— Да хоть на чердаке! — раздраженно отозвался его хозяин, обеспокоенный пропажей, — Вы не видели Министра?
— Нет, милорд, таких, как я, не допускают в общество членов правительства.
— При чем тут правительство? — раздраженно проронил Грегори, — Я говорю о своем псе! Министре!
— О, — слуга смутился, — Простите, милорд, нет, милорд.
Граф кивнул.
— Мне следует известить вашу гостью, что ужин готов? — там временем чинно поинтересовался слуга.
— Гостью? — Грегори нахмурился, — Ах, да, гостья… Нет, не стоит, я сам скажу ей. Кстати, а где она?
— В вашем кабинете, милорд.
— Хорошо, — он кивнул и направился в кабинет, злясь на Прелестницу, заставившую его, бросив все дела, на несколько дней уехать в имение. И теперь, вместо того, чтобы искать пса, он должен разбираться с этой девкой.
— Ужин будет через пятнадцать минут, поторопитесь! — резко сказал он, распахнув дверь, и замер от удивления. Его пленница сидела на полу и гладила черного пса, вольготно положившего слюнявую морду на розовый атлас ее платья.
— Министр! Что ты себе позволяешь? — голос лорда-чародея прозвучал как удар хлыста. Феба вздрогнула и разжала руки. Пес тяжело поднялся и с понурым видом подошел к хозяину, заискивающе виляя всей задней половиной туловища, — Я тебя обыскался! Знаешь, что я с тобой сейчас сделаю?
Министр сгорбил спину, и слегка присел на лапах, делая вид, что ожидает удара.
— Пожалуйста, не бейте его! Это моя вина! — выпалила девушка, умоляюще глядя на графа. Он нахмурился.
— С чего вы решили, что я буду наказывать своего пса? Кстати, он испортил вам платье! — Грегори подошел и протянул руку. Слегка поколебавшись, Феба оперлась на нее и встала. Её пальцы подрагивали в его ладони.
— Думаете, я захочу его еще раз надеть? — грустно спросила она, расправляя юбки, на атласе которых красовались пятна от слюней собаки. Министр виновато посмотрел на девушку. Она улыбнулась и потрепала пса по голове:
— Ничего страшного, малыш, мне оно никогда не нравилось.
— И именно поэтому вы надели его на венчание? — фыркнул Грегори. Феба пожала плечами:
— Какое вам до этого дело?
— Никакого. Просто интересно, насколько вы противоречивы в своих стремлениях…
— Можно подумать, я собиралась убить вашего племянника, а не выйти за него замуж! — вспыхнула девушка.
— Вы прекрасно понимали, что брак с вами погубит его.
— Ну разумеется! Ведь это не постоянное времяпрепровождение в игорных домах и у мадам Гризайль, где он просадил уже половину своего состояния! — вскинулась Феба, — Что вы так смотрите на меня? Вы не знали?
— Знал, но не думал, что это настолько серьезно, — он кивнул, — Спасибо, что сказали.
— Рада услужить вашей светлости, — язвительно отозвалась девушка. Сердито хмурясь, она отошла к окну, явно не желая с ним разговаривать. В полутьме сумерек он вдруг заметил, как прямо она держит спину и какие у нее плавные, слишком грациозные для простолюдинки движения. Осененный догадкой, граф Саффолд внимательно посмотрел на нее:
— Зачем все это время вы пытались заставить меня думать о вас хуже, чем вы есть на самом деле?
Она с деланым безразличием пожала плечами:
— Наверное, потому, что вы этого ожидали, Ваша светлость.
— Меня зовут Грегори, — зачем-то сказал он. Феба изучающе на него посмотрела:
— Я знаю.
Он досадливо поморщился, поняв, что поступает как мальчишка.
— Пойдемте в столовую, — это прозвучало почти как приказ. Девушка покачала головой:
— Я не голодна.
— Зато голоден я, — оборвал граф, — И я хочу, чтобы вы составили мне компанию за ужином.
Феба окаменела. До этой фразы в ней еще теплилась надежда, что Саффолда не заинтересует сама возможность развлечься с женщиной, которая так неосмотрительно попалась в ловушку, но сейчас она испарилась. И дело было вовсе не в том, что она ему нравилась, нет, он просто желал воспользоваться случаем. Девушка взглянула на хозяина дома со всей холодностью, на которую была способна, но он уже повернулся к дверям. Не желая его злить, Феба уныло поплелась за ним следом, втайне надеясь, что граф напьется до такой степени, что забудет о ней. Черный пес, с наслаждением зевнув, потрусил за ними.
Столовая оказалась достаточно просторной комнатой со светлой мебелью с позолотой и золотистыми портьерами, на плотном шелке которых были вышиты цветы и птицы. Наверное, когда здесь собирались гости, то слуги зажигали свечи в двух огромных люстрах с подвесками из голубого хрусталя, сейчас комната освещалась лишь канделябрами, стоявшими на столе, отчего в комнате создавался двусмысленный полумрак.
Грегори лично отодвинул стул для своей гостьи. Она присела на самый край и замерла, точно птица, угодившая в ловушку.
— Вина? — от этого вопроса она вздрогнула и в замешательстве посмотрела на хозяина:
— Наверное, нет. Вернее, да, спасибо… — она держалась крайне настороженно. Повинуясь знаку хозяина, лакей наполнил ее бокал. Заметив его, девушка слегка расслабилась: вряд ли граф будет позволять себе вольности в присутствие слуг.
— Надеюсь, вас не смутит компания Министра, — тот кивнул в сторону пса, с отстраненным видом сидевшего подле стола.
— Конечно, нет! — при взгляде на собаку она оживилась и почти забыла о своем страхе, — почему его назвали Министром?
— В честь лорда Титуса, конечно же! Флорента́йцы подарили его королю, а щенок постоянно гадил. Терпение Его величества иссякло очень быстро, и, чтобы не портить дипломатические отношения, я вынужден был забрать к себе это порождение бездны.
Министр презрительно покосился на хозяина. Не сдержавшись, Феба хихикнула.
— А премьер-министр знает? — спросила она и тут же оборвала себя, — Наверняка знает! Ужасный человек, вы ведь известили его в первую очередь!
— Ошибаетесь, — чинно ответил ей лорд-чародей, — Я не стал разбрасываться на такие мелочи, просто прогулялся пару раз с собакой в Королевских садах.
— Почему Титус вас так ненавидит? — вопрос вырвался внезапно, Феба слегка смутилась, — Простите, это не мое дело…
— Об этом в свое время судачил весь Лондиниум, — отмахнулся Грегори, — дело в том, что моя мать предпочла моего отца лорду Титусу. Так что это почти трагическая история неразделенной любви.
— Почти?
— Я полагаю, трагедией было бы, если бы она согласилась выйти замуж за тогда еще товарища министра 1, на чем так настаивали ее родители. Но тут появился граф Саффолд, и лорд Титус был забыт.
— Ей очень повезло, — тихо прошептала Феба, опуская ресницы, чтобы скрыть взгляд, который мог ее выдать. Вино оказалось крепче, чем она думала, тем более она весь день не ела и теперь понимала, что опьянела.
