Он уже более внимательно оглядел Катю и заметил, видно, что и с прической у всегда аккуратной следовательницы что-то не то, и одежда странной расцветки. И сам поразился своей догадке:
— Ты что же, там была?..
Отпираться Катя не видела смысла.
Над ней хлопотали как над тяжелобольной, и, что скрывать, было даже приятно, когда ежеминутно спрашивали: не холодно ли, не жарко? Не принести ли кофе? Не поджечь ли сигарету? А как настроение? А может, анекдот рассказать?
Катерину с Линой усадили в один из УАЗов, а врач «Скорой» измерял им зачем-то давление. Дождавшись, когда он закончит и выйдет, Русаков тут же пристроился на заднее сидение к девушкам. Опера Федин с Соколком запрыгнули на передние сидения и во все глаза уставились на пострадавших.
— Там был парень, — рассказывала Катя, — лет девятнадцати-двадцати. Славянской внешности, волосы русые. Синяя футболка, джинсы. Я его хорошо запомнила, можно составить фоторобот. Он все крутился около входа — думаю, подавал им сигнал.
Русаков кивал, запоминая, потом спросил:
— Катерина, ты подумай, может, это, — он кивнул головой в сторону супермаркета, — по твою душу? Ты следователь хоть и молодой, но в громких делах успела засветиться. И из командировки вернулась только-только. Произошло при тебе в Питере что-то?
Говорил Русаков абсолютно серьезно, так что Кате тут же стало не по себе. Подхватил мысль начальника и Ваня Соколок:
— И в супермаркете того… Ничего не украли, только переколотили все. Как будто запугивали кого-то.
Катя нашла в себе силы улыбнуться:
— Из-за меня одной целый магазин громить? Да меня достаточно подкараулить в скверике, через который я каждый день по темноте бегаю, мне впечатлений до старости хватит. Зачем такие сложности?
Мужчины принялись пожимать плечами, соглашаясь, но тут вмешалась Лина:
— Катька, ну что ты врешь?! Я же видела, как этот верзила с монтировкой прямо на тебя шел. Я еще думала, сейчас Катьку убивать будут, надо что-нибудь сделать, а сама даже шевельнуться не могла! Словно приросла к месту!
Оперативники — все трое — перевели взгляд с Лины на Катю и пока молчали, переваривая информацию. Но Астафьева догадывалась, что это ненадолго: сейчас в нее вцепятся мертвой хваткой и не оставят в покое до тех пор, пока она не расскажет о происшествии в квартире Захаровой, об угрозах Перегудова и всем остальном. А ей еще нужно обдумать, что рассказывать, а что нет. Надо срочно брать тайм-аут.
Она мученически прикрыла глаза и принялась усердно обмахивать себя ладошкой:
— Ой, что-то мне нехорошо… Ребята, откройте окна…
— Что, Катенька? — захлопотал Саша. — Душно? Федин, живо врача позови! Водички принести?
— Если тебе не трудно, — слабо простонала она.
Тот моментально убежал. В машине остался только Ваня, пытающийся обмахивать ее папкой с документами, и Лина.
— Ванечка, будь другом, поймай такси. Завтра выйду на работу и первым делом дам вам показания, подпишу протоколы и вообще сделаю все, что захотите. А сегодня я устала.
Ваня, поколебавшись, вышел, но вместо него вернулся Русаков с бутылкой минералки, а за его спиной уже маячил Федин, чуть ли не в охапку тащивший за собой доктора. — Ну, если доктор не нужен, езжай домой… — сжалился Саша Русаков и подозвал водителя УАЗа: — Леня, развези девушек по домам. Бензина-то хватит? Далеко ехать, до Алабино.
— Не хватит — по дороге заправимся, — вышла из образа Катя и живо захлопнула дверцу. — Спасибо, Саша!
— Мальчики! — высунулась из окна Лина. — Мальчики, когда закончите, ждем вас к себе! Мы же еще вчера договаривались — у нас уже и мясо замариновано!
Мальчики смущенно пожали плечами.
— Если Кате лучше… — ответил за всех Ваня.
Линка повернусь к подруге и зашептала еле слышно:
— Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста…
— Кате лучше! — заверила Астафьева, хотя была не уверена, что выдержит прием гостей.
Ехали в Алабино — подмосковный дачный поселок в сорока километрах от Старогорска, где находился загородный дом Астафьевых и где Катя прочно обосновалась в последние два месяца. По комфортности дом едва ли уступал городской квартире, даже выход в Интернет имелся. Сюда регулярно ходили маршрутки и электрички, а покой Катерины охранял сигнализация и английский мастиф Бетси.
Каждый день ездить отсюда в город, на работу, конечно, проблематично, куда приятней было бы воспользоваться гостеприимностью Лины и остановиться у нее, в Старогорске. Собственно, в первые недели Катиного пребывания в городе так и было, а потом у Линки закрутился роман с Катиным другом и коллегой Максимом Фединым, и Катино присутствие стало, на ее взгляд, совершенно лишним. Линка всячески отговаривала и пыталась даже обидеться, когда подруга надумала съезжать, но уже спустя пару дней сочла своим долгом навещать Катерину в Алабино, нередко оставаясь ночевать, а в выходные и вовсе задерживаясь на два-три дня. За Линой тянулся ее возлюбленный Федин, а за ним и его друзья-коллеги. Временами Кате казалось, что Алабино — это такой филиал уголовного розыска.
Сегодня Кате с периодичностью раз в полчаса звонили коллеги и знакомые — спрашивали, все ли у нее хорошо и не нужно ли что-нибудь привезти. Даже начальник следственного отдела Трухин удостоил личного звонка:
— Екатерина Андреевна, а вы уверены, что действительно не пострадали? — настороженно спросил он. — А вы уверены, что среди налетчиков не было людей, испытывающих к вам неприязнь?
— Они же в масках были, Константин Алексеевич.
— Ну да, ну да… — согласился тот, хотя было заметно, что ответ его не удовлетворил.
«Надо же, неужели волнуется?» — поразилась Катя. Она считала начальника человеком черствым, бездушным, от которого слова доброго не дождешься.
Но Трухин не позволил Кате больше минуты пребывать в приятном заблуждении и поспешил задать главный вопрос:
— Тогда, надеюсь, сегодняшнее происшествие не помешает вам завтра приехать в контору вовремя?
Лина, довольно быстро отойдя от испуга, все же вняла Катиному совету написать статью о погроме в «Снежинке». Она еще в дороге углубилась в сочинение первой строчки, а едва войдя в дом, позвонила в редакцию и пообещала выслать по электронной почте очерк о сегодняшнем ЧП, после чего прочно и надолго заняла компьютер. Катя же не отходила от телевизора — по областным телеканалам только и говорили о «Снежинке». Жертв, слава богу, нет, пострадавших тоже. Покупатели отделались испугом и легкими порезами от битого стекла. У нескольких пожилых людей прихватило сердце, но от госпитализации все отказались.
Часов в пять дня Лина вдруг оторвалась от компьютера и ойкнула:
— Кать, совсем забыла, я ведь хотела тебя попросить твой фирменный слоеный пирог сделать. Максик его так любит!
