— Министр! — Феба вынуждена была опереться на стол, чтобы не упасть под столь бурным натиском. Пес то и дело подпрыгивал, норовя лизнуть девушку в нос, — ну, тише, мальчик, тише…
Послышались еще шаги, сердце забилось часто-часто, Феба робко подняла голову и с удивлением посмотрела на вошедшего человека:
— Адриан? Вы? А где ваш дядя?
— Боюсь, у меня плохие новости, — встретившись лицом к лицу с виновницей его недавних душевных волнений, юноша почувствовал себя не очень уютно: ему вдруг стыдно и за ту выходку с фаэтоном, и за свою ставку, и за то, как он так старательно ненавидел ее после своего проигрыша.
— Что с ним? — Феба побледнела, вцепившись руками в ошейник пса. Адриан протянул ей письмо:
— Думаю, здесь все объяснено гораздо лучше.
Девушка открыла конверт и поднесла лист бумаги к огоньку свечи. Она узнала этот достаточно крупный, решительный почерк графа Саффолда — точно таким же был написан чек на двадцать тысяч, который она остервенело порвала в карете вместе с прощальной запиской, в которой лорд-чародей просил принять деньги. Предчувствуя неладное, она поднесла письмо к глазам.
«Моя дорогая, единственная любовь. К сожалению, обстоятельства сложились так, что я вынужден драться на дуэли с герцогом Кавершемом, и если Вы читаете эти строки, то меня уже нет в живых…»
Феба вскрикнула, рука с письмом дрогнула, и пламя свечи перекинулось на лист бумаги. Девушка спешно сбила огонь и принялась торопливо читать дальше.
«Единственное, о чем я сейчас жалею, что не успел объясниться с Вами, сказать вам о своих чувствах. Меня в некоторой степени может извинить лишь то, что я и сам до последних дней не догадывался о них. Со стыдом должен признать, что до недавних пор считал, что мной двигало лишь желание обладать вами, лишь после нашей последней встречи я понял, что действительно полюбил вас».
Дойдя до этих строк, она всхлипнула и приложила руку к сердцу, пытаясь унять его биение. Ее руки дрожали, когда она вновь поднесла письмо к глазам:
«Я жалею лишь о том, что своими предложениям посмел оскорбить Вас, и уже не смогу попросить прощения, но надеюсь, что Вы не будете держать на меня зла. Прощайте и будьте счастливы. То, о чем я смею просить Вас — позаботиться о моем псе, я буду спокоен, зная, что он находится у Вас.
P.S. Умоляю Вас не рвать этот чек — я бы не хотел, чтобы Вы подвергались преследованиям или испытывали нужду, тем более, что Министр, как и все представители правительства, привык к роскоши».
На этот раз чек был на пятьдесят тысяч, как она и заявила, когда он впервые переступил порог ее дома. Феба закрыла глаза, чувствуя, как по щекам бегут слезы. Министр заскулил и начал вновь вылизывать ей лицо. Она обняла его, стремясь не то утешить, не то обрести поддержку.
Стоя в дверях, Адриан с ужасом взирал на нее, после общения с матерью он панически боялся женских слез, считая их предвестниками истерики, но, к его удивлению, девушка не стала кричать или изображать, что падает в обморок, она лишь посмотрела на него своими огромными голубыми глазами и спросила:
— Он еще жив?
Юноша озадаченно посмотрел на нее, судорожно соображая, почему она задает такой вопрос, затем Адриан вспомнил о Кавершеме, наверняка в письме сообщалось об их дуэли:
— Я полагаю, что да. Хотя мне сказали, что ранение очень серьезное, и он сейчас находится между жизнью и смертью.
— Я могу… — она покачала головой, перебивая саму себя, — нет, мне просто необходимо его увидеть!
Адриан озадаченно посмотрел на нее, гадая, какие у Прелестницы могут быть дела со старым герцогом:
— Возможно, сейчас это не лучшее время…
— Адриан, но потом может быть поздно! Если все так серьезно, как вы говорите, то он может… — девушка осеклась и с отчаянием посмотрела на Адриана, — прошу вас, помогите мне!
— Я сделаю все, что в моих силах! — галантно уверил юноша, хотя ситуация ему нравилась все меньше и меньше. Раннее пробуждение, длительное путешествие в карете с черным чудовищем, то и дело косящимся на его ноги и плотоядно облизывающимся, а теперь и слезы Фебы, прижимавшей к груди письмо, все это окончательно сбило его с толку, и теперь он растерялся.
— Хорошо, — тем временем девушка повернулась к Курту, стоявшему в дверях, — Адриан наверняка устал, приготовь для него мою спальню.
— А ты? — нахмурился тот.
— Я? Мне надо ехать в столицу! Адриан, ваш экипаж стоит внизу?
— Да, но лошади устали.
— Не беда, я поменяю их по пути! Курт, где мой плащ? — мысль о том, что ей надо что-то делать, придала сил. Девушка решительно направилась к выходу.
— Феба, послушайте! — попытался возразить Адриан, недоумевая по поводу такой спешки, — уже темно, мы сможем отправиться завтра утром.
— Адриан, утром может быть уже поздно! — воскликнула она, — неужели вы настолько бессердечны!
Курт мягко отвел его в сторону, его глаза странно поблескивали:
— Послушайте мой совет, мистер Бёрджес! Когда Феба в таком настроении, то лучше сделать так, как она велит, иначе нам всем не поздоровится. Надо собрать вещи! — добавил он чуть громче, чтобы девушка слышала.
— Потом пришлем за ними, — отмахнулась она, застегивая плащ, — все готовы?
Обреченно переглянувшись, мужчины последовали за ней.
Дорога заняла большую часть ночи. Лишь упрямство Фебы не позволяло ей признать, что Адриан был прав, — им следовало выехать утром. В темноте лошади все время спотыкались, и кучер вынужден был перевести их на шаг. Когда они подъехали к почтовой станции, где можно было сменить лошадей, Феба сдалась и позволила юноше снять для них комнаты. Вернее, когда Адриан предложил это сделать, она просто промолчала, погруженная в свои невеселые мысли, что было расценено им как согласие.
Зайдя в отведенную ей спальню, девушка не стала ложиться, а села к окну и еще раз перечитала письмо. Вся чудовищность ситуации предстала перед ее глазами. Охваченная гордыней, она отвергла единственного мужчину, с кем могла бы быть счастлива, и теперь он умирал. Феба не сомневалась, что именно она явилась причиной дуэли, которая привела к столь трагическим последствиям. Подавленное молчание Адриана и скорбный, полный укора взгляд Министра подтверждали ее догадки, доводя до исступления.
Даже не раздеваясь, она легла на кровать, снова и снова перечитывая драгоценное послание. Наверное, усталость взяла свое, и она все-таки уснула, поскольку, когда открыла глаза, в комнате уже было светло.
Быстро приведя себя в порядок, девушка распорядилась разбудить её спутников, а сама спустилась в зал, чтобы позавтракать. Вскоре постоянно зевающий Адриан к ней присоединился. Курт появился в дверях, подхватил кусок ветчины и сказал, что поможет кучеру запрячь лошадей. Феба лишь кивнула, с отчаянием поглядывая на часы.
К особняку графа они подъехали в три часа пополудни. Адриан безбожно храпел на сидении, откинув голову, и, как ни старалась Феба, ей не удалось его разбудить. Махнув на бессердечного юношу рукой, она вышла и направилась к крыльцу. Дверь распахнулась, как только девушка взялась за дверной молоток, и на пороге возник Джексон:
