Книга И здрасте вам через окно!, страница 18. Автор книги Елена Роговая

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «И здрасте вам через окно!»

Cтраница 18

– А что мне оставалось делать? Вы же обещали Зиновия расстрелять. Ему это надо?

– Вы д-ду… д-ду…

– Можете называть меня дурой, если вам так легче, но тогда я и Мирав передам.

– Вы д-думали головой, что творите?

– Я не хотела, а Мирав сказала, что если нет картины, то сомневать вас больше не будет и Зяму не за что расстреливать. Уважаемый, ну не было другого выхода. Извините, мне нужно на базар идти.

Соседу ничего не оставалось, как только покачать головой вслед уходящей Деборе. Он стоял в полной растерянности, не в силах сделать и шага. Ощущение непоправимой утраты и беспомощности накатило на него огромной волной, сжимая в груди и без того больное сердце.

«Как! Как может женщина своими руками уничтожить шедевр! – думал он. – Что руководило ею в ту минуту, когда она бросала холст в огонь? Чудовищная дремучесть или желание защитить семью? Скорее всего, второе. Дернуло же меня сказать про расстрел! Сам виноват, идиот эдакий. Взгляните на нее. Идет уверенной походкой, покачивая бедрами, и нет ей дела до искусства. Моне не вписался в ее мир. Конечно, в нем есть место мужу и ребенку, а все чужеродное и угрожающее без сожаления отсекается. Разве она не напоминает Юдифь, расправившуюся с Олоферном? Да о такой женщине можно только мечтать. Нужно будет обязательно написать ее портрет на холсте».

* * *

Возле подвод с дешевым самодельным вином задумчивую Дебору одернула старая цыганка.

– Зачем грустишь, красавица? Позолоти ручку, всю правду тебе скажу.

– Чего тебе? – спросила Дебора, вздрогнув от неожиданности.

Старуха вытащила изо рта дымящуюся трубку и выпустила изо рта струю едкого дыма:

– Забота на тебе большая, но не ведаешь того, что огонь уже приготовлен, желающий поглотить твое дорогое.

– Поздно. Если бы ты вчера мне встретилась, может, и не было бы сейчас печали, – произнесла Доба, направляясь в мясные ряды.

– Не то, дамочка, не то, – пробурчала ей вслед гадалка, поправляя на голове пестрый платок. – Торопись скупиться, а то главное пропустишь…

* * *

Обойдя прилавки с птицей, Дебора остановилась у приглянувшейся ей торговки. Куры были аккуратно разложены и манили покупателей жирными ляжками.

– Свеженькие, из Ширяевска. Не сомневайтесь. Еще ночью сидели на насесте. Видите, на головках глазки выпуклые, клювик глянцевый, а мяско бледно-розовое. Тыкните в нее пальцем. Не хочите своим – моим тыкните. Что я вам говорила? Ямка, раз – и снова нету. А кожица! Сухонькая, в пупырышечку.

– На мои взгляните, – позвала другая торговка. – Я своей куре зернышки только и подсыпала, пока она делала проходку по зеленой травке.

– Я вас умоляю! – возмутилась первая. – Скажите мине расписание прогулок той куры, шобы я могла так же похудеть. Покупайте, жиночка, не пожалеете. Уступлю так, что доставите себе удовольствие. Вам завернуть в газэтку или сами в сумочку спрячете? Без сдачи дэнежки нету? Тогда вам пупочек в придачу, и до новых волнующих встреч. А может, еще жопки куриные возьмете? Свежие. Железку сальную срежете, и пожалуйста вам – кошерное жаркое. С лучком да на сковородочке! А? Не хочите. Ну, тогда в следующий раз.

Не успела Дебора отойти, как торговка закричала:

– Ляжки куриные, битки, котлетное!

– Печень, сердце, копыта! – подхватил эстафету мужской голос.

* * *

Купив также свежей брынзы, душистой зелени и мясистых помидоров, Дебора отправилась домой. Обнаружив квартиру закрытой, она решила, что Зиновий катает сына на мотоцикле, поэтому спокойно занялась приготовлением фаршированной шейки.

– Добочка, по какому поводу ви шкрябаете ножом на весь двор? – поинтересовалась Сара Моисеевна, выглядывая из окна. – Ожидается шейка? Таки слушайте сюда, что вам скажет умная женщчина, и никогда не пожалеете. Забудьте этих тонких шеек, похожих на колбаску, и начинайте снимать кожу со всей куры. Не так! Я все вижу! Сначала обрежьте жопку вокруг и просуньте под кожу палец. Покрутите им под ней туда-сюда и по кругу. Вот, теперь начинайте маленьким ножичком отделять ее от спинки. Уже плавно переходите к грудке и выводите к ножкам. Делайте круговой подрез вокруг коленочки и чулочком медленно стягивайте. Не торопитесь, порвете – и придется зашивать… Теперь-таки заострите слух на фарше. Пока ви обрезаете грудку, начните обжаривать потроха. Режьте две крупные головки лука и раструсите над ним ложечку муки. Зачем тащите растительное масло! Только на курином сале – до золотистого цвета, а я подожду, что ви снова натворите в ближайшие полчаса. Печеночку не проглядите! По запаху чувствую, что она – уже. Ставьте все охладить и только потом рубите на мелкие кусочки. Соль, перец, яички – сами понимаете. И вот ещче что! Обжаренная манка – это всегда успех. Ну, дальше справитесь сами, а я пойду отдохну. Забыла! Не вздумайте витаскивать нитки, пока шейка горячая. Эх, молодежь, молодежь, не выгляни я вовремя, считай, кура зря прожила на этом свете, – проворчала тетя Сара, отходя от окна.

– Красота, теперь все на медленный огонь, – довольно произнесла Доба.

Летний день набирал обороты. Солнце уверенно продвигалось к зениту, лишая городских жителей спасительной прохлады. К полудню улицы заметно опустели. Даже назойливые мухи на оконных стеклах медленно переползали от одного конца рамы к другому. Казалось, только старый платан стойко переносил жару. Густая раскидистая крона, как фильтр, всасывала в себя раскаленный воздух и выпускала на свободу уже в виде тенистой прохлады.

«Чудно устроено, – думал Александр Владимирович, сидя на скамейке под деревом. – Растет без забот, а красоты и богатства в каждом листике столько, сколько Соломон не имел во славе своей. И что интересно, осенью расстанется оно без сожаления со своими сокровищами лишь для того, чтобы весной получить еще больше. А люди что? Суетятся напрасно, только и всего».

Его размышления прервала испуганная Рэйзел. Увидев соседа, она пулей подлетела к нему.

– Ч-что случилось? – остановил ее Александр Владимирович.

– Дядя Саша, Яшка мину нашел и хочет ее в костре взорвать.

– Г-г-где?

– В разбомбленном доме недалеко отсюда.

– Н-никому н-не говори и покажи где, – приказал Александр Владимирович, надевая на ходу туфли. – Мне покажешь, а сама к дому ни-ни. Поняла?

* * *

Яшку он полюбил с первых же дней. Шустрый озорной парнишка напоминал ему сына, погибшего с матерью при артобстреле во время эвакуации. Голубые глаза, волнистые волосы, и даже одно ухо было немного оттопырено, как у его Петьки. Всем сердцем привязался он к мальчонке, который хоть немного, но заполнял образовавшуюся пустоту души после гибели семьи.

– Только бы успеть, только бы успеть, – то и дело повторял он как заклинание. – Какое чудо должно произойти, чтобы она не взорвалась! Еврейский бог, прошу тебя, убереги дитя. Он же твой, иудей он, а свои друг другу всегда помогают. За моим не присмотрел, так хоть этого не забирай, – вымаливал Яшкину жизнь Александр Владимирович. – Не дай ей взорваться. Ну сделай хоть что-нибудь, чтобы не сработал взрыватель! – уже в голос прокричал сосед, подбегая к разваленному дому.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация