Оставив шнурки в покое, бросилась к открытым дверям спальни. Новый стон, сладострастный, полный облегчения, меня остановил. Нет… Арку не плохо, ему очень хорошо.
— Да, это было круто, — устало-довольно произнес жених. — Офигительно круто!
Серебристый женский смех резанул по ушам. Я забыла, как дышать.
— А ты сомневался. Видишь разницу между сексом с зеленой девчонкой и настоящей женщиной? Твоя невеста милая, но совсем не женственная: коротко обстриженные волосы, машинное масло под ногтями, грубые ботинки и комбинезоны придают ей мальчишеский облик, она серенькая и пресная. — Любовница Арка вновь рассмеялась. — О том, что она женщина, думаю, вспоминает только в твоей постели.
Я слушала, задыхаясь от разочарования. От боли я не могла сделать и шага.
— Нет, Алиска классная, немного диковатая только, но мне это и нравится — гулять не будет, когда поступит в академию.
— На пилота или навигатора? Не отпускай — девок там мало, даже такую уведут. Хочешь привязать к себе дочку начальника службы безопасности — сделай ей быстрее ребенка.
— Возиться с сопливым спиногрызом? — В голосе жениха прозвучала брезгливость. — Нет, лет десять точно никаких детей, а там посмотрим.
Оцепенение прошло. Я сделала шаг назад, затем еще один и еще.
Вот, значит, как… Арк не просто мне изменил, он обсуждал личное со своей любовницей! А мне врал, утверждая, что мечтает о моменте, когда я подарю ему малыша.
Я вышла из квартиры бесшумно, как и вошла, а по коридору уже бежала, не думая, как выгляжу со стороны. Кого-то я едва не сбила с ног, но мне было все равно. Слезы мешали видеть, горло перехватил спазм.
Арк… как ты мог? Как же ты мог?.. Предательство убивает душу — и я сейчас умирала. Я умирала в одиночестве, не желая, чтобы знали о моем позоре. Сама виновата — выбрала не того мужчину, а ведь папа предупреждал…
Гордость не позволила рассказать все матери — у нее нет тайн от отца, тот узнал бы и просто прибил бы Арка. Ульсы порывисты, их не мучает совесть, когда нужно постоять за свою семью. Отец сдал лидера своего народа, лишь бы поскорее закончилась война с ульсами и он смог бы жениться на любимой землянке. Что уж говорить о парне, который отцу никогда и не нравился?
Закрывшись в спальне, я тихо проплакала до утра, не прерываясь на сон. Порой подходила к зеркалу и долго себя рассматривала. Ничего так, миленькая, но… Неизвестная разлучница права — я обычная серая девушка, которая не любит краситься и предпочтет маске для волос поиск неисправности в системе управления погрузчиком. Но даже это не давало Арку право предавать меня.
Вчера я убежала, сегодня же я выскажу все, глядя ему в лицо.
Утром, приняв контрастный душ и закапав специальными каплями глаза, чтобы убрать следы слез, вышла на работу, теперь уже в свою смену. «Звездный орлан» привел документацию в порядок, нужно было разгрузить его трюм.
— Доброе утро, котенок, — ласково поприветствовал меня Арк.
От поцелуя я увернулась — мужские губы мазнули по щеке.
— Что-то случилось? Ты плохо себя чувствуешь? — забеспокоился жених, не подозревая, что его статус изменился, получив приставку «экс».
— Неважно спала, — пробурчала я и отправилась переодеваться.
Я плавилась в огне ненависти. Я никогда не испытывала настолько сильных эмоций. Арк посмеялся, предал меня. И я поняла, что не испытываю к нему ни капли добрых чувств. А была ли любовь? Теперь сомневаюсь. Любовь всепрощающая, а я хотела его растерзать.
Темная ярость накрыла, когда старпом капитана «Звездного орлана» рассмеялась серебристым смехом — таким знакомым и отвратительным. Вот, значит, кто соблазнил Арка… Эффектная брюнетка без стеснения носила настолько облегающую форму, что казалась голой. Она притягивала мужские взгляды и смело купалась в мужском восхищении.
А еще она смотрела на меня с насмешливым превосходством. Еще бы… она соблазнительная женщина, а я серая девчонка, которую вчера предал жених…
Бессонница, ненависть, унаследованный от отца темперамент — гремучий коктейль, но все равно это не оправдывает меня. Когда робот-погрузчик тяжело взлетел над астероидом, оставив позади грузовые корабли, Арк, пренебрегая техникой безопасности, встал с кресла второго пилота.
— Кофе хочу. Ты будешь?
— Нет. — Я ответила резче, чем хотела.
— Алиска, ты сегодня непривычно злая, — и, хохотнув, Арк добавил: — Но я знаю, как это исправить. Потерпи до конца смены, котенок, обещаю, настроение взлетит выше небес.
Жгучая ненависть, казалось, прожгла дыру в сердце, и я не сдержалась:
— Настроение взлетит, как вчера у старпома «Звездного орлана»?
Арк медленно-медленно допил кофе и, завинтив крышку, поставил термос на пол. В один прыжок оказавшись рядом, навис над моим креслом.
— Что ты сказала? При чем тут старпом?
— Я тебя видела… слышала с ней. Как ты мог!
Я смотрела в потемневшие глаза и не узнавала парня, который, красиво ухаживая, однажды вырастил у себя первоцветы, чтобы удивить меня.
— Мужчине нужно давать то, что он хочет. Или он найдет это в другом месте. Станешь раскрепощеннее, Алиса, и я не буду ходить налево. Признай, ты сама виновата.
Я виновата? Просить прощения Арк не собирался. Вдобавок откровенно заявил, что собирается продолжать отношения, изменяя. И он не волновался, что я пожалуюсь отцу. Он знал точно: буду молчать, гордость не позволит рассказать о пережитом унижении.
Я не знаю, что на меня нашло. Не знаю… До сих пор не понимаю… Волна обиды и гнева накрыла с головой — и рука, лежащая на приборной панели, резко рванула вперед, отдавая команду.
Робот камнем ударился о твердь. Мы летели невысоко, но непристегнутого Арка отбросило в стену.
Аварийная сирена. Бледно-оранжевый мигающий свет. Темная кровь, заливающая лицо парня…
Я не помню, как вела и посадила погрузчик в ангар станции. Не помню, как нас доставили в медотсек. Мама и ее коллеги привели в чувство и быстро передали в руки отца.
— Алиса, что произошло? Это не похоже на сбой в работе машины?
В голосе огромного сурового мужчины, за двадцать лет ставшего своим на земной станции и занявшего ответственный пост, звучал металл. Сейчас со мной разговаривал не заботливый родитель, а начальник службы безопасности. И я сдалась. Я призналась во всем, едва не впервые жалуясь на кого-то, чего не позволяла себе даже в детстве. Измена Арка, насмешки, обвинения… И импульс, который заставил уронить погрузчик.
— Что с ним? Он… он жив?
Отец помрачнел.
— Ничего хорошего, Алиса, месть твоя кровава.
Он ушел, оставив меня одну в ослепительно-белой палате. Я и сама получила сотрясение, и провода с трубками опутывали голову и грудную клетку.
