Пока Мирослава отсутствовала, Морису несколько раз звонил Шура, он допытывался, где Волгина.
Но Миндаугас отвечал:
– Вот приедет и сама тебе расскажет.
– А если не расскажет? – продолжал приставать Шура.
– Тогда и будешь ее донимать.
– А еще друг называется, – обиделся Наполеонов и отключился.
* * *
Мирослава приехала домой около десяти часов вечера.
Морис не задал ей ни одного вопроса. Они поужинали, немного посидели перед камином и разошлись по своим комнатам.
О том, что ей звонил Шура, Миндаугас сказал только на следующее утро. А она никак не прореагировала на его сообщение.
После завтрака оделась и вышла из дома. Засыпанный снегом сад светился на солнце миллиардами крохотных самоцветов всех цветов радуги.
– Морис, я ненадолго съезжу в город. А потом расскажу тебе обо всем.
Он кивнул. А когда ее машина выехала со двора, вернулся в дом и стал перебирать свои многочисленные рецепты. На обед он решил не мудрствуя лукаво сварить уху из горбуши, сделать зеленый салат и запечь в духовке яблоки.
А Мирослава поехала в Старый город по адресу, где когда-то жила прежняя невеста Андрея Петровича Лукина Лидия. А точнее, Лидия Васильевна Гладышева.
Дверь ей открыла приятная пожилая дама. Мирослава сразу отметила, что ей была к лицу ее прическа – волнистые седые волосы – и строгое синее платье с вязаным воротничком.
– Вы кого-то ищете? – спросила дама хорошо поставленным мелодичным голосом.
– Да, Лидию Гладышеву.
– Но Лидочка здесь давно не живет, – удивилась дама, – я ее мама Валентина Михайловна.
– Очень приятно. Мирослава Волгина. Частный детектив.
– Детектив? – удивилась женщина.
– Мне очень нужно поговорить с вашей дочерью.
– Пройдите, – пригласила Валентина Михайловна, – я чувствую, что это разговор не для лестничной площадки.
Когда Мирослава прошла за хозяйкой в комнату и села на диван, женщина спросила:
– О чем вы хотите поговорить с моей дочерью?
– О ком, – машинально поправила Волгина.
– Хорошо, – согласилась Валентина Михайловна, – о ком?
– О ее бывшем женихе Андрее Лукине.
– Вы шутите?!
– Нет. Дело в том, что он собрался жениться.
– Какое дело до этого Лиде?
– Никакого. Просто на беременную невесту Лукина напали, она потеряла ребенка.
– Бедная девочка! – вырвалось у Валентины Михайловны.
– Да, сейчас она в больнице. А Лукин задержан.
– Вот как? За что же?
– Его подозревают в нападении на свою невесту.
– Зачем ему это могло понадобиться?
– Чтобы избавиться от ребенка.
Валентина Михайловна усмехнулась:
– Знаете, что я вам скажу?
– Что?
– Что у Андрюши для этого кишка тонка.
– Его сестра, вероятно, думает так же, а вот следователь уверен в обратном.
– И вы желаете, чтобы моя Лидочка бросилась спасать Андрея?
– Нет. Просто я хотела прояснить одну вещь…
– Какую?
– Почему она бросила Андрея?
– Потому, что он изменил ей, – спокойно проговорила женщина.
– Мне хотелось бы спросить у нее, откуда она об этом узнала?
– Если я скажу вам, от кого она это узнала, вы не станете искать мою Лидочку и бередить ее старые раны?
– Вполне возможно.
– Ей сказала об этом Нина Васина, родственница той девушки, ну, вы понимаете?
– Да. Только зачем она это сделала?
– Разве не ясно? – пожала плечами Валентина Михайловна. – Нина хотела помочь своей родственнице. Она надеялась, что, если Лида с Андреем расстанутся, он женится на ней.
– Но этого не случилось…
– Нет, конечно. Но вы знаете, я очень рада, что все это тогда произошло.
– Вот как?
– Да. Лида удачно вышла замуж. У нее прекрасный муж, сын и дочка.
– В таком случае вы правы, не было бы счастья, да несчастье помогло.
Валентина Михайловна кивнула и спросила:
– Вы узнали все, что хотели?
– Кажется, да.
– Тогда я вас очень прошу, не беспокойте Лиду. Если у вас возникнут еще какие-то вопросы, то приходите сюда, и я вам отвечу, если буду знать ответы.
– Вы живете здесь одна?
– Почему одна? – удивилась Валентина Михайловна. – С мужем. Просто Григорий Семенович уехал на рынок. У нас распределение ролей, – женщина улыбнулась, – он закупает продукты, а я готовлю.
«А у нас никакого распределения, – подумала Мирослава, – Морис сам покупает и сам готовит».
Вслух она, конечно, этого не произнесла. Поблагодарила хозяйку и покинула квартиру Лидиных родителей.
Теперь она удостоверилась и в причине расставания пары, и в том, что Лидии давно нет дела до Лукина и его невест.
Перед самым ее уходом Валентина Михайловна попросила, чтобы детектив оставила ей свой телефон, и хотя Мирослава не спросила, зачем он ей, женщина поспешила сказать:
– На всякий случай.
Мирослава черкнула номер на листочке и вручила его матери Лидии.
* * *
Шура, не желая признаваться самому себе, ждал звонка Мирославы и вчера вечером, и сегодня утром. Но она, казалось, и не собиралась ему звонить. Собственная версия о нападении на Дементьеву Лукина с каждым днем казалась ему все более шаткой.
Сам Лукин и не думал делать чистосердечное признание. И следователь все больше склонялся к мысли, что к нападению может быть причастен любой из членов семьи Лукиных. Ведь если Андрей Петрович женится на Майе и у них родятся дети, то сестра, племянница и племянник могут остаться с носом.
«Избавившись от ребенка, они решили часть проблемы. Но остается еще Майя. Она же может снова забеременеть, – рассуждал следователь, – и что же теперь, семейка попытается добить девушку?»
Он решил, что в целях профилактики будет совсем не плохо допросить их и заодно припугнуть, чтобы знали, что они все на подозрении.
Недолго думая он собрался вызвать их всех назавтра повесткой к себе. Но потом нетерпение взяло верх, и он решил допросить родных Лукина сегодня же. Начать он собирался с Бэллы Петровны.
На квартиру Лукиных следователь явился без приглашения. Но Лукина, казалось, его приходу ничуть не удивилась. Она провела его в гостиную и спросила:
