Вокруг сгущался полумрак, а ступени все не кончались и не кончались. Лишь тускло мерцающие жемчужные волосы служили ориентиром, да тепло мужской ладони.
– А по каким критериям, кстати, отбирают?
– Ну, лично я не давал, – совершенно пошло рассмеялся дивный и пафосно закончил: – Получить мое совершенное тело на свое ложе она смогла только через законный брак!
Где же их таких разводят? Мне кажется, чтобы обладать таким феноменальным самомнением, нужно пройти определенную селекцию.
Но больше поразмышлять об особенностях водных фейри не вышло.
Передо мной появился дверной проем, а за ним – тот самый омут, на который я смотрела с террасы. Вода просвечивалась солнечными лучами, придающими ей зеленоватый оттенок, а вдали мелькали серебристые рыбки. Со дна поднимались водоросли, медленно и лениво колыхаясь под напором спокойного течения.
И это все отделялось от меня какой-то странной, прозрачной преградой. Словно бы мембраной.
Кельпи шагнул вперед, и мембрана обволокла его тело и пропустила.
Волосы мужчины тотчас взметнулись вверх, от течения, что кружило вокруг господина как ласковый щенок. Поглаживало кожу потоками воды, оплетало тело водорослями.
Человеческая одежда на дивном лорде меняла форму, становясь необычным костюмом. Я бы первая высмеяла того, кто появился бы в подобном там, на нормальной человеческой земле среди бела дня.
Но здесь, где солнце преломлялось в воде, все выглядело иначе. Ракушки в волосах казались самым естественным украшением, а жемчужная вышивка на тонких, летящих рукавах словно тут и должна была находиться.
Это было… ПРАВИЛЬНО.
– Иди ко мне, Беата, – позвал фейри с той стороны.
Но я замешкалась. В голове тотчас стайкой испуганных рыбок закрутились мысли: а как я буду там дышать, а можно ли доверять кельпи, что однажды уже пытался тебя утопить… И в конце концов – можно ли так безоглядно прыгать в омут к красивому мужчине, даже не пытающемуся скрыть свои желания?
– Какие они скучные, ваши человеческие условности. – По красивым губам господина Зеленой реки скользнула улыбка. – У тебя все на лице написано, Беата. И это так предсказуемо, что даже забавно.
Я даже разозлиться не успела, как из мембраны выросли два водных жгута и затянули меня в омут.
В омут к Элвенрою, который смотрел на меня потемневшими от непонятных эмоций глазами.
– Теперь ты на моей территории, хозяйка светлой стороны.
Чтобы ответить – нужно раскрыть рот. Но в него польется вода, и я захлебнусь… И если просто вдохну – захлебнусь тоже.
Подступившая паника заставила дернуться назад, но дивный лорд без труда поймал меня, сжал в объятьях. Он точно решил меня убить! За что?!
Сейчас его зеленые глаза станут янтарными, и злобное водяное чудище без проблем откусит мне голову… Хотя зачем ему утруждаться, еще полминуты без воздуха – и я умру сама. А труп достанется на съедение рыбкам, если дивный конь брезгует человечинкой…
Ну уж нет! О’Рейли не сдаются! Я отчаянно забилась, пытаясь вырваться. К несчастью, заговоренной уздечки у меня не было, а кельпи в человечьем обличье оказался куда изворотливее, чем в лошадином. Железная хватка!
Удерживая сопротивляющуюся меня одной рукой, второй он притянул к себе мою голову. Я успела поймать странное выражение в его глазах: смех и страсть, одновременно, и от этого стало еще страшнее. А потом пальцы лорда неожиданно ласково, нежно скользнули по шее. Он отстранился – буквально на сантиметр – и хрипло сказал:
– Поцелуй меня, девочка. Я только хочу дать тебе воздух.
– М-м-м-м! – Я вяло замотала головой, силы уже закончились.
– Целуй, если хочешь дышать!
И он поймал мои стиснутые губы своими, горячими, мягкими… Осторожное, почти невесомое касание…
Можно ли получать удовольствие от поцелуя, когда умираешь от недостатка воздуха?
Оказывается – да. Когда Элрой отстранился снова, я невольно потянулась к нему, и вовсе не за воздухом. Касания было мало, слишком мало!
Он словно понял это, и как только я ответила на поцелуй, необходимость дышать исчезла. Без следа. И не только потому, что легкие сразу же наполнились воздухом.
Сказать, что меня никогда не целовали ТАК, – значит ничего не сказать. Меня просто никогда не целовали! Все, что я когда-либо испытывала с мужчинами, померкло в одно мгновение, стало жалким подобием происходящего сейчас, здесь, в омуте господина Зеленой реки.
В груди словно распускался горячий, сладкий, невыносимо прекрасный цветок.
Я застонала Элрою в рот, обвила руками его шею, прижалась сама, ближе, сильнее…
И когда он внезапно оторвался от меня, ощутила безмерную, почти детскую обиду.
– Беа…
– Да?..
Еще! Я хочу еще!
Не знаю даже, как мне удалось не потянуться к нему снова. Возможно, потому, что посмотрела в глаза. А в них… в них без труда читалось огромное удивление. Но чему может удивиться фейри? Ведь мы уже целовались. Правда, не так. Совсем не так! Но ему и тогда понравилось, это было видно…
Я неосознанно коснулась кончиков его длинных ушей, и мужчина мотнул головой.
– Не надо, Беа. Иначе я… Нет, не здесь. – Он криво, незнакомо улыбнулся. – Пожалуй, нам стоит вернуться. Воду я покажу тебе в другой раз. Ты не против?
– А что случилось?
– Что случилось… – повторил дивный лорд. И удивление в зеленых глазах сменилось задумчивостью. – Хотел бы я знать, ПОЧЕМУ это случилось…
– Элрой…
Но вода вокруг вдруг вздрогнула, забурлила, и мы оба оказались в его гостиной. Причем в нескольких шагах друг от друга. И совершенно сухие… Словно и не было никакого омута.
На столе по-прежнему стояли тарелки с остатками завтрака, и кельпи как-то слишком поспешно взялся убирать их. Наверное, надо ему помочь…
Но вместо этого я присела, заглянула в чашку с остатками кофе и аккуратно опрокинула ее на блюдце.
– Хочешь погадать? – Фейри, как всегда, незаметно, оказался за моей спиной.
– Просто детская привычка. – Я пожала плечами. – Но иногда там действительно бывают внятные рисунки.
На самом деле было очень трудно вести себя так, как будто ничего не произошло. И обидно. Ужасно обидно. Особенно учитывая, что теперь близость Элроя я ощущала буквально кожей. Как влюбленная школьница… Но, может быть, это пройдет?!
Дивный лорд опустил ладони мне на плечи, чуть сжал, погладил, развеивая обиду. И вдруг принялся расплетать мою косу.
– Что ты делаешь? – нервно спросила я.
– Переплету, – был ответ. – Растрепалась…
От его прикосновений цветок в груди встрепенулся и снова начал раскрывать лепестки. Да что же это за напасть!
