— Мы с Витольдом давно планировали это, — быстро заговорила Злата. — Этот бесхребетный червяк из года в год своими действиями обращал другие державы против княжеств. Ещё немного, и началась бы война с илиарами. Витольд… Он знал, что ляжет на его плечи, и не боялся этого. За время, что у него могло быть, он бы сделал из Ратмира правителя, более достойного, чем его отец. Я…
Милян молчал. Злата вновь отвернулась к парку.
Он не питал к Твердолику нежных чувств. В конце концов, это его предки заставили королей Сэрабии преклониться и стать вассалами Лутарии. Не вмешайся Злата и Витольд, князю всё равно оставалось недолго. Скоро он скончался бы от руки Славлена. Или даже Миляна.
Он не винил Злату в содеянном. Но выбрала она совершенно неверное время.
— У меня не было иного выхода. Я помогла Витольду. Твердолик собирался выкинуть меня изСовета, что мне было делать? Диву почти исполнилось тринадцать. Через год-другой князь настоял бы на том, чтобы он стал править Лебедиными Землями вместо меня.
— Мне казалось, что Витольд не был рад возможности стать регентом, — сказал Милян.
— Это была вынужденная мера, я повторяю. Мы сделали это не ради трона, а ради княжеств. Нашей земли, — уверенно отчеканила женщина.
— Я бы сказал, что сейчас уже совершенно неважно, кто убил князя. Мы нашли виновного, и кости его давно гниют в могиле. Но это не так. Ты…
— Я не могла позволить Твердолику продолжать испытывать терпение Китривирии и позориться перед Ардейнардом, — перебила Злата, властным жестом руки приказываяМиляну умолкнуть. — Он хотел отнять у меня мои же земли и передать их ничего не смыслящему в этой жизни Диву. Он не создан для этого. Он… Он любит разводить пчёл, — голос Златы потеплел. — Как увидел впервые улии ребёнком, так до сих пор не можетоставить их. А ведь они ни разу его не покусали…
— Твой внук — наследник Лебединых Земель, а не пчеловод. После твоей смерти он займёт место боярина.
— Он мойвнук. И не тебе решать, кем ему быть.
— Ради Четвёрки, — поморщился Милян. — Мне плевать, что с ним станет. Но тебе не плевать. Поэтому ты должна его защитить.
— Как ты узнал о Твердолике?
— Догадался, — уклончиво бросил он.
— Это не ответ. Куврата вынюхал?
— Ты ведь своими руками позволила Леку…
— Я не знала! — воскликнула Злата, заставив Миляна опешить, а служанок у розовых кустов исчезнуть из виду, испуганно перешёптываясь. Видимо, они знали, что случается, когда боярыня повышает голос. — Я не думала, что Витольд пострадает. Сожалею ли я? Да. Я раскаиваюсь. Ты понимаешь, каково это. Ибо чувство вины губит не хуже меча в сердце… Зная заранее, чем всё обернётся, я бы отговорила старого друга от этой затеи
— И ты готова принять сторону Лека Августа? После того, как он убил Витольда?
— Ты проиграешь в этой войне, Милян. Потому что он сильнее. Какими чистыми не были бы ваши с Сирином стремления, вы не сумеете одолеть его.
Он увидел страх в её глазах и решил развить это чувство.
— Сотни детей, чьих родителей обвинили в сопротивлении воле Матери Света, остались сиротами — их под крылышко взяли приюты, спонсируемые Церковью, — горячо зашептал Милян. — Они будут растить фанатиков, моральных уродов… Неужели тебе всё равно? Вместе мы сможем помочь этим детям.
Злата качала головой, глядя в пол, загородившись от Миляна сложенными на груди руками.
Он вздохнул. Ему не хотелось говорить ей о том, что он узнал совсем недавно из донесений, но…
— Месяц назад новый командующий Княжеской дружиной решил казнить в Короне керников, — сказал он. Злата подняла взгляд. — Тех самых, что вырезали деревню к югу от Траквильского леса. Им удалось сбежать, но среди них были не только Стражи. Человек, путешествовавший с ними, погиб. Его звали Родерик Василиск.
Сначала показалось, что Злату вот-вот стошнит. Она впилась ногтями в перила и тяжело задышала.
— Лек заберёт их всех, — продолжил Милян. — Всех, кто дорог тебе. Прошу… Стань частью Чёрного Альянса. И мы остановим ублюдка.
Ей потребуется время, что переварить эту новость. Чтобы смириться с потерей. Но это станет тем, что сдвинет их отношения с мёртвой точки. Злата захочет отомстить за смерть старшего внука.
Сирину были нужны эти земли и её дары. Они, может, не соберут армию, но прокормят уже существующее войско. К тому же у них будет союзник, чей голос и поныне важен в княжествах. Злату любят и прислушиваются к ней.
Милян останется здесь, если потребуется, пока не закончится её траур. И пока она не даст своего согласия.
Глава 23. Часть 2
Солёный ветер трепал её недавно заплетённые косы. Тугие, начинавшиеся на макушке и спускавшиеся к самому животу. Помнится, она носила такие на Севере. Пока не решила, что с хвостом меньше мороки.
Лета вытянула ноги и запрокинула голову, подставляя солнцу лицо. Его жара она не чувствовала, и это было одним из достоинств острова. Другие подбирались с трудом. Вода облизывала ей ступни. Перевязанные царапины на руках всё ещё горели, как будто морская соль проникла глубоко под кожу и не давала им затянуться.
Она открыла глаза и посмотрела на раскалённый шар в чисто-голубом небе. Солнце двигалось ужасающе медленно, восходя на востоке. Там, куда совершенно не хотелось возвращаться.
А может, они уже никуда отсюда не денутся.
Лета расправила плечи, наблюдая за солнцем. Не самое плохое занятие, однако она любила смотреть на рассвет. Сегодня пришлось припоздниться. Марк позвал её наловить рыбы, которая кишела целыми стаями возле побережья в полуверсте от их лагеря. Тивурий предупреждал, что некоторые виды ядовиты, но это мало повлияло на желание съесть весь уловполностью. Они были голодны.
Вчера море наконец выбросило на берег трёх утонувших членов команды «Княжны». Капитан решил предать их тела островной земле и приказал вырыть могилы в лесу и отметить каждую обломком корабля.
Лета перевела взгляд на сияющее, серебряное в полуденном свете море. На месте этих троих мог оказаться любой. Даже она сама. Она не хотела думать о том, что им, возможно, повезло. Они обрели покой. Им не придётся влачить остаток дней на безлюдном острове.
Нащупав пальцами камешек в песке, Лета размахнулась и кинула его в воду. Брызги замерцали над водой, похожие на мелкие алмазы.
— Эй, полукровная!
Лета подавила вздох.
— И тебе не хворать, — отозвалась она.
Слегка раздражён. Устал. Голоден. Значит, рыбы так и не поел. Да иона немного съела, помня о предостережении Тивурия.
— Вижу, тебе заняться нечем, — заявил Конор и остановился за её спиной.
— С чего ты взял?
Следующий камень плюхнулся в воду.
