– Часовые уже выставлены, – сообщает он. – К тому же он заметит ваше знамя.
На траве расстилают ковры с шалями, и я подкладываю под голову накидку для верховой езды. Ложусь и закрываю глаза, думая, что немного отдохну и скоро услышу, как приближается Нед с его стражами. Я сонно улыбаюсь при мысли о том, как сильно Тедди обрадуется поездке на большой скаковой лошади, впервые оказавшись вместе с отцом за пределами стен Тауэра. Вспоминаю, что он крепко схватил Неда за шею, а тот с нежностью придерживал его.
И после этого я засыпаю. Стоило только вырваться из пораженного чумой города, как тревоги покинули меня. Я не спала на свободе два долгих года – воздух точно слаще, когда дует не через решетки. Мне снится, что я с Недом и детьми, но не в Ханворте и не в Пирго; возможно, это знак, что мы будем счастливо жить в собственном доме, во дворце, который мы хотели бы построить, когда я стану королевой. Просыпаюсь, когда миссис Фэйрлоу, кормилица, осторожно трогает меня за плечо, и понимаю, что это не сон – я действительно свободна.
– Нам пора ехать дальше, – говорит она.
Я улыбаюсь и привстаю.
– Нед здесь?
– Нет, еще нет. Зато стало прохладнее.
Горящий диск солнца скрылся за облаками, с холмов подул ветерок.
– Слава богу. Он хорошо поел? – спрашиваю я у кормилицы. – Можем ехать?
– Да, ваша светлость, – отвечает она, вставая. – Хотите взять его?
Я беру на руки моего любимого малыша, и он радостно улыбается мне.
– Утром он явно весил меньше. Хорошо кушает.
– Настоящий лондонский едок, – одобрительно кивает миссис Фэйрлоу.
Охрана приводит лошадь, и начальник помогает мне залезть в седло. В Пирго наверняка мне поможет спуститься Нед – к тому времени он обязательно нагонит нас. Я беру поводья, и мы движемся дальше.
* * *
Уже в синеватых сумерках мы подъезжаем через парковые насаждения к большому остроконечному дворцу Пирго. Дядя встречает нас у высокой парадной двери, на ступеньках выстроились его домочадцы, слуги и компаньоны. Он очень гостеприимен, но не улыбается, а, напротив, выглядит встревоженным.
– Милорд дядя! – Надеюсь, он простил мою наглую ложь и понял, что тогда я не могла поступить иначе.
Он снимает меня с лошади и нежно целует, как и прежде. Я показываю на кормилицу с Томасом.
– Вот ваш новый родственник. Его брат-виконт лорд Бошан едет позади с отцом. Удивительно, что они до сих пор не догнали нас, хотя его лошадь потеряла подкову, и поэтому они задержались.
Бросив взгляд на малыша, дядя снова смотрит на меня и коротко бросает:
– Лучше пойдем внутрь.
Он берет меня под руку и ведет через огромные двойные двери в просторный приемный зал. Его супруги нигде не видно, что странно, ведь я ожидала, что она тоже встретит нас. Я же графиня, а теперь еще и провозглашенная наследница трона Англии.
– Где леди Грей? – спрашиваю я слегка натянуто.
Дядя выглядит утомленным.
– Она передает свое почтение и увидится с тобой позже. Идем, идем, ваша светлость.
Он ведет меня вверх по лестнице через впечатляющий зал, затем мы попадаем в комнату поменьше и наконец в покои с большой спальней. Место мне знакомо. Эти комнаты уступают лишь тем, в которых здесь останавливалась Елизавета. Я думаю, что надо бы попросить королевские покои, но тут дядя закрывает дверь и усаживает меня на стул.
– В чем дело? – спрашиваю я. Внутри меня растет страх, который я пока не в силах объяснить. Обычно Грей так уверен в себе, а сейчас как будто не знает, что сказать. Его привычная высокопарность сменилась недоумением. – Милорд дядя, что-то не так?
– Тебе сказали, что лорд Хартфорд приедет сюда?
– Да, конечно. Он немного отстал, – отвечаю я.
– Я так не думаю. Мне сообщили, что ты поселишься одна.
– Нет-нет, – возражаю я. – Сегодня утром мы должны были выехать из Тауэра вместе, но он задержался, пока подковывали его лошадь. Он едет сзади вместе с нашим сыном Тедди, маленьким лордом Бошаном. Тедди настоял на том, чтобы быть в дороге с отцом. Нед посадит его вперед на седельную луку. Наверное, они так сильно задерживаются, потому что Тедди хочет держать поводья.
Грей снова медлит, затем берет мои ладони своими холодными руками и говорит:
– Моя дорогая Катерина, с огромным сожалением сообщаю, что на этом твои трудности не закончились. Тебя не отпустили, и лорд Хартфорд тоже не на свободе. Вам запрещено жить вместе. Его везут в Ханворт, где за его домашним арестом будет следить мать, тебя же послали сюда, и мне приказали держать тебя здесь как пленницу.
Я так поражена, что не могу вымолвить ни слова. Просто смотрю на дядю и чувствую, что у меня широко открывается рот.
– Нет, – коротко говорю я.
Он невозмутимо смотрит на меня.
– Боюсь, все именно так.
– Она ведь освободила меня по требованию народа, чтобы я могла покинуть город из-за чумы!
Мы оба понимаем, кто «она» такая.
– Нет, не освободила. Весь двор убедил ее, что нельзя оставлять вас в Тауэре в такой опасности, но она не помиловала тебя, не простила и точно не освободила. Мне приказано держать тебя здесь как в узницу под охраной Тауэра. Тебе запрещено видеться и общаться с кем-либо кроме моих слуг, и им не позволено тебя выпускать. – Он замолкает. – Даже в сад.
– Дядя, как вы могли согласиться стать моим надзирателем?
Он беспомощно смотрит на меня.
– Лучше бы я отказался и оставил тебя умирать от чумы?
– Ты лишаешь меня свободы? Собственную племянницу?
– А что еще мне делать, если она дала такой указ? Иначе бы и меня посадили в Тауэр.
– Как же Нед? Что с моим мужем?
– Его мать пообещала выделить ему две комнаты в своем доме и не выпускать. Он тоже не помилован и не прощен. Неда охраняет собственная мать.
– Мой сын! – восклицаю я в панике. – О боже, дядя! Наш мальчик Тедди, я позволила ему ехать с Недом, думая, что они следуют за нами. Где Тедди? Его пришлют сюда?
Дядя, сам побледневший от беспокойства, качает головой.
– Он будет жить с отцом и бабушкой в Ханворте, – отвечает Грей.
– Не со мной? – шепчу я.
– Нет.
– Нет! – кричу я и бросаюсь к двери, дергаю ручку – она поворачивается, но дверь не открывается. Слуги моего родного дяди уже заперли меня. Я стучу обеими руками по деревянным створкам. – Выпустите меня! Верните моего сына! Верните сына!
Я подхожу к дяде и хватаю его за руку. Он отмахивается, лицо бледнеет.
– Дядя, вы должны заставить их привезти Тедди сюда, – бормочу я. – Ему меньше двух лет! Он никогда не разлучался со мной. Это не королевский мальчик, воспитанный слугами, – мы с ним всегда были вместе! Я заботилась о нем днем и ночью. Он умрет без меня! Нам нельзя жить раздельно.
