– Позвольте, – сказал Коровин, – как это – фальшивыми? Этого просто не может быть.
– Скажите, «не может быть» – это просто оборот речи, или вы действительно на сто процентов уверены в том, что это невозможно? – спросил Паук.
Абзац вздохнул, огляделся по сторонам и присел на стоявший у стены низенький стульчик. В прихожей у Коровина было тепло. Абзац привалился спиной к стене, продолжая держать руку с револьвером за пазухой, и устало прикрыл глаза. Его уже начинало тошнить от всей этой истории. Иметь дело с порядочными людьми было гораздо труднее и хлопотнее, чем с отпетыми мерзавцами.
– Господи, – сказал он, – как же вы все мне надоели. Пристрелить вас обоих, что ли?
– Право, не знаю, – ответил на это Коровин. – Если вам от этого станет легче, то не стесняйтесь.
– Но-но! – предостерегающе воскликнул Паук. – Ишь, чего придумали! Я жить хочу. Слушайте, хозяин, вы, помнится, говорили, что деньги вам одолжил знакомый. Адресок не подскажете?
– А, – сказал Коровин, – вот в чем дело. Только вы напрасно разыграли этот спектакль. Уверен, что денег у него нет. Только зря время потратите.
К тому же, его имя и адрес я вам не скажу. Это глубоко порядочный человек, и мне не хотелось бы в благодарность за оказанную мне услугу подставлять его вам. Ведь вы же намерены ограбить его, я правильно вас понял?
– Уф-ф! – сказал Паук. – До чего же с вами тяжело! Вот, – он вынул и протянул Коровину две стодолларовых купюры, – возьмите. Это те деньги, которые вы мне дали. Каюсь, я не переписал номера, но это именно они. Давайте сделаем так: сейчас мы сядем в мою машину и поедем в ближайший обменный пункт, где вы – лично вы! – попытаетесь обменять эти бумажки на рубли.
– И что будет? – даже не думая брать деньги, спросил Коровин.
– Арест, – сказал Паук.
– Обыск, – добавил Абзац.
– И длинная беседа в отделении милиции, – закончил Паук, – в ходе которой вы назовете сердитому человеку в погонах и имя, и адрес своего глубоко порядочного приятеля. Пять тысяч – большая сумма. Знаете, сколько ему припаяют?
Было видно, что слова Паука задели хозяина за живое. Он глубоко задумался, хмуря лохматые брови и теребя подбородок.
– Странно, – сказал он, – не мог же Миша…
Хотя я, помнится, сильно удивился: откуда у него такие огромные деньги?
– Да уж, – с кривой улыбкой сказал Абзац, – огромные… Он что, бутылки собирает?
– Он изобретатель, – сказал Коровин, – самородок. Механик Божьей милостью, понимаете, а не аферист!
– Так, может, этот ваш механик решил, наконец, заняться серьезным делом и наладил выпуск таких вот бумажек? – спросил Паук. – Шутки ради, а?
– Ничего себе, шутка, – сказал Коровин. – Да нет, исключено. Он не стал бы давать мне деньги, зная, что они фальшивые. Мы с ним давние друзья, так что это исключено.
– То есть вы намекаете, что он об этом не знал, – констатировал Паук. – Значит, деньги ему дал кто-то еще.
– Кончай, Паучилло, – сказал Абзац. – Ты не Шерлок Холмс, а я не доктор Ватсон. Ты что, не видишь, что он тебе лапшу на уши вешает?
Ему было стыдно: он прекрасно видел, что Коровин говорит правду. Но день давно превратился в ночь, а сутки выдались чрезвычайно насыщенные событиями. Абзац устал и не испытывал ни малейшего желания до утра слушать эту говорильню.
– Надоело, – продолжал он, утрированно, по-блатному растягивая слова. – Пускай подавятся этими пятью штукарями, убогие. Горе у него… Помогите, люди добрые, а я вас, лохов губастых, за это разведу…
Только имей в виду, безутешный вдовец, – резко вставая со стула, повернулся он к Коровину, – что этот твой глубоко порядочный приятель оставил меня без крыши над головой, без копейки денег и вообще без всего… Даже это, – он ткнул под нос Коровину револьвер, – не мое, а вот его. Вот это вот и есть цена вашей хваленой порядочности.
Паук неловко откашлялся, не осознавая, была ли эта тирада искренней или разыгранной для пользы дела. Впрочем, простодушный хозяин, похоже, был весьма впечатлен этой гневной тирадой.
– Ей-богу, не знаю, что вам сказать, – пробормотал он. – Вы не правы, поверьте, но… Миша вскользь упоминал, что работает в каком-то совместном предприятии, и вид у него при этом был какой-то загадочный…
– Теплее, – сказал Паук. – Это очень интересное совместное предприятие, особенно если учесть, что зарплату своим сотрудникам они платят самодельными деньгами. Полный хозрасчет, так сказать.
– Для этого надо быть полным идиотом, – заметил Абзац.
– И то верно… А скажите, хозяин, вам не показалось, что ваш друг.., как бы это выразиться.., ну, присвоил эти деньги без ведома хозяев? Тише, тише! Про его глубокую порядочность я уже слышал. Но все-таки… Вы когда его видели в последний раз?
– А какое это имеет значение?
– А такое это имеет значение, что если он спер эти фантики и одолжил их вам, то я не дам за его голову прошлогодней мухи, когда денег хватятся те, кому они принадлежали.
Коровин сильно потер ладонями щеки и закряхтел, раздираемый сомнениями. Видно было, что он глубоко погрузился в свое горе и возвращаться к реальной жизни с ее проблемами и неразрешимыми вопросами ему совсем не хотелось.
– А деньги правда фальшивые? – спросил он наконец.
– О, Господи! – негромко, но с большим чувством простонал Абзац.
– Ежики, – внезапно сказал Коровин.
– Чего?
– Деревня Ежики. Это сразу за Коломной… Дом двадцать пять. Его видно издалека, над ним еще такая, знаете, вышка… Михаил Ульянович Шубин. Я не видел его уже больше недели. Сейчас, когда вы сказали, мне странно, что он не позвонил, не справился, как прошло.., ну, это дело.
– Подождите волноваться, – с хрустом потягиваясь, сказал ему Абзац. – Может быть, он нарочно не звонит. Для конспирации. Пошли, Паук.
Он двинулся к дверям, но хозяин неожиданно остановил его, поймав за рукав куртки. Абзац, чьи нервы были взвинчены до предела, обернулся так резко, что Коровин невольно отпрянул.
– Простите, – пробормотал он. – Я хотел извиниться, что так неловко вышло с деньгами. И.., спасибо вам за Моряка.
– Идите к черту! – послал его Абзац и вышел из квартиры.
* * *
Таксист потребовал ни много ни мало сто пятьдесят долларов, сославшись на то, что ему еще предстоит посреди ночи гнать машину порожняком из самой Коломны. Вид у него при этом был угрюмый и крайне неприветливый. Глядя Абзацу прямо в лицо, он вызвал по рации диспетчера и сообщил, что у него рейс на Коломну с одним пассажиром.
«Удачи», – с сомнением произнес в динамике женский голос.
Абзац вздохнул: таксиста можно было понять.
