— Филипп Матвеевич, расскажите подробно, как обнаружили тело? — обратилась она к продюсеру.
— Мы вышли с Полиной из ресторана, собирались уезжать. Я закурил. В ресторане не положено, а в машине я не дымлю, когда еду с дамой. Мне требовалось две-три минуты. Полина заметила машину Леси, подошла поболтать, а там…
Петелина распахнула дверцу автомобиля и спросила актрису:
— Что вы увидели?
— То же, что и вы, — дама бросила укоризненный взгляд на следователя и снова отгородилась поднятым воротником.
— Вы открывали дверцу?
— Да.
— Внутри машины или рядом вы заметили что-нибудь подозрительное?
Черная опалила следователя гневным взором и всплеснула руками:
— Да поймите же вы, сейчас я не в состоянии разговаривать!
Один из фотографов узнал голос известной актрисы и сунулся к машине, щелкая камерой. Черная захлопнула дверцу и закуталась в шубу.
— Полина подавлена. Мы не привыкли к такому, — стал оправдываться за подругу Сонин.
Петелина подождала пока полицейские отодвинули назойливую прессу и продолжила опрос:
— Когда вы появились в ресторане?
— Мы с Полиной приехали около восьми, зашли поужинать, ничего особенного. Потом появилась Леся.
— Ее пригласили вы?
— Нет. Ее пригласил Вадим Сорокин. Но он немного опоздал, пришел со ссадиной на голове.
— Как он объяснил появление ссадины?
— На него напал какой-то ревнивец. У Вадика вечные проблемы с бабами.
— Почему Сорокин не заявил в полицию?
— Кажется, его Леся отговорила. Да и ссадина небольшая, грим все скроет, меня только это волновало.
— Кто еще был в ресторане из ваших знакомых?
— Я многих здесь знаю, — пожал плечами Сонин.
— Из вашей съемочной группы, — конкретизировала вопрос следователь.
— А, Гоша заходил на пару слов.
— Режиссер Чантурия?
Сонин кивнул и отбросил окурок:
— Мои деньги ему не дают покоя. Захотел настоящий дворец, кареты. Пришлось приструнить по части расходов.
— Ваши деньги?
— Бюджет картины, — поправился продюсер. — Наши возможности увеличились, но это не значит, что я буду бездумно сорить деньгами.
— Кто из вас первый покинул ресторан?
Продюсер свел брови, задумался:
— Сначала Гоша, потом Сорокин с Лесей, потом мы. Да, именно так.
Сонин достал из кармана мятую пачку сигарет.
— Филипп Матвеевич, вы много курите.
— Нервы, знаете ли.
Петелина решила проверить неожиданную версию:
— Вы выходили покурить, после того, как из ресторана вышла Нестеренко?
— На что вы намекаете? — насторожился продюсер.
— Где именно вы курили? Там? — она указала в сторону автомобиля с телом задушенной актрисы.
Сонин возмутился, комкая сигаретную пачку дергающейся рукой:
— Правильно меня предупреждал адвокат: с вами нельзя общаться без его присутствия. Даже о погоде. Все, больше ничего не скажу! Я имею право хранить молчание.
Петелина не стала возражать, ей еще предстояло опросить сотрудников ресторана. Поднимаясь по ступенькам в опустевший ресторан, она отметила, что обещание продюсера «хранить молчание» не относится к представителям прессы. В плохом он опять увидел хорошее — рекламу своего проекта.
Официанты в целом подтвердили слова Сонина, отметив, что Сорокин с Нестеренко изрядно выпили, а когда уходили, о чем-то спорили. Просмотр записи камеры наблюдения установил, что первым из ресторана ушел Чантурия, спустя восемь минут заведение покинули Сорокин и Нестеренко, а буквально вслед за ними вышел покурить Сонин. К сожалению, в поле зрения камеры попадало только крыльцо ресторана и узкая полоса перед ним. Три шага в сторону — и человека не видно, не говоря уж о машине Нестеренко, стоявшей на краю парковки. Одно было ясно: Леся Нестеренко действительно сильно выпила и не могла оказать серьезного сопротивления убийце.
Майоров выполнил поручение и привел в ресторан Вадима Сорокина. Актер выглядел подавленным и не противился, однако оперативник держал его крепко за вывернутую за спину руку.
— Перехватил около дома, когда он приехал в такси, — доложил Майоров и продемонстрировал пистолет в прозрачном пластиковом пакете: — Когда Сорокин меня увидел, то попытался сбросить ствол.
— Отпустите. Это бутафорский, от хулиганов, — извивался Сорокин.
Петелина велела оперативнику отпустить актера, тот плюхнулся на стул. Она указала на ссадину на его виске:
— Один из хулиганов на вас напал?
— Да, придурок какой-то. Я выстрелил, и он убежал. Это хлопушка, проверьте.
— Проверим, а сейчас другой вопрос. — Петелина медленно двигалась вокруг стула, а актер крутил головой: — Для чего вы пригласили в ресторан Олесю Нестеренко?
— Обсудить роль и все такое.
— Официант рассказывает, что вы мало говорили и много пили.
— А это запрещено? Что происходит, почему меня силой притащили сюда?
— Вы хороший актер, — оценила искреннее возмущение Елена.
— Я знаю.
— Теперь и я убедилась. — она села на стул напротив актера и подалась вперед, давя взглядом: — Ведете себя так, будто не знаете, что Нестеренко убита.
— Задушена? — изумился Сорокин. — Так вот почему там репортеры!
— Я не говорила, что ее задушили.
— Зарезали?
— Переигрываете, Сорокин. Итак, о чем вы говорили с ней?
— О себе, о ней, о проекте. Бла-бла-бла, короче.
— А на студии у вас не было на это времени?
— Что вы пристали! Я хотел с ней переспать. Она красивая, я тоже, что тут такого…
— Коллекционируете победы? Но официант заметил, что вы были в плохом настроении.
— Выпил лишнего, а она еще больше.
— Давайте перейдем к итогу. Вы поссорились, Нестеренко отказалась ехать с вами, и вы в порыве ярости…
— Нет! — подпрыгнул на стуле Сорокин. — У меня просто не было настроения. Не каждый вечер я заканчиваю с женщиной.
— Рада за них, — следователь откинулась на спинку стула, дала возможность актеру расслабиться, и тут же продолжила психологическое давление: — Теперь главный вопрос. От него зависит, куда вы отправитесь ночевать после нашей беседы. Итак, как вы расстались с Нестеренко?
— Ну, я посоветовал Лесе вызвать трезвого водителя. Сам поехал на такси.
— Сотрудники утверждают, что такси вы не вызывали.
