– Да. И даже поговорили с ее квартирной хозяйкой. Оказывается, уезжая, Серафима просила ее позволить там пожить ее подруге. Хозяйка согласилась.
– Надеюсь, вы взяли у нее ключи?
– Взяли. Выяснили также, что дверь закрывается на два ключа. Внутри нет никаких задвижек и засовов. Так что постараемся обойтись без большого шума.
* * *
Когда Ида услышала, что кто-то открывает дверь ключом, она, скорее всего, подумала, что это вернувшаяся из Кутузова Серафима. Девушка выбежала в прихожую, в которой уже зажегся свет, и увидела группу крепких мужчин. Она ойкнула и побежала обратно в комнату. Но дверь закрыть не успела. Один из мужчин толкнул ее на тахту и спросил:
– Зинаида Болотова?
– Я Ида! – вскрикнула она, как раненый заяц. – А вы кто? Бандиты? Здесь нечего брать!
– Полиция. – Перед ее лицом развернулось удостоверение оперативника.
Ида подняла глаза и увидела лицо мужчины с высокими скулами, темно-карими, почти черными глазами и плотно сжатыми губами.
– Я не понимаю, – прошелестела она испуганно.
Тут вперед пробрался невысокий молодой мужчина и представился:
– Следователь Александр Романович Наполеонов. Сейчас у вас будет проведен обыск, – бесстрастно проинформировал он и крикнул кому-то из своих: – Пригласите, пожалуйста, понятых!
– Нашествие Наполеона! – захохотала Ида. У нее началась истерика.
Кто-то накапал в стакан с водой отвратительно пахнущую жидкость и заставил ее выпить. Она немного успокоилась, но соображала по-прежнему плохо, мысли в ее голове путались. Ей хотелось то плакать, то спать.
Она попыталась встать, но смуглый оперативник с недобрыми глазами сказал:
– Будешь себя плохо вести, надену наручники.
И она сникла.
В шкафу отыскалась шуба, которая после осмотра эксперта была изъята.
– Ее явно замывали, – пробормотал высокий, как воротный столб, эксперт, которого маленький следователь называл Афанасием Гавриловичем.
Потом следователь произнес:
– Незовибатько, ты скажи мне сразу, есть ли там кровь?
Ида не поняла сперва, при чем тут чей-то батька. Вот у нее он есть и как бы его нет. Но потом она сообразила, что это фамилия эксперта.
А Незовибатько тем временем пробубнил:
– Сразу не могу, я должен экспертизу провести.
– Я ее мыла порошком, – тихо проговорила Ида, – и была уверена, что следов не останется.
На миг все присутствующие замерли. А потом следователь спросил:
– Вы признаёте, что ударили ножом Майю Дементьеву?
– Признаю.
– Зачем вы это сделали?
– Я хотела, чтобы у моего отца не было ребенка. – И тут же добавила: – Никакого другого ребенка, кроме меня.
– Почему?
– Не хотела, и всё! – отрезала девушка. – И вообще я надеялась, что его посадят!
– Это вы звонили в полицию?
– Да! – И добавила: – Я не хотела, чтобы умерла она, только его ребенок.
– Но это был и ее ребенок! – не выдержал кареглазый оперативник.
Ида ничего не ответила.
– Вы звонили с телефона Лукина?
Ида молча кивнула.
– Как он оказался у вас?
– Я вытащила его из пальто отца в прихожей.
– Отца?
– Да! Лукин мой отец! Я же вам говорю!
– Как вы попали в квартиру Лукиных?
– Повезло! Мы учились с племянницей отца на одном курсе и на Новый год зашли к ним…
– Почему вы переименовали себя в Иду? – спросила девушка-оперативник, до этого молчавшая.
– Я хотела изменить свою судьбу, – передернула плечами Ида.
– То есть?
– Имя Зинаида оказалось несчастливым для моей матери, и я решила, что мне его лучше не носить.
– При чем здесь имя, – тихо вздохнула девушка-оперативник.
В ходе обыска оперативники обнаружили старую потрепанную тетрадь.
– Не трогайте! – закричала Ида и хотела вырвать тетрадь из рук державшего ее мужчины, но ей не дали сдвинуться с места.
Наполеонов открыл тетрадь и с удивлением посмотрел на Иду.
– Так это дневник вашей матери.
Она ничего не ответила.
– Именно из него вы узнали, кто ваш отец?
– Не ваше дело!
– Было бы не мое, если бы вы не набросились с ножом на ни в чем не повинную девушку и не убили ребенка. А теперь это мое дело, – жестко проговорил он, – и вам придется ответить на все мои вопросы.
Она отчаянно замотала головой. Однако позже, на первом же допросе в кабинете следователя Ида рассказала, что после смерти бабушки и дедушки, когда разбирала старый хлам, нашла пожелтевшую тетрадь. Это оказался дневник ее матери, Зинаиды Болотовой, в нем она подробно описывала, как познакомилась с парнем на вечеринке, отдалась ему, полюбила его, а он ее бросил. Через некоторое время она с ужасом поняла, что беременна.
И далее на многих страницах описание ее каждодневных переживаний и страданий. Обрывался дневник неоконченной строкой – «кажется, я не переживу…»
Ида после прочтения дневника матери потеряла покой. Она уже жила в городе, и для нее не представляло труда найти своего отца. Тем более что в дневнике были не только его имя, фамилия, но и адрес.
К своему изумлению, Ида догадалась, что Эльвира Лукина, которая учится вместе с ней, племянница ее отца, и она живет вместе с ним, теткой и братом в одной квартире. Ида решила, что ей нужно каким-то образом подружиться с Эльвирой.
Она начала следить за своим отцом, а узнав, что у него есть невеста, стала следить и за невестой.
Зачем она это делала?
Ида удивилась непонятливости следователя и снизошла до объяснения:
– Чтобы разработать идеальное убийство.
«По ней психушка плачет», – подумал Наполеонов и спросил:
– Так в чем же идеальность?
– В том, что за преступление, совершенное мной, должен был сесть мой отец! Он убил мою мать! И он должен был быть наказан.
– Да, но вашу мать не убивал ребенок, которого убили вы. Где логика? Логичнее было бы предположить, что вы убили свою мать.
– Не смейте! – закричала Ида и бросилась на следователя с кулаками.
Но несмотря на свой маленький рост, он оказался неожиданно сильным и легко скрутил ее, не вызывая конвоира.
– Не советую вам бузить, – проговорил Наполеонов, усаживая Болотову на прежнее место.
– А вы не смеете, не смеете, – всхлипнула она.
