Лена хлопнула себя по лбу.
– Точно! Как я об этом сразу не подумала?!
– О чем?
– О наследстве!
– О наследстве?
– Конечно! У Лукина есть племянник и племянница, и Майя что-то говорила про то, что Лукин хочет изменить завещание с тем, чтобы племянника из завещания выкинуть совсем, а долю племянницы заметно уменьшить.
– Бэлла Петровна мне ничего об этом не говорила… – задумчиво произнесла Мирослава.
– Ну еще бы! Майя говорила, что сестре там тоже причитался большой куш! А при изменении завещания он может заметно уменьшиться.
– Вполне возможно.
– Конечно! А тут еще Майка со своей идеей!
– С какой идеей?
– Понимаете, у нее с детства мечта иметь много детей.
– Да?
– Угу, нормальные девушки мечтают об интересной работе, путешествиях, еще о чем-то захватывающем, а Майка вбила себе в голову: хочу быть многодетной матерью.
– Интересно…
– А по-моему, глупо, – фыркнула Лена, – но именно по этой причине Майя и порвала с Эдуардом, чтобы на деньги Лукина плодиться в комфорте. Он, видите ли, всех детей сможет вывести в люди!
– Логично.
– Логично-то оно логично, но родственникам Лукина это могло ой как не понравиться.
– Действительно, – согласилась Мирослава и спросила: – Лена, это у вас все? Или есть еще какие-то идеи?
– Пока все, – вздохнула Малиновская и тут же добавила: – Но вы не переживайте, если что-то появится, я вам сразу позвоню.
– Не буду, – заверила ее Мирослава.
– Что не будете? – не поняла Лена.
– Переживать, – рассмеялась Волгина.
– Ах это, ну да, конечно.
– Мне пора, – сказала Мирослава.
– А я выпью еще чашечку кофе.
Когда Мирослава уходила, то краем уха слышала, как Лена перечисляет официанту, какие ей еще принести пирожные.
Забравшись в салон автомобиля, Мирослава позвонила Шуре.
– У тебя есть новости? – сразу спросил он.
– Пока нет, – слегка слукавила она.
– Тогда чего звонишь?
– Чтобы выразить тебе свою глубочайшую благодарность, – усмехнулась Мирослава.
– За что? – удивился Наполеонов, не чувствуя подвоха.
– За высокую аттестацию моих детективных способностей.
– Шутишь?
– Нисколько. Только сейчас разговаривала с Малиновской.
– Ах это, – хрюкнул Шура в трубку и тут же начал жаловаться, – знаешь, какая она приставучая!
– Уже знаю. Но почему ты спихнул ее мне?
– Ты же умная, всегда придумаешь, как от нее отвязаться. Потом, я подумал, а вдруг тебе от нее польза будет.
– Благодетель!
– Ну не сердись, я же не нарочно, – начал изворачиваться Шура.
– Ладно. Кажется, от нее действительно наклевывается польза, – произнесла Мирослава.
– Какая? – тут же навострил уши Наполеонов.
– Не скажу, – ответила Мирослава и тут же отключилась. Ее телефон звонил, пока она ехала домой, несколько раз, но, всякий раз увидев высветившийся номер Шуры, она не отвечала.
Глава 5
За чаем с творожными лепешками Мирослава рассказала Морису о своей встрече с подругой Майи.
– И вы верите ей, что за Майей следили? – спросил он недоверчиво.
Мирослава пожала плечами:
– Исключать этого нельзя. Однако меня больше интересует вопрос с завещанием Лукина. Действительно ли он хотел его изменить?
– Скорее всего, да, – осторожно заметил Морис, – ведь после рождения детей от Майи ему предстояло в первую очередь заботиться о них.
– Угу, – согласилась Мирослава, – а родственники уже привыкли к мысли о том, что дядюшка обеспечит их будущее. И статус холостяка Лукина устраивал их как нельзя больше.
– Вы не забыли, – заметил Морис, – что и сестра Лукина, то есть наша клиентка, так же находилась на полном обеспечении брата?
– И ни словом не обмолвилась нам о завещании, – задумчиво проговорила Мирослава.
– Если не считать ее слов о намерении Лукина вычеркнуть из завещания племянника.
– Да, я помню.
– А вам не кажется, что убить хотели именно ребенка? – спросил Морис.
– Я почти уверена в этом, – вздохнула Мирослава.
– Может, это и впрямь дело рук Вадика?
– Не исключено.
– Я думаю, что Вадик зол и на дядю, и на тетю за то, что она не заступилась за него.
– Скорее всего. Я, конечно, навещу его. Но и других членов семьи из-за этого завещания сбрасывать со счетов не следует. Думаю, что неплохо было бы поговорить и с клиенткой, чтобы прояснить ряд вопросов.
– О завещании?
– Не только. Мне, например, непонятно, почему Дементьева и Лукин так затянули со свадьбой. Ведь Майя была на седьмом месяце беременности. Невеста с огромным животом, как-то не этично. Ты не находишь?
– Я-то нахожу, – ответил Морис, – но на самом деле полно пар расписываются и на более поздних сроках беременности.
– Странные люди…
– Разные обстоятельства бывают.
– Я все-таки за то, чтобы беременеть после свадьбы.
– Абсолютно с вами согласен.
– Может, они хотели расписаться после того, как Майя родит? – предположила Мирослава.
– Возможно. В таком случае Майя могла бы надеть красивое платье, – сказал Морис.
– И белую фату! – расхохоталась Мирослава.
Он пристально посмотрел на нее и спросил:
– А что вы наденете на свадьбу?
– На какую свадьбу? – удивилась она.
– На свою.
– Шутишь?
– Такими вещами не шутят, – произнес он серьезно.
– Я вообще не собираюсь выходить замуж, – ответила Мирослава.
– Почему?!
– А смысл?
– Я не понимаю.
– Какой смысл в замужестве?
– Так любовь же, близкий человек рядом, – спутанно попытался объяснить Морис.
– Для любви вовсе не нужно выходить замуж! – отрезала она.
– Но вы сами сказали, что дети должны рождаться в законном браке!
– Я говорила не о своих детях.
– А как же ваши дети?
– Морис! У меня нет детей и не предвидится!
– Почему?
