисскар?
—Да, но кто тебе это сказал?
—Ты сама. Прошлой ночью ты громко произнесла: «Трисскар. Меня зовут Трисскар».
Только поглаживая подругу по лбу, Трисс вспомнила свой сон.
13
Рэдволльские близнецы-колокола возвестили очередной рассвет. Но на этот раз их перезвон был длиннее обычного. Дело в том, что наступил первый день лета, и по этому случаю в аббатстве намечался большой пир.
Весь день обитель пребывала в предпраздничной суете. Командор с кротами и землеройками помогали поварам на кухне. Лог-а-Лог с остальными членами отряда суетились с Гердлом Спринком в погребах. Мемм Флэкери и сестра Вернал отправились вместе с малышами собирать цветы и накрывать столы. Кротоначальник Уррм подрядил Мэлбан с Крикулусом помогать ему расставлять легкие закуски для ланча. Словом, в Рэдволле царила предпраздничная суматоха и веселье. Все были заняты приготовлением предстоящего пиршества.
Освободившись от дел, Мэлбан и Крикулус уединились и сели отдохнуть на ступеньках крепостной стены.
—Слыхал, какие про нас ходят слухи? — приглушенным тоном спросила своего друга Мэлбан. — Им почему-то взбрело в голову, что мы с тобой собираемся показать нашу знаменитую сценку с переодеванием. Сказать по совести, выступать сегодня перед публикой мне бы хотелось меньше всего.
—Ничего не поделаешь, — пожал плечами сторож. — Раз всем так хочется ее увидеть, придется пойти им навстречу.
—Точно! — обрадовавшись, подхватила мышь-архивариус. — Мы вызовемся исполнить свой номер первыми.
А закончив, притворимся уставшими и незаметно удалимся. Так что никому даже в голову не придет, что мы собираемся покинуть аббатство.
Хоть и не по душе Крикулусу была затея Мэлбан, но все же он согласился еще разочек поискать Барсучий Дом.
Едва на землю спустились сумерки, как праздник вступил в свои права. Освещенные фонарями, великолепно украшенные столы ломились от всевозможных яств: горячий, свежеиспеченный хлеб с хрустящей корочкой, овощные салаты, фруктовый творог с мускатным орехом, сыры, паштеты, торты, пирожки, а также огромный пирог из репы и прочих корнеплодов — особо любимое лакомство кротов. Не было недостатка и в напитках. Уплетая свои излюбленные блюда, звери оживленно разговаривали, смеялись и шутили.
Когда стало совсем темно и зажгли дополнительные фонари, праздник стал еще веселее. Согласно собственному плану, Мэлбан с Крикулусом выступили первыми. Мэлбан в роли крысы-пирата привязала себе на живот и ягодицы подушки, надела большую бесформенную шляпу, медные серьги, повязку на глаз, а за пояс заткнула вырезанный из древесной коры меч. Старик Крикулус, изображавший бабушку-мышь, облачился в дамское платье с кружевной шалью и весьма замысловатого вида капор. Они вышли навстречу друг другу, как будто случайно встретились на лесной тропинке. Метнув на Крикулуса свирепый взгляд, Мэлбан начала декламировать хриплым голосом:
Я крыса-пират, и пиратскую морду
Не сыщешь такую ни к зюйду, ни к норду.
Железные когти, кулак сто пудов,
Зубами я в глотку вцепиться готов!
И я никого-никого не боюсь!
Сожрал я полсотни подобных бабусь!
