– Неужто вы вырастете, если сестре водрузят огромную корону на голову? – улыбаясь, спрашивает она. – Станете ли выше, сделай она вас герцогиней?
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Я отворачиваюсь, но Томазина хватает подол моего платья своей маленькой квадратной ладонью, так похожей на мою собственную.
– В чем дело? – гневно реагирую я. – Отпусти. Хочешь закатить ссору посреди двора, как мальчик-паж?
– Кое-кто заплатил бы неплохие деньги за подобное зрелище, – смеется она. – Правда, я всегда зарабатывала на жизнь тем, что я миниатюрная леди, а не карлица-весельчак.
– А мне вообще не приходится работать, – величественно заявляю я. – И мой рост тут ни при чем. Буду благодарна, если ты отпустишь мое платье.
Томазина отпускает, но на лице остается дерзкая улыбка.
– Книгу действительно пишут, леди Мария, – отрывисто говорит она. – Писари собирают ее по кусочкам. Из архива украли страницу, доказывающую, что Генрих VIII назвал вашу семью наследной, есть и доказательства законнорожденности вашей линии, свидетельство того, что все вы трое – леди Джейн, леди Катерина и вы – рождены в Англии, принадлежите к королевскому роду и протестанткой вере.
– Не смей упоминать Джейн, – предупреждаю я.
– Похоронена в маленьком гробике, будто детском! – глумится Томазина. Я разворачиваюсь и ухожу прочь, но она семенит за мной и, обогнав, встает у меня на пути. – Выслушайте до конца, ради своего же блага. В докладах писарей из Франции и Испании вашу сестру Катерину называют законной наследницей. Королева в ярости. Если эту книгу заказали вы, скажите своим исследователям бежать прочь. Дядя пусть едет во Францию поправлять здоровье, да и сами сидите тихонько и не бегайте целоваться с привратником.
Я едва скрываю свое изумление.
– Я многое замечаю, – быстро добавляет карлица. – Вы и сами знаете, как это получается. На нас никто не обращает внимания.
– Зачем тебе предостерегать меня, если ты живешь в тени королевы? – интересуюсь я.
– Потому что мы обе коротышки, – напрямую отвечает Томазина. – Мы обе маленькие женщины в большом опасном мире. Невысокий рост связывает нас, как бы вы это ни отрицали. Поэтому я и говорю: не задевайте ее. Она и так обозлена на всю вашу семью.
Томазина с наглым видом кивает мне, будто пытаясь втолковать сказанное, а потом бросается бежать через весь двор, словно маленькая девочка за учительницей. За ней захлопывается дверь, ведущая на личную лестницу Елизаветы.
Виндзорский замок.
Весна 1564 года
С неукоснительной учтивостью я обслуживаю Елизавету в течение ужасной холодной весны, и хотя она просит у меня веер щелчком пальцев и жалуется, что я царапаю ей шею, застегивая сапфировое ожерелье, ничего больше против меня она сказать не может.
Я даже не бросаю взгляд на карлицу Томазину, чтобы поблагодарить ее за предупреждение, и, если во время танцев мы вдруг оказываемся рядом, перехожу на другое место. Я не признаю, что мы связаны из-за своих крошечных стоп. Не желаю вступать в женское общество низкорослых. Конечно, я вижу схожие черты в Томазине: перекатывающаяся походка коротких ног, вечно задранное вверх лицо в попытке расслышать беседу, что ведется высоко над ее головой. Думаю, у нее тоже болит спина после долгой езды на лошади, и мы обе терпеть не можем, когда к нам обращаются как к детям, путая рост с возрастом и мудростью. И все же я никогда не дам понять, что мы одинаковые. Просто похожи внешне, вот и все. Елизавета ведь не называет кузиной каждую рыжеволосую женщину, а леди Маргарита Дуглас не считает лошадей своими родственницами. Внешность – ничто по сравнению с происхождением. Я из королевского рода и вовсе не карлица, я из семьи Грей и не буду служить чей-то симпатичной игрушкой. Я одна из наследниц трона Англии, а Томазина от своих предков унаследовала лишь короткие кости.
Однако как-то вечером в начале весны мы идем на ужин, и я замечаю непривычное отсутствие Уильяма Сесила. Подхалимство и хороший настрой Роберта Дадли при этом кажутся натянутыми. Елизавета же ощетинилась, точно кошка, на которую вылили ведро воды из окна – все видят ее раздражение. Похоже, лишь карлица Томазина знает, кто был настолько глуп, чтобы перейти дорогу королеве, но я не могу заставить себя спросить у нее.
Когда начинают убирать со столов, Роберт Дадли наклоняется через руку королевы, и писарь по ее кивку передает стопку бумаг. Дадли с поклоном берет их и выходит из зала. Я украдкой скольжу вдоль стен, пряча голову за стульями с высокой спинкой, сталкиваюсь с Робертом у огромных дверей и выхожу вместе с ним.
– Леди Мария, – кланяется он мне.
За нами закрывают двери, и мы остаемся за пределами взоров двора.
– Что-то случилось? – напрямую спрашиваю я.
Он низко наклоняется, чтобы говорить как можно тише.
– Да. Кто-то – вероятно, французский посол – передал королеве книгу, поддерживающую право вашей сестры леди Катерины на трон.
– Леди Хартфорд, – называю я ее титул по мужу.
Дадли бросает на меня хмурый взгляд.
– Леди Катерины, – повторяет он. – Сейчас не время защищать брак, который королева признала недействительным.
Я всматриваюсь в темное лицо мужчины, чей брак тоже признали бы таковым, не будь его жена очень кстати убита.
– Мы знаем правду, – непреклонно отзываюсь я.
– Вот и авторы опубликовали то, что, по их мнению, является правдой, – невозмутимо продолжает он.
– Разве не вы заказали эту книгу? – спрашиваю я, зная, что так и есть.
– Нет, – врет Дадли. – А все связанные с ней пострадают. Королева выписала указ на арест вашего дяди Джона Грея, автора книги Джона Хейлза и его помощника Роберта Била, а также Фрэнсиса Ньюдегейта, отчима Эдуарда Сеймура, и даже лорда-хранителя Николаса Бэкона за то, что высказался в пользу вашей сестры.
Все тело холодеет от потрясения.
– Дядю арестуют? И лорда-хранителя? Что же будет с Катериной? – Я хватаю его за рукав. – Ох, сэр Роберт, ее ведь не заточат обратно в Тауэр?
– Нет.
– Куда же ее отправят, если дядя не сможет за ней присматривать? Оставят с леди Грей? Или отпустят? Сэр Роберт, неужели ее отпустят?
– Нет. – Он выпрямляется. – Леди Мария, мне пора заняться делами Ее Величества. Нужно отправить стражей и задержать вышеперечисленных людей для допроса.
Я смотрю вверх, окидывая его взглядом во весь прекрасный рост.
– Вы, никак не связанный с книгой, теперь арестовываете их?
– Да, – кратко отвечает Дадли. – По приказу королевы.
Нет смысла выражать недовольство тем, что он всегда поступает, как угодно Елизавете, и никогда не перечит ей. Фаворитом при дворе тирана можно стать, только каждый день поступаясь своими принципами. Я могу лишь постараться удержать его на стороне Катерины.
