Его вид пугал ее. Он был бледнее и худее, чем в Париже. Он изменился. Звук проезжающего мимо автомобиля заставил его вздрогнуть и обернуться.
Но он все еще был ее прекрасным Джеймсом.
Она никогда не выглядела великолепнее. Джеймс еще никогда не видел ее в летнем платье, с голыми руками и щиколотками. Ее щеки порозовели от ходьбы. Непослушные пряди выпали из прически и покачивались на ветру. Лавандовое небо идеально подходило девушке по цвету, словно хотело ей угодить.
– Что, если бы я был искалечен? – выпалил он. – Потерял руку или ногу?
Ей было больно осознавать, что на самом деле он хотел спросить: «Что, если ты недостаточно меня любишь?»
– А ты искалечен? – спросила она.
Он прикрыл рот ладонью, чтобы не рассмеяться. Был ли он искалечен? Его мозг – да, ну и что с того? Надо сказать, его мозг никогда не был особенно выдающимся. Он видел настоящих калек. Смех, как это часто случалось в последнее время, превратился в слезы. Джеймс с трудом их сдержал.
Он видел, что причиняет ей боль, и его это пугало.
– Прости, – сказал он ей. – Прости меня.
– За что?
«За то, что выжил».
Ответ прозвучал бы жалко, как отчаянный крик о помощи, но у Джеймса еще осталось немного достоинства, поэтому он промолчал. Он надел шляпу, поклонился и ушел, оставляя позади след из осколков своей души, словно дорожку из хлебных крошек или капель крови.
Афродита
Поездка в Лоустофт – 15 июня, 1918
Ранним утром следующего дня, Хейзел прибыла на станцию Челмсфорда. Сосед миссис Паксли довез ее на своей повозке. Она купила билет до Лондона.
Джеймс зашел на станцию и сел в поезд, стоящий у перрона. Он не заметил ее.
«Отпусти его», – горько подумала она.
Но эта мысль никак не могла улечься у нее в голове. Он был совсем рядом, и она чувствовала, будто упускает свой шанс.
Хейзел потащила свой тяжелый чемодан обратно к кассе.
– Можно обменять билет до Лондона на билет в этот поезд? – спросила она у кассира – лысеющего мужчину с блестящим лицом.
– Вы знаете, куда едет этот поезд? – спросил он.
– Куда бы он ни ехал, – ответила она.
Кассир выпучил глаза. Это было самое интересное событие, которое случалось на Челмсфордской станции за много месяцев. Он обменял ее билет.
– Вы же не преследуете того молодого человека, который только что зашел в вагон? – спросил он.
– Вам не кажется, что это неуместный вопрос? – огрызнулась Хейзел. – Носильщик!
Кассир смотрел ей вслед.
– Она преследует того парня, – сказал он кассирше в соседнем окошке. – Ставлю на это свою месячную зарплату.
– Будь я на ее месте – сделала бы то же самое, – ответила пожилая кассирша. Женщины на мужских работах! Что поделать – война.
Хейзел села в поезд. Когда он тронулся, она поднялась с места и пошла по проходу, пока не заметила Джеймса. Он сидел в одиночестве и смотрел в окно. Девушка решительно зашла в его купе и заняла сидение напротив. Хейзел пообещала себе, что, если он попытается уйти, – она поставит ему подножку.
Я бы и сама это сделала.
Джеймс не сразу посмотрел на нее, и ожидание показалось девушке таким долгим, что ей хотелось закричать. В конце концов, он поднял глаза и посмотрел на нее с таким удивлением, что она была готова еще раз заплатить за билет, лишь бы увидеть это выражение еще раз.
Он ошеломленно смотрел на нее несколько минут, а затем откинулся на спинку своего сиденья, спрятал лицо под шляпой и расхохотался.
Хейзел не знала, должна ли она почувствовать облегчение или ударить его сумкой.
Джеймс что-то сказал, но из-под шляпы слов было не разобрать.
– Что?
Он убрал шляпу в сторону.
– Я сказал: ну и что мне с тобой делать?
– Просто поговори со мной, – твердо сказала она. – Думаю, я заслуживаю хотя бы разговора.
Джеймс не мог ничего с собой поделать. Юноша улыбнулся, хотя его лицевые мышцы забыли, как это делать. Она злилась, но злилась совершенно очаровательно. Это была очень покровительственная мысль, и он это знал.
От его улыбки все раздражение Хейзел как будто испарилось.
– Что ты хочешь от меня услышать? – спросил он.
И в самом деле, что?
– Куда ты едешь? – спросила она.
– Куда ты едешь?
– Ну уж нет, – твердо сказала она. – Я первая спросила.
– В Лоустофт.
Не то чтобы у Хейзел были какие-то предположения, но ответ ее удивил.
– Отличный день для пикника на пляже? – спросила девушка.
– К чему этот сарказм?
– А по-моему отличный способ развеяться и забыть о проблемах.
По его лицу пробежала тень, и Хейзел замолчала. Она попробовала начать снова, более мягким тоном.
– Зачем тебе в Лоустофт?
Джеймс посмотрел на нее.
– Чтобы кое с кем увидеться.
– Твой знакомый из Франции?
Он покачал головой.
– Женщина.
Надо отметить, что Хейзел не ощутила укола ревности, но она была озадачена.
– Сколько ехать до Лоустофта?
– Два с половиной часа, – сказал он. – Пойдешь со мной?
Она быстро подняла на него взгляд.
– Провести день с тобой?
– Кажется, у меня нет выбора, – заметил Джеймс.
– Это так, – согласилась Хейзел. – Я просто хотела быть вежливой.
Он снова улыбнулся против воли и покачал головой.
– Ты необычная девушка, Хейзел Виндикотт.
Она посмотрела ему в глаза.
– Мне это уже говорили.
Аид
Что нужно знать Аделаиде – 15 июня, 1918
Поездка была долгой. Джеймс молча смотрел в окно, а все попытки Хейзел начать разговор не возымели успеха, поэтому она спряталась за книгой. Девушка купила пакетик орехов и предложила немного Джеймсу, но он отказался.
– Знаешь, – сказала она, – ты все еще подмечаешь все большие здания в городах, которые мы проезжаем.
Он улыбнулся. Совсем немного, но Хейзел это заметила.
– Неужели?
Дальше они ехали в тишине. В Ипсвиче им пришлось выйти и пересесть на другой поезд. Джеймс помог Хейзел донести ее багаж, и они снова оказались в купе, друг напротив друга.
– Как твоя подруга? – спросил он, после долгого молчания. – Колетт.
